Курсант
Шрифт:
Из здания доносилась приглушённая стенами музыка. На грани инфразвука ревели басы, а довольно-таки красивый женский голос, умолял по-английски взять её прямо сейчас. При одном условии. Сначала нужно было угостить мучающеюся от недоёба красотку коксом.
Так что песенка была весьма двусмысленной. Я бы даже сказал, с философским подтекстом. И я так до конца не разобрался, что же нужно страдающей девице на самом деле.
Хотела ли она потрахаться, но не могла возбудиться без кокса? Или измученное ломкой хрупкое (как следовало из текста
Поняв, что слегка мандражирую и невольно тяну время, я выбрался из машины и начал стаскивать с себя рабочий комбинезон. Свою службу он сослужил, с территории Академии выбраться помог, так что, пусть полежит пока в стазисе. В одних плавках я быстро метнулся в пространственный карман и, схватив парадно-выходную одежду, быстро выскочил наружу.
Файреболы, мерно гудящие к, каждый раз, когда я оказывался в стазисе направляющиеся ко мне, изрядно напрягали. Наверное, избавлюсь я от них прямо здесь. Спалив это, совсем не угодное Создателю, увеселительное заведение к чертям - прости меня, Всевышний, за упоминание имени врага Твоего - собачьим.
Не-е, так-то кабаки, подобные этому, дело крайне нужное. Иначе где скорбные умом условно-разумные будут стравливать пар? Они ж, убогие, иного отдыха кроме как нажраться-наширяться-и-потрахаться ничего больше и не представляют. С воображением у них, больных на всю голову, туго.
Я неторопливо одевая, вызывая хихиканье тусующихся у входа проституток и приглядывался курившим на улице посетителям. Почти у всех мужчин были татуировки, которые они даже не пытались скрывать. Края разноцветных рисунков, виднелись в расстёгнутых, я бы даже сказал, нарочито распахнутых воротах рубах.
Кинув взгляд в сторону пляжа, заметил как две пары, успевшие получить удовольствие, возвращаются в клуб, и убедился, что на тела самцов тоже были исписаны всякими зверями и драконами.
Из сведений, полученных из Интернета, я знал, что каждый рисунок имеет собственное значение. Тут и принадлежность к клану, и табель о рангах и хвастовство былыми заслугами.
Вот странно. Вроде продвинутая страна, а некая часть её жителей не сильно отличается от папуасов, живущих в каменном веке. Они так же, наносят татуировки, прославляющие носителя и ещё вставляют в нос кости.
Ради справедливости должен сказать, что носы, у местных бандосов были в порядке. А вот насчёт содержания голов я был уверен не полностью.
Создатель дал им такие замечательные тела. Крепкие, сильные и здоровые. И уродовать себя, загоняя под кожу вредную для организма краску, считаю настоящим проявление душевной болезни.
Я поплевал через левое плечё и, бибикнув брелком, чтобы закрыть машину, направился в сторону входа. Дело, конечно, мне предстоит неприятное. Но якудза сама себя не накажет.
А оставлять без последствий наезд на меня и моих девочек я не собирался. К тому же, пострадал любимец Леськи кот Бэмбик. Что тоже никак нельзя было оставлять
Не успел я подняться на крыльцо, как тут же был окружён разномастными путанами. Они кинулись на потенциального клиента и принялись хватать меня буквально за все части тела.
– Угостишь меня коксом, миленький?
– Тут же заворковала раскосая китаянка.
Но была оттёрта конкурентками и в уши мне наперебой зажужжали женские голоса.
– Меня! Господин, возьмите меня!
– Я знаю, что нужно таким молодым мальчикам!
– Лучше чем я, тебе не отсосёт никто!
"Надо же"!
– С удивлением подумал я.
– "Какие эрудированные пошли проститутки"!
Это я к тому, что все возгласы раздавались на английском. Хотя, чему удивляться. На местного жителя я не был похож ни разу.
А моя белокурая шевелюра и зелёные глаза, лучше паспорта говорила о том, что я из Европы или Северной Америки. Австралия тоже попадала в этот список, так что английский, по мнению путан, был в самый раз.
– Не все сразу, девочки.
– Попытался высвободиться я. Но не тут-то было. "Таможня" ни в какую "не давала добро" и пришлось призадуматься, кого из ночных бабочек осчастливить некоторой суммой. Ну и, кокаином, наверное. Куда ж без него!
Я покрутил головой и уже был готов выбрать смуглую филиппинку, когда взгляд зацепился за стоявшую в некотором отдалении молодую женщину лет двадцати пяти в классическом наряде гейши.
В отличие одетых по европейской и северо-американской моде проституток, с их короткими топиками и небрежно обрезанными джинсовыми шортами, всё её тело скрывало длинное национальное кимоно, расшитое листьями и цветами сакуры.
Она скромно держалась в сторонке, но глаза её лучились весёлым блядским лукавством, говорящим, что девочка она совсем не простая.
Эдакая не профессионалка, но очень опытная и понимающая в сложном деле взаимоотношения полов, вольная жрица любви.
– Брысь!
– Я резко дёрнул плечами, и проститутки испуганно отпрянули в стороны.
А я подошёл к этому экзотическому цветку и, отыгрывая роль грубого парня из Алабамы, коротко спросил.
– Сосать умеешь?
– Всё, что пожелает господин.
– Она тонко и загадочно улыбнулась. Потом оценивающе глянула на меня и попросила.
– И, всё же, угостите девочек коксом. Для вас, как вижу, это сущие мелочи. А малышкам будет приятно. Да и заведению кое-какая прибыль.
"Высший пилотаж".
– Весело подумал я, доставая из кармана заранее припасённую и перетянутую резинкой пачку стодолларовых банкнот.
– "Ещё даже за сиськи не дала подержаться, а уже раскрутила на бабки"!
Атаковавших меня путан было шесть, так что я отсчитал столько же сотенных купюр и раздал каждой в отдельности. Те, тут же забыв обо мне оживлённо защебетали, стайкой направились вглубь заведения.
– А ты, красавица, сколько стоишь?
– Поинтересовался я, глядя на миниатюрную японку.