Кувейт. Мозаика времен

Сенченко Игорь

Следует отметить, что совместных действий по отражению набегов ваххабитов со стороны уделов бану ‘утуб в Кувейте, Зубаре и на Бахрейне не наблюдалось. Причиной тому, как справедливо пишет Абу Хакима, – расположенность их на значительном расстоянии друг от друга. Это не позволяло им вовремя сгруппироваться и прийти на помощь, когда кто-либо из них в ней нуждался. Мешали тому и высокая маневренность, и мобильность ваххабитов, а также их военная тактика. Суть ее состояла в проведении неожиданных, молниеносных и часто повторяемых набегов на избранную ими жертву, удел или племя.

Обращения торговцев края, равно как и укрывшихся в Басре жителей Эль-Хасы, к турецким властям в Южной Месопотамии с просьбой приструнить ваххабитов, были ими услышаны, и повлекли за собой ответные в отношении ваххабитов действия со стороны Османской

империи. Первая экспедиция турок в Эль-Хасу, организованная пашой Багдада и предпринятая в 1798–1799 г. в целях восстановить там утерянную власть Порты, ожидаемых результатов не дала. Эль-Хуфуф, главный город этой оазисной провинции, османы не взяли, и отошли в Кувейт, что лишь усилило престиж ваххабитов среди их сторонников из числа местных племен. Военный кулак ваххабитов насчитывал в то время 50 тысяч вооруженных всадников на верблюдах [159] . Кувейт и Бахрейн выступили на стороне турок. Кувейт, в частности, предоставил им суда для переброски в порты Эль-Хасы продовольствия, боеприпасов и тяжелых орудий.

159

Ahmad Mustafa Abu Hakima, History of Eastern Arabia, op. cit., p. 164.

В 1799 г. произошло еще одно важное событие в истории народов и земель Восточной Аравии вообще и племени бану ‘утуб в частности. Речь идет о военной кампании, организованной султаном Маската против бахрейнского колена бану ‘утуб, которое он обвинил в уклонении от уплаты ему дани за проход бахрейнскими судами Ормузского пролива. Захватить Манаму во время этого похода флот султана не смог. «Пленил Бахрейн» в следующем году (1800). В качестве заложников вывез в Маскат представителей 26 крупных семейно-родовых кланов бахрейнского крыла бану ‘утуб [160] .

160

Ahmad Mustafa Abu Hakima. Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 50.

Бежавшие в Зубару жители Бахрейна обратились за помощью к своим врагам, ваххабитам. И те с готовностью откликнулись на это обращение. В 1801 г. бахрейнское крыло племени бану ‘утуб во главе с родом Аль Халифа при содействии ваххабитов отбило Бахрейн у Маската, но подпало под власть ваххабитов.

Арабские историки сообщают, что после овладения Бахрейном маскатцы планировали напасть на Зубару. Но поскольку Зубара находилась под защитой ваххабитов, сунуться туда не решились. Задались мыслью проследовать в Кувейт, чтобы «собрать долги» с укрывшихся там бахрейнских владельцев судов, не заплативших Маскату дань за проход Ормузского пролива. Готовясь к проведению военной акции против Кувейта, обвинили и его в несоблюдении ранее достигнутых договоренностей об уплате аналогичных сборов судами торгового флота Кувейта оманскому сторожевому посту на полуострове Мусандам [161] .

161

Miles, Colonel S. B., Te Countries and the Tribes of the Persian Gulf, Two Vols., London, 1919, vol. II, p. 292.

Удалось ли султану Маската, Ибн Ахмаду (правил 1793–1804), получить дань с Кувейта во время этого похода, точно не известно. Сохранились лишь сведения о том, что после короткого пребывания у побережья Кувейта его корабли возвратились на Бахрейн, откуда вскоре ушли в Маскат.

Угрозу правителя Маската обрушиться на Кувейт, продемонстрированную его военным флотом, исследователи Кувейта классифицируют, как неудавшуюся попытку султана заставить шейха Кувейта признать над Бахрейном верховенство ‘Умана (Омана).

В 1802 г. султан Маската попытался «вернуться на Бахрейн». Однако практически сразу же вынужден был снять осаду Манамы и срочно отбыть в Маскат. Причиной тому – угроза нападения на Маскат ваххабитов, организовавших набег на земли Омана в ответ на действия султана в отношении Бахрейна [162] .

Занятость ваххабитов делами в Катаре на Бахрейне, их острое противостояние с шарифами Мекки и племенами мунтафиков в Южной Месопотамии, равно как и схватка с турками за Эль-Хасу, все это отвлекало внимание ваххабитов от Кувейта. Тем более что никакой угрозы для них небольшой удел племени бану ‘утуб

в Кувейте не представлял [163] .

162

Там же. Т. II. С. 187.

163

Ahmad Mustafa Abu Hakima. Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 50.

Кувейт все это время рос и креп. Будучи окруженным оборонительной стеной, располагая довольно крупным флотом и возможностью выставить под седлом от 5 до 7 тыс. воинов, он мог уже оградить себя и от морских набегов на его суда со стороны племен кавасим в море, и от наскоков ваххабитов с суши.

Помогало Кувейту выдерживать пресс ваххабитов и искусство политического лавирования шейха ‘Абд Аллаха Аль Сабаха, гибко реагировавшего на всякого рода обращения к нему эмира ваххабитов, и в первую очередь на просьбы деликатного характера. Так, когда в 1803 г. ваххабиты недвусмысленно дали понять правителю Кувейта, что хотели бы видеть флотилии бану ‘утуб Кувейта и Бахрейна в совместной с флотом бану кавасим кампании демонстрации силы Маскату, то шейх Кувейта отреагировал на такое пожелание ваххабитов положительно. Не преминул, однако, отметить, что выделяет суда в самое востребованное в них время – в сезон «жемчужной охоты», дающей средства к существованию многим его соплеменникам. И рассчитывает на то, что эмир ваххабитов не забудет об этом.

Из донесений полковника Кэмбелла, английского политического резидента в Персидском заливе, следует, что к 1800–1802 гг. влияние ваххабитов простиралось на огромной территории – от Басры на севере до удела племен кавасим на юге. Доподлинно известно, что в списке наместников ваххабитов в подвластных им землях в Восточной Аравии шейхство Кувейт не значилось [164] .

После убийства эмира ‘Абд ал-‘Азиза ибн Мухаммада (1803) сын его, шейх Са’уд, сменивший отца у руля власти, направил всю мощь ваххабитов на Южный Ирак и Хиджаз. Кратно усилил «хватку ваххабитов» над Эль-Хасой и рядом провинций ‘Умана (Омана). Контроль над Зубарой и Бахрейном ваххабиты осуществляли из Эль-Катифа и Эль-‘Укайра, что в Эль-Хасе. Зубара сделалась главным перевалочным центром для индийских товаров, ввозимых в города и провинции Неджда. В 1803 г. эмир Са’уд (правил 1803–1814) взял Та’иф и вошел в Мекку, а в 1808 г. продвинулся до Дамаска.

164

Там же. С. 56.

В 1808–1815 гг. объединенные силы ваххабитов и племен кавасим представляли собой доминирующую силу Восточного побережья Аравии. Перечить им не осмеливался никто. Самостоятельность Кувейта, конечно же, раздражала ваххабитов. Но и в 1808 г. Кувейт, по словам Ибн Бишра, в списке ваххабитских провинций все еще не числился.

В июне 1808 г. отряд ваххабитов, численностью в 4 тыс. чел., на быстроходных верблюдах, предпринял очередной набег на Кувейт. Основанием для «выплеска злобы против Кувейта», как повествуют хронисты, послужил отказ шейха ‘Абд Аллаха платить им дань. Однако и эта их попытка «опрокинуть непокорный Кувейт и поставить его на колени» не увенчалась успехом. Мужество и стойкость жителей Кувейта по достоинству оценили даже турки.

В знак благодарности за решительный отпор ваххабитам, стреноживший их бросок на Басру, турецкий паша Багдада направил шейху ‘Абд Аллаху подарки [165] .

Эта пощечина, нанесенная ваххабитам Кувейтом, не давала покоя эмиру Са’уду. Будучи занятым набегами на Южный Ирак и расширением границ своего эмирата за счет включения в него земель Хиджаза, он попытался убедить Султана ибн Сакра, имама Маската, совершить совместный с племенами кавасим бросок на Кувейт с моря. Однако и тот, и другой ответили отказом. Предпочли непослушание заинтересованному в них эмиру Са’уду, пишет Абу Хакима, вполне возможному проигрышу в схватке с хорошо вооруженным уже к тому времени кувейтским флотом, на стороне которого, как они считали, могли выступить и англичане.

165

Там же. С. 59.