Курс лекций по древней и средневековой философии

Чанышев Арсений Николаевич

"Действительно, вызывающая общее удивление государственная система основателя стоической школы Зенона сводится к единственному положению, - чтобы мы жили не особыми городами и общинами, управляемыми различными уставами, а считали бы всех людей своими земляками и согражданами, так чтобы у нас была общая жизнь и единый распорядок, как у стада, пасущегося на общем пастбище" (Плутарх. О судьбе и доблести Александра. Речь первая, 6) 89.

Таким образом, Зенон-стоик в еще большей мере, чем это было на самом деле, отверг полисную социально-политическую систему классической Греции, которая как раз и жила "особыми городами и общинами, управляемыми различными уставами" (и эта жизнь продолжалась и в эллинистические времена, только греческие города утратили суверенитет, жили же они всё равно обособленно и по своим законам и обычаям, плюралистическое разнообразие сохранялось), и продолжил линию кинического космополитизма. Идеал "общей жизни и единого распорядка"

был утопичен ("Зенон представлял это в своих писаниях как мечту", - продолжает Плутарх) - и это явно тоталитарная антиплюралистическая утопия, которая, правда, начала очень и очень отдаленно претворяться в жизнь Александром Македонским. "Зенон представил это в своих писаниях как мечту, как образ философского благозакония и государственного устройства, а Александр претворил слова в дело. Он не последовал совету Аристотеля обращаться с греками как предводитель, заботясь о них как о друзьях и близких, а с варварами как господин, относясь к ним как к животным или растениям, что преисполнило бы его царство войнами, бегством и тайно назревающими восстаниями. Видя в себе поставленного богами всеобщего устроителя и примирителя, он применял силу оружия к тем, на кого не удавалось воздействовать словом, и сводил воедино различные племена, смешивая, как бы в некоем сосуде дружбы, жизненные уклады, обычаи, брачные отношения и заставляя всех считать родиной вселенную, крепостью - лагерь, единоплеменными - добрых, иноплеменными - злых; различать между греком и варваром не по щиту, мечу, одежде, а видеть признак грека в доблести и признак варвара - в порочности; считать общими одежду, стол, брачные обычаи, все получившее смешение в крови и потомстве" (Плутарх. О судьбе и доблести Александра. Речь первая, 6) 90.

Что и говорить! Идеал прекрасный! Плутарх, правда, идеализировал Александра, превратил его в убежденного киника-космополита и чуть ли не коммуниста ("считать общими"). Но жизнь показала, что она не терпит единообразия, хотя, конечно, временно ее и можно подмять паровым катком тоталитаризма, но и сквозь асфальт прорастают растения. Попытка Александра свести свою чудовищно пеструю скороспелую империю к органическому, не только государственному, но и этническому единству (смешанные браки), если она у него всерьез и была, провалилась. После его смерти, как мы знаем, его искусственная империя распалась - и народ пошел на народ. Не удалось и римлянам с их организационным гением единообразить свою разношерстную империю. Также оказался фикцией, как мы теперь убедились, и "единый советский народ". Всякий тоталитаризм смертелен для жизни с ее непредсказуемым многообразием и с ее свободой. Там, где ему удается укрепиться, история как бы останавливается, жизнь замирает, пока не найдет в себе силы "прорасти сквозь асфальт" и восторжествовать во всем богатстве своих разнообразных форм.

Однако мировоззренческий, в том числе и философский, тоталитаризм также неистребим. Он коренится во всяком философском монизме, т. е. в единоначалии, когда все сущее сводится к единому началу, к единому субстрату, к единой субстанции ("вода" Фалеса, "огонь" Гераклита, "бытие" Парменида, "субстанция" Спинозы, "абсолютная идея" Гегеля...). В древнегреческой философии тоталитарное мировоззрение нашло свое наивысшее выражение в неоплатонизме с его сверхбытийным и сверхпонятийным "единым", о чем далее.

После Хрисиппа главой Стой сделался Зенон из Тарса, "ученик Хрисиппа, написавший мало книг, но оставивший много учеников" (VII, 35). Его сменил Диоген Вавилонский или Селевкидский - "стоик, родом из Селевкии, которого называют также вавилонским, потому что Селевкия находится недалеко от Вавилона" (VI, 81), участник знаменитого посольства философов в Рим, о котором будет сказано далее в связи с Карнеадом. Диогена сменил Антипатр из Тарса, который писал о богах и о предсказании будущего, с ним полемизировал Карнеад. Антипатра из Тарса на посту главы Стой сменил Панетий, о котором речь будет идти далее. Аполлодор из той же Селевкии на реке Тигр, что и Диоген Вавилонский, чья деятельность протекала в основном уже после Панетия, т. е. около 100 г. до н. э., написал множество трактатов по логике, этике и физике - и напрасно, ибо все его бессонные труды бесследно поглотила река времени.

ТЕМА 9

СКЕПТИЦИЗМ ПИРРОНА, ТИМОН

Термин "скептицизм" происходит от древнегреческого слова "скепсис", что означает рассматривание, разглядывание, разбор, колебание, и обозначает направление в гносеологии, которое методически проводит мысль, что всякое знание недостоверно. Скептицизм бывает полный и частичный, крайний и умеренный. Полный скептицизм вообще отрицает возможность всякого достоверного знания, тогда как частичный скептицизм отрицает возможность достоверного знания о чем-то определенном, допуская возможность знания в других областях.

Крайний скептицизм утверждает, что из двух противоречащих друг другу суждений (А есть В и А не есть В) ни одно

не достоверно. Это означает, что у скептиков всякое суждение должно иметь ему противоречащее и составлять с ним апорию, т. е. "сомнение вызывается равенством противоположных доводов" (Аристотель. Топика, VI, 6, 145в)91. Если противоположного данному суждения в наличии кет, то его надо изобрести. В этом и состоит искусство скептика.

Умеренный скептицизм называется пробабилизм (от лат. probabilis - "вероятный", "правдоподобный").

Скептицизм - вид агностицизма. В античности агностицизм существовал в форме скептицизма.

Эллинистический скептицизм имеет свою предысторию.

Уже элеаты отвергли достоверность наших знаний о физическом, пространственно-временном и движущемся мире, а их предтеча Ксенофан провозгласил, что "ощущения ложны" и что "только мнение удел всех", Эмпедокл учил о том, что то целое, которое составляет мироздание, незримо оку, невнятно уху, необъемлемо умом. Демокрит говорил о субъективности вторичных качеств и о том, что истина скрывается в глубинах ("на Дне морском"). Несомненными скептиками были софисты с их учением о субъективности всякого знания и неразрешимости основных философских проблем, например проблемы бытия и небытия, бытия и мышления, мышления и речи. Но весь этот скептицизм был частичным. Отрицая достоверность чувственного знания и умаляя значение физики как науки о природе, Платон был уверен в достижении истины на уровне интеллектуального знания. Софисты весьма уверенно рассуждали о различии между естественным и общественным человеком, о происхождении религии, искусств, законов. Свое мнение о субъективности чувственных качеств Демокрит ограничивал учением о том, что все чувственные качества имеют свой объективный источник, хотя они на него и непохожи; в принципе он не отрицал возможность истинного знания, а только подчеркивал его труднодостижимость. Также и элеаты весьма уверенно решали вопросы об отношении бытия и небытия, бытия и мышления, рационально-интеллектуальной и чувственной картин мира. Так что скептицизм в период классической Греции если и был, то носил частичный характер. Полный скептицизм возникает только в период эллинизма. При этом эллинистические скептики, как это иногда бывает, не стремились доказать, что их учение абсолютно ново, напротив, они представляли себя как продолжателей старого, по их мнению, учения; уже Гомер был скептиком, ибо в разных местах своих поэм он об одном и том же высказывался неодинаково. А разве не был скептиком Еврипид, сказавший, что мы не знаем, не есть ли наша жизнь - смерть, а наша смерть - жизнь?

Как было сказано, термин "скептик" происходит от слова "скепсис". Сюда же относятся такие слова, как прилагательное "скептикос" - рассматривающий, исследующий; глагол "скептомай" - смотреть, глядеть, взирать; разведывать, разузнавать; рассматривать, исследовать, размышлять; умозаключать, судить; считать, заранее обдумывать, предусматривать, готовить. Другие названия для подобных философов - апоретики (от "апоретикос" - сомневающийся, колеблющийся), эфектики (от "эфектикос" - воздерживающийся от суждений), зететики (от "зететикос" - склонный к исследованию, пытливый, заботливый; посвященный разысканию, исследовательский). "Итак, скептический способ рассуждения (скептикэ агогэ) называется "искание и осматривание кругом, или "удерживающим" (эфектикэ) - от того душевного состояния, в которое приходит осматривающийся кругом после искания, или "недоумевающий" (апорэтикэ) - либо вследствие того, что он во всем недоумевает или ищет, как говорят некоторые, либо от того, что он всегда нерешителен перед согласием или отрицанием; он называется также "Пирроновым" от того, что, как кажется, Пиррон подошел к вопросам скепсиса нагляднее и яснее своих предшественников" 92.

Пиррон. Родоначальником полного и крайнего скептицизма был Пиррон (360-270 гг. до н. э.). Он происходил из пелопоннесского города Элиды (неподалеку от Олимпии с ее олимпийскими играми) и был первое время посредственным живописцем. Пиррон стал учеником софиста Брисона, бывшего учеником Евклида Мегарского, и Анаксарха Абдерского, который через своего учителя Диогена Смирнского (или Киренского) и через учителя последнего Метродора Хиосского восходил к самому Демокриту. Метродор Хиосский - один из учеников Демокрита - говорил, что он не знает даже того,' что ничего не знает. Такова предыстория скептицизма. Пиррона. Непосредственно же зерно скептицизма заронил в душу Пиррона Анаксарх.

Анаксарх был дружен с Александром Македонским и участвовал в его знаменитом походе. Говорят, что Анаксарх был настолько бесстрастен и умерен в своей жизни, что получил прозвище "Счастливчик". Но кончил он плохо. После смерти Александра Македонского Анаксарх был замучен тираном острова Кипр.

Пиррон был настолько привязан к Анаксарху, что сопровождал его повсюду. Участвовал он и в походе македонского царя вплоть до Индии. В долине Инда Пиррон общался с индийскими философами ("гимнософистами"), и Диоген Лаэртский прямо говорит о влиянии индийских философов на Пиррона, которое, однако, не следует преувеличивать.