Курьер. Дилогия

Покровский Владислав Евгеньевич

– Огонь!
– скомандовал я, не убирая ладони с центров.

Робот чуть сместился в сторону, я отпрянул в другую, его оружие раскалилось докрасна и оттуда вырвался пронзительно голубого цвета шарик плазмы, пронёсся через площадь и ударил в землю под ногами трёх десантников. В следующее мгновение они исчезли во всепожирающем пламени плазменного взрыва.

"Быстрее!
– крикнул "Малахит".
– Я воспользовался твоими биотоками, чтобы сжечь его системы! Осталось чуть больше минуты! Скорее!".

А я уже мчался по флаеру в направлении кабины управления, где-то за спиной остался оглохший и ослепший, полосующий площадку направо и налево

плазменными шарами боевой робот, в голове моей уже шумело и ревело, ноги подкашивались, руки стали ватными и пальцы с трудом удерживали штурм-пистолет.. Хвала Вечности он был без ДНК-распознавателя, иначе пришлось бы им драть как дубиной. Но и как дубина он тоже неплох.

"Пятьдесят секунд", - сообщил "Малахит".

– Убрать хроно-поле, - скомандовал я, чувствуя, что ещё немного и поплыву...

Вот она - кабина управления! Вот она - дверь! Наконец-то! Я толкнул её - не поддалась, рванул на себя, и моё тело само рванулось назад - воздух прошила короткая очередь. Я машинально выстрелил в ответ, схватил лежащий рядом на полке небольшой чёрный шарик, очень похожий на мини-гранату, и швырнул его в кабину, прикрывая дверь. Раздался дикий вопль, дверь толкнули с такой силой, что едва не стоптали меня, я резко отскочил, распахивая её, и дал короткую очередь по ногам. Двое пилотов упали как подрубленные, я вытащил их из кабины, нырнул внутрь, запирая дверь, и чуть не прыгнул в одно из кресел. Пальцы коснулись панели управления, вызывая голографическую клавиатуру, пробежались по символам, запуская программу старта, отыскали вдруг символ активации поля деформации и коснулись его. Флаер тряхнуло, над головой мигнули аварийные огни, на площадке раздались отчаянные крики, громыхнул короткий несильный взрыв, и в этот момент в дверь забарабанили, затем по ней прогрохотала короткая очередь и наступила тишина. Я лишь улыбнулся, касаясь символа изолирования кабины, - мне опять подсказал "Малахит" - и положил обе руки на выдвинувшийся откуда-то снизу пульт управления полётом с сенсорной панелью корректирования вектора и курса.

– Внимание! Второй пилот отсутствует! Штурман отсутствует! Техник отсутствует!
– заголосил компьютер флаера.
– Подтвердите полномочия прим-пилота!

– Заткни его, - попросил я, проверяя заряд батарей. Слабость дурманила, обволакивала всего, сковывала, замедляла, делала трудной ориентацию, но нужно было срочно взлетать, в противном случае мне придётся противостоять трём десяткам тяжеловооружённых убийц, а это верная смерть, согласитесь. Расслабиться можно будет, только взлетев и оторвавшись от погони.

От моего вытянувшегося вперёд указательного пальца с тихим треском стрельнула коротенькая молния, вонзившаяся в небольшое закругление, находившиеся посреди пульта управления, я вдруг почувствовал себя так, словно в одиночку ударными темпами разгрузил гружёный картошкой поезд. "Малахит" сочувственно загудел, увеличивая уровень адреналина, я на мгновение закрыл глаза, сосредотачиваясь, и дал команду на старт.

– Невозможно, - моментально отозвался компьютер флаера.
– Регистрационная верификация не пройдена, экипаж находится не на своих местах, десантная команда не отозвана, пандусы опущены, нарушена герметичность десантного отсека, боевой робот охраны повреждён и не деактивирован... Пока не будут устранены все неполадки, взлёт будет невозможен!

– Твою мать!
– не сдержавшись, закричал я, перехватил штурм-пистолет за ствол и замахнулся, готовясь обрушить рукоять на колпак, закрывавший электронный мозг виртуального

интеллекта. В дверь, наконец, перестали колотить и стрелять, однако за ней вдруг раздалось характерное шипение плазменных резаков и топот множества ног - видимо, упустившие меня десантники вернулись, чтобы завершить начатое предыдущими их компаньонами.

– Зарегистрирована попытка взлома программ управления!
– сообщил вдруг компьютер флаера.
– Внимание, активированы дополнительные охранные протоколы!

"Не берёт, - с сожалением констатировал "Малахит".
– Пятиступенчатая защита. Сто двадцати восьми битное шифрование. Новейшие брандмауэры... А и хрен с ним! Лупи!".

– А-а-а!!!
– закричал я, бросая руку вперёд и обрушивая страшный удар усиленной, предназначенной для оглушения врагов даже сквозь толстые защитные шлемы рукоятью штурм-пистолета по колпаку. Отступать мне было уже некуда. Если и после этого эта чёртова шарманка не заведётся, то... За моей спиной уже сыпались искры - десантники быстро резали дверь.

Со страшным грохотом, хрустом ломающейся поликерамики, визгом и хлопаньем рвущихся и лопающихся синтетических нейронов, отвратительным чмокающим звуком разбивающейся хрустальной оболочки рукоять штурм-пистолета пробила колпак и намертво застряла в нём. В тот же миг всё отключилось, погасли даже лампы аварийной сигнализации, кабину освещали только сыплющиеся из-под резаков искры.

"Руки на пульт!
– скомандовал "Малахит".
– И не думай ни о чём!".

Я торопливо положил руки на пульт управления, касаясь сенсорной панели, закрыл глаза и отрешился от всего. Внезапно раздался тоненький писк, руки будто ожгло огнём, я дёрнулся, однако "Малахит" стегнул меня тем подбадривающим словом, которым подгоняют друг друга грузчики, строители и ассенизаторы, я послушно замер, терпя боль, и вдруг флаер ожил. Замигали огоньки на панели управления, зажёгся свет. Сенсорная панель прогнулась под моими пальцами и завибрировала, флаер задрожал, разогревая ударными темпами гравитаторы. Искры за моей спиной вдруг перестали фонтанировать, послышались негромкие голоса, дверь сотряс мощный удар, она прогнулась, но выдержала. Второй удар разломил её точно посредине, в образовавшийся проём полезли десантники, один потянулся ко мне, как вдруг...

"Взлетаем", - коротко сказал "Малахит".

Флаер прыгнул вперёд и вверх, чуть ли не вертикально взмывая в небо и грохоча вспомогательными стартовыми двигателями - бившие из их сопл фонтаны огня моментально сожгли всё живое на площади - и фыркая холодными гравитаторами, меня вдавило в кресло немаленький перегрузкой, десантники не ожидавшие этого с воплями покатились вниз, прочь из кабины, стараясь уцепиться за что угодно, чтобы не падать с высоты в сотню метров.

"Предельное ускорение, - сообщил "Малахит", стартовые двигатели ревели так, что я больше ничего другого не слышал, извергая из себя фонтаны огня.
– Пристегнись. Включаю антигравитационное поле".

Выскочившие из-под кресла ремни оплели мои плечи, надёжно фиксируя в нём, через секунду вдруг взмыли к потолку все незакреплённые предметы. Из десантного отсека вдруг послушался чей-то вопль, начал удаляться, и тут же гравитация вернулась обратно.

"Теперь чисто, - сообщил "Малахит".
– Отключаю вспомогательные двигатели, перевожу гравитаторы в режим ожидания, активирую стазис-поле".

Флаер развернулся, переходя в горизонтальное положение и повис в воздухе неподвижно, перегрузка уже не давила на меня, и я мог нормально отдышаться.