Курьер. Дилогия
Шрифт:
– Что ты мне хочешь показать?
– спрашиваю спокойно, а внутренне отмечаю, что парень еле заметно дрожит, кончики пальцев нервно дёргаются.
– Антон Сергеевич, не здесь, пожалуйста, - взмолился он, и я сдался. В конце концов заказ пару минут подождать сможет, а если уж сильно задержусь, то при переходе попросту скомандую смещение во времени на лишние полчаса вперёд.
Видя мою реакцию, Игорь облегчённо вздыхает, а я удивлённо хмурюсь - улыбки на его лице как не бывало, и идёт мимо выстроившихся в ряд такси прямиком через площадь в сторону городских улиц. Я иду за ним, беззаботно посматривая по сторонам и помахивая чемоданчиком - кто вам
Мы пересекаем людской поток, который дробится на мелкие ручейки: люди заходят в магазины, кафе, павильоны на привокзальной площади - я читаю над входом в один такой кафе-бар занятную вывеску: "Заходите к нам, засранцы, ждут вас выпивка и танцы!", машинально удивляюсь забитому посетителями залу - заняты не только столики и сиденья у стойки, на пол вообще плюнуть негде - ещё больше удивляюсь людской оригинальности и непонятным для историка представлениям о вкусе, и тут Игорь сворачивает в небольшой безлюдный переулок, проходит вглубь него и останавливается, поджидая меня.
– Игорь, объясни, наконец, в чём дело?
– спрашиваю я раздражённо, подходя к нему, пока ещё тихая ярость так и бурлит в моём голосе, умоляя вырваться на свободу, - краткая экскурсия по местным достопримечательностям не входит в мои планы и не способствует поднятию настроения.
Не говоря ни слова, он ныряет в какую-то подворотню справа, что-то там громит, крушит и переворачивает и вдруг возвращается обратно с какой-то коробкой в руках, у которой передняя стенка сделана из выпуклого стекла.
– Что это?
– спрашиваю недовольно.
– Вы не поверите, Антон Сергеевич, но это телевизор, - сообщат он радостным голосом, и тут я начинаю понемногу сомневаться в его вменяемости: в конце концов Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ТЕЛЕВИЗОР!!! За кого он меня принимает?!
– Сейчас я его просканирую и...
Он закатал рукав рубашки, и я увидел на его руке активатор, на котором была закреплена какая-то маленькая серая коробочка из непонятно чего, поднёс руку к задней панели телевизора, активатор засиял мягким светом, откуда-то из-под пластин выдвинулся щуп, его кончик менялся на глазах, помедлил, принимая нужную форму, и вошёл очевидно в какое-то гнездо, потому что экран телевизора вдруг замерцал, по нему побежали полосы, и тут вдруг возникла устойчивая чёрно-белая картинка.
– Смотрите внимательнее, Антон Сергеевич, - предупредил Игорь, - потом я вам расскажу подробности, если захотите.
– Что это за коробочка?
– спросил я машинально, всматриваясь в картинку на экране.
– И почему на тебе активатор? Тебе по рангу пока ещё не положено!
– Коробочка - это дополнительная навесная батарея с возможностью самоподрыва в экстренном случае, - ответил он, пропустив мимо ушей мой второй вопрос.
– С трудом выпросил сегодня у мистера Аластора.
– А активатор?
– я посмотрел ему прямо в глаза.
– Это мой активатор, я его сам собрал, - ответил он честно, и я с удивлением понял, что он не врёт. Ничего себе!
– Чертежи мне Кузьма предоставил, он всё равно сомневался в том, что я способен его собрать самостоятельно.
– И
– На моём активаторе стоит защита от облучения, - твёрдо отчеканил парень, не отводя и не пряча взгляда.
– И её возможности ненамного меньше, чем у стандартных конструкций. А почему полез - смотрите сами, вы всё узнаете...
– А-а-а, - туманно произнёс я, удивлённо глядя на самого себя на площади, как я сажусь в такси и еду по шоссе.
Дальнейшие события я понимал с трудом: вот в такси, в котором я еду, врезается огромный трейлер, вот я угоняю машину, вышвыривая её законных владельцев, вот тараню атакующий меня джип, едва справляясь при этом с управлением, вот, повинуясь чьим-то указаниям, съезжаю вниз на грунтовую дорогу, еду по ней, и тут вдруг совершенно неожиданно по машине стреляют из плазмобоя, и она тонет в ярко-голубой вспышке плазменного взрыва. Я замираю, дыхание пресекается, становится прерывистым, каково это со стороны наблюдать собственные смертельные муки; я вижу, как из-за кустов выходят один за другим трое наёмников, направляются ко мне... И тут картинка резко меняется, положение нарушается, она начинает дрожать, я вижу вытянутую руку и пистолет, выплёвывающий в наёмников смерть, вижу, как они перебегают из одного места в другое, меняя диспозицию и отстреливаясь, однако в конечном счёте все падают в траву. Камера склоняется надо мной, беспомощно лежащим у дороги, я с трудом сдерживаю тошноту, глядя на самого себя, точнее на то, что от меня осталось и отворачиваюсь от экрана. Игорь, деликатно молча, вытаскивает щуп из гнезда телевизора.
Я вздыхаю, поворачиваюсь к нему, он смотрит мне в глаза чистым преданным откровенным взглядом, в мыслях проносится: "Молодец, парень!.. А я его бездарем и лоботрясом хаял...".
– Вот почему я увёл вас с площади, Антон Сергеевич, - произносит он тихо, уставившись взглядом в стену дома, стоящего справа.
– Если хотите, могу рассказать подробности.
Не говоря ни слова я подхожу к нему и крепко его обнимаю, мои глаза увлажняются, я торопливо смаргиваю слезу - последнее дело перед учеником слюнтяйствовать, но он же мне жизнь спас!
– Спасибо, Игорь, - говорю я хрипло и сжимаю парня так крепко, что у него пресекается дыхание.
– Спасибо тебе...
– Антон Сергеевич, вы мой учитель, вы сами говорили, что нужно всегда помогать тем, кто попал в беду...
– Насколько я помню, ты в это время спал, - я держу его за плечи и смотрю в глаза, он виновато прячем взгляд.
– Не каждую науку можно проспать, Антон Сергеевич, - говорит он смущённо, - а вашу так захочешь, не проспишь.
– Как ты вообще меня нашёл?
– спрашиваю я, озираясь по сторонам.
– Обнаружил несоответствия в координатах, которые вам выдавал Марик. Обратился сначала к мистеру Аластору, однако тот отказался это комментировать, а мистер Бенефициус был слишком занят настройкой и калибровкой нового генератора искривлённого сигма-поля. Когда окончательно убедился, что Марик выдаёт вам неверные координаты, поспешил на помощь. А перед этим сумел расшифровать протокол связи и передал вам предупреждение быть повнимательнее и поосторожнее, но вы, по-видимому, не прислушались.