Курс Йоги 310. Йога Сутра Патанджали. Комментарии
Шрифт:
Ученик: Но не совершает новой больше?
Вадим Запорожцев: Он перестает делать дальнейшую карму, и, более того, все предыдущие семена, которые в нем были и ждали своего момента, - все сжигаются. Поэтому человек продолжает жить, ждет, пока его тело (а мы помним, что тело - это всего лишь наша карма) само себя не изживет. Как только она (карма, тело) сама себя изживет, тело с этой души просто свалится, как ненужные лохмотья старой одежды, и в этот момент совсем не будет никаких абсолютно зацепочек к этому миру. Как правило, в момент смерти йог окончательно просветлевается.
Вот почему иногда, когда ты будешь читать про выдающихся религиозных
Правда, здесь тоже такой любопытный момент. Умер-то он, может быть, и умер, но при этом какие-то необычные явления иногда происходят. Допустим, его тело, может чуть ли не полгода вообще не разлагаться. В общем, миллион разных светопреставлений могут сопровождать это явление. Нам трудно об этом судить. Но смысл в том, что человек достигает состояния, когда больше зерен кармы нет, а новую карму он в принципе не производит. Что такое карма? Это причины будущей обусловленности. Но один раз увидев самого себя, он уже сжигает эту обусловленность раз и навсегда, остается только то, что уже было развернуто, и ждет какое-то время, чтобы изжить себя…
Знаешь, иногда во время войны, я тут фильм смотрел, едет мрачный немецкий танк и в него кто-нибудь из пушечки – ба-бах! – танк взорвался, уже уничтоженный, но по инерции продолжает двадцать метров еще ехать, потом останавливается, пушка у него опускается, дым идет, а бедные немцы, которые чудом остались живы, быстренько из башни удирают, пока это все не взорвалось. Вот примерно та же самая и здесь ситуация: всё, кармы уже нет, карма уничтожена, и она только по инерции какой-то разворачивается, движение еще идет, чтобы потом окончательно остановиться. Вот такой смысл.
Ученик: Я, знаешь, что еще хотел спросить… Когда человек выходит в это состояние, как такое происходит, что потом к святым обращаются и они каким-то образом отвечают? Человек достигает вот этого состояния Абсолюта, точки. А как такое происходит, что потом с ним контактировать можно?
Вадим Запорожцев: Общаются, да. Но, видишь, они достигают состояния сверхвозможностей. Они достигают состояния, равного состоянию Господа Бога. Они фактически ничем уже, по большому счету, не отличаются от Него, то есть они вдруг вспоминают, что они всегда и были Господом Богом. Но каждый из них дошел какой-то определенной тропинкой до этого состояния. И если по следам этой тропинки кричать, то ты находишь более для себя персонифицированный образ обратиться к Господу Богу, понимаешь?
Если мы рассматриваем святого, который окончательно просветлился, например Рамакришну, я более чем убежден, что это был Бог. Ни больше, ни меньше. Хотя это, может быть, звучит совершенно шокирующе для современного человека, да? Так вот, он пришел в этот мир в какой-то своей форме, и он ушел, но оставил за собой след, тропинку. И если по этой тропинке идти, то проще добраться до Бога, если угодно. Докричаться таким образом. Если даже какой-либо великий святой и не достиг
Ученик: Почему?
Вадим Запорожцев: Потому что, конечно же, человек, поднявшийся в духовном развитии, он по определению готов помогать всем, вся и всегда. Это по определению. Иначе быть не может. Другое дело, что есть такой закон. Они все ненавязчивы. До тех пор, пока ты сам к нему не обратишься, пока ты внутри себя не сформируешь… не сформулируешь этот, если угодно, запрос, он не будет тебя доставать своими какими-то навязчивыми нравоучениями. Вот здесь в явочном порядке. Потому что ты, по большому счету, от него ничем не отличаешься. Ты такой же Господ Бог. Но ты какое-то время решил повалять дурака в этом мире, и он не будет мешать твоей игре. Зачем? Если ты тоже Бог, но, правда, валяющий дурака. Однако если в твою игру будет входить такой момент, чтобы обратиться к этому святому, тогда – да. Понимаешь? Воля здесь оределяет. А иначе это будет навязывание.
Ученик: То есть его образ, его жизнь, его какие-то примеры жизненные, являются таким каналом, по которому ты можешь достучаться, да?
Вадим Запорожцев: Да, конечно. Как след. Вот человек ушел в горы по снегу, а следы остались. По этим следам можно также дойти. Поехали дальше!
26. Средство избавления - неколебимое различающее постижение.
Комментарий Вьясы: Различающее постижение 1 есть знание (фундаментального] различия саттвы и Пуруши. Однако это [постижение] неустойчиво, если ложное знание не устранено. Когда ложное знание, [сведенное] к состоянию прокаленного на огне семени 2, более не способно плодоносить, тогда поток различающих содержаний сознания, принадлежащих саттве, которая стряхнула с себя раджас аффектов и пребывает в состоянии высшей ясности и в осознании высшего господства, становится незамутненным. Это различающее постижение, будучи неколебимым, и есть средство избавления. Благодаря ему ложное знание приходит в состояние прокаленного на огне семени, то есть оно не способно более плодоносить.
Таким образом, это средство избавления и есть путь освобождения.
Ученик: "Средство избавления - неколебимое различающее постижение".
Комментарий Вадима Запорожцева: Итак, мы продолжаем эту тему. Вопрос в том, как же нам избавиться, как же нам разотождествиться, что ли, или отделиться от нашего буддхи, от нашего разума? Каким образом мы можем достигнуть состояния свободы? Причем, я здесь хочу подчеркнуть, я люблю вот так подчеркивать, чтобы это знание перешло из раздела академических знаний…
Знаешь, есть академическое знание. У тебя есть трактат. Есть какие-то общие сухие логические выводы. И вот, кто-то что-то там доказывает, выводит. Мне это не очень нравится, потому что я считаю, что все должно быть привязано к жизни. Но и здесь вот тоже, тот же самый вопрос. Вот мы с тобой живем, ходим на работу, что-то делаем, что-то не делаем. Мы с тобой обусловлены. Мы с тобой несвободны. Если нас накормить, мы счастливы и довольны. Если не накормить, мы уже чувствуем дисгармонию. То есть мы зависимы от тех или иных внешних условий. И если условия эти идут какой-то одной чередой, мы довольны и радостны, если другой чередой, - мы несчастны, ибо мы страдаем. То есть мы – рабы.