Курсант: назад в СССР 9
Шрифт:
— Что ты? — замахал руками Дюша. — Воеводин меня тогда зашибет! И ты помалкивай, что я тебе доверился.
— Конечно, дружище… — я похлопал его по плечу. — Могила. Воеводин этого никогда не узнает.
А про себя добавил:
— Пока он на свободе…
Поздно вечером в наш со Светой гостиничный номер постучали. Я открыл дверь, на пороге нарисовался сияющий, как новый медный пятак, Федя.
— Тебе чего? — недовольно буркнул
— Вы что, спите уже?
— Нет, но вообще-то у нас планы, на двоих, — многозначительно хмыкнул я, давая понять, что ему здесь совсем не рады.
— А Света где? — Погодин вытянул шею, заглядывая внутрь, через мое плечо.
— В душе.
— Замечательно, — Федя бесцеремонно протиснулся внутрь, чуть подвинув меня плечом. — Я ненадолго. Есть разговор. Мужской.
— Ну, если мужской, то у тебя пять минут, пока Света моется. Сам понимаешь, что при женщинах мужские разговоры не ведутся. Тем более, при женщинах-психологах. А ты чего такой счастливый, Погодин? Смешинку проглотил или, наконец, узнал имя нашего таинственного маньяка-борца?
— Лучше! — выдохнул Федя, закатив глаза. — Представляешь? Я с Верой в кино ходил. На «Самую обаятельную и привлекательную». С Муравьевой в главной роли.
— Так ты от фильма так цветешь? — усмехнулся я. — Неплохая картина, да… Во всех кинотеатрах крутится.
— Да при чем тут фильм? — всплеснул руками Федя. — Я даже не понял, про что там было. Девушка все принца искала, а потом с товарищем своим старым замутила, которого раньше не замечала. В чем прикол, так и не понял. Я с Верой был, понимаешь? Судмедэксперт которая…
— Да помню я ее. Рад за вас, только что от меня-то требуется?
— Андрюх… Это самое. Ты мне посоветуй, как ей так предложение сделать, чтобы она отказать не смогла. Что там требуется? Колечко, цветы, шампанское. Я ж не умею. Как-то ни разу мне не доводилось предложения делать.
У меня буквально отпала челюсть, только что рукой ловить не понадобилось.
— Чего?.. Какое предложение, Погодин?!
— Жениться мне пора, Андрюха, — Федя проговорил это с умиротворением старца. — Считай, уже тридцатник стукнул. У нас даже Катков женат. И Никита Егорович тоже Лену из канцелярии охмурил. Да и ты времени не теряешь. Один я бобылем хожу.
— Жениться — это хорошо, но как-то рано вам еще.
— Я так и знал, что будешь меня отговаривать, — нахмурился Федя. — Вот не можешь ты, Петров, за друга порадоваться!
— А ты уверен, что после свадьбы «радость» будет? Ты же эту Титову не знаешь совсем. Два дня, можно сказать, знакомства.
— А раньше как женились? Родители сказали «надо» и невесту выбрали — и все… А тут я сам выбрал, все-таки.
— Не гони лошадей, Федор. Можно же просто встречаться, узнать друг друга получше.
— А если я влюбился?
— А если
Погодин немного сник:
— Об этом я как-то не подумал… А как узнать? Не ромашку же щипать.
— Никак, ходи на свидания, там сам все поймешь. Не вздумай в лоб спрашивать. Похоже, что наша командировка здесь затянулась, так что время еще есть. Тебе только на руку.
— На свидания ходить? Опять в кино, что ли?
— А ты как хотел? В ресторан, на набережную, что тут ещё есть. А там уже в наступление перейдешь. После третьего свидания, когда укрепишься на позициях, так сказать.
— Ага, понял. Предложение лучше всего, выходит, после третьего свидания сделать?
— Дурак ты, Федя, для наступления — жениться не обязательно. Сколько вообще у тебя подруг было?
— Три, — пожал плечами Погодин. — Но одна еще в садике, так что ее можно в расчет не брать.
— Вот сходишь на три свидания, потом расскажу, что дальше делать, — вздохнул я. — Жених, вот ведь. Ну всё, цейтнот, проваливай.
Я кивнул на дверь ванной, откуда вот-вот должна была выйти Света — даже воду уже выключила.
— Спасибо, Андрюх! — сверкнул улыбкой Федя и выпорхнул из комнаты.
Глава 12
Утром мы со Светой вышли из гостиничного номера и подошли к стойке администратора, чтобы сдать ключ от комнаты.
— Ой, вы из двести второго номера? — всплеснула руками тетя с тугой шишкой на голове и в учительских очках.
— Ну да, — кивнул я. — Бирка же на ключе от него.
— Петров Андрей Григорьевич?
— Он самый, — насторожился я.
— Вот, — администратор наклонилась и вытащила откуда-то запечатанный конверт. — Вам письмо передали.
— Мне? — я с удивлением взял обычный почтовый конверт с изображением Кремля, но марок и почтовых штампов на нем не оказалось, значит, через почтовое отделение он не проходил.
В строке «кому» выведено корявыми печатными буквами (будто писал пьяный или малограмотный с невыработанным навыком письма): Петрову Андрею Григорьевичу, гостиница «Вымпел», комната № 202. Остальные графы пустые.
— Кто это принес? — спросил я, надрывая конверт.
— Мужчина какой-то, ещё ночью, — пожала плечами администратор.
— Какой мужчина? Вы ночью дежурили?
— Да, еще не сменилась. Да не помню, какой. Обычный, неприметный. Ночью это было, говорю же. Я в это время вообще плохо соображаю, не девочка уже, возраст, знаете ли…
— Что там? — Света с интересом заглянула мне через плечо.
Я извлек содержимое конверта, и по спине пробежали мурашки. Там оказался… Пиковый король. И еще записка. Измусоленный тетрадный листок в клетку, на котором выведен такими же кривыми печатными буквами странный текст: