Кузен Марк
Шрифт:
– Ради всего святого - пить, - прохрипел Дональд.
Девушки тотчас бросились в дом, чтобы принести пиво, лимонад - все, что только попадется под руку. Мадам обеспокоенно разглядывала супруга.
– Тебе не следовало бы ездить туда. Ты уже не молод, чтобы позволять себе такие вольности, друг мой.
– Он работал наравне с лучшими из нас, - сказал Дональд, после того как опустошил залпом бутылку лимонада, - но боюсь, что с него уже хватит.
– А где Кристиан?
– обеспокоенно спросила Дамарис.
– С ним все в порядке?
– Не пожелал покинуть поле боя, - Дональд понемногу начинал приходить в себя.
– Это просто дьявол, а не человек. Просто поразительно!
– Он закашлялся.
– Проклятый дым. Лезет прямо в глотку.
– Но огонь отступил?
– спросила мадам.
– Не намного, - помрачнел Дональд.
– Уж очень место там сухое. Туда загнали пожарную машину, но воды крайне мало, а огонь уже добрался до самой широкой просеки - там-то мы и работали, пытались его сбить. Но когда я уезжал, он все еще продолжал наступать.
– Он устало провел рукой по черному от копоти лицу.
– Мне нужно возвращаться.
– Нет-нет, - воскликнула мадам де Вальмонд, - ты свою миссию уже выполнил.
– Там каждый человек на счету, и к тому же Крис просил меня привезти ему немного кофе.
– Я сейчас приготовлю, - сказала мадам и поспешила в дом.
– Мосье Тревор знает, что делает. От горячего кофе больше проку, чем от прохладительного напитка, - глубокомысленно изрек мосье де Вальмонд. Остается лишь надеяться, что к тому времени, как у него будет возможность его выпить, он будет все еще жив.
Дамарис в ужасе глядела на него.
– А там что, опасно?
– Естественно. Я вовсе не хочу пугать вас, Дамарис, но только то, как он воюет с огнем... так беззрассудно, прямо-таки едва не бросаясь в пламя. Он как будто заколдован.
– А как же. Ведь Кристиан у нас - заколдованный принц, - беззаботно сказала Селеста и зевнула.
– Вы как хотите, а я иду спать. Ну как, радость моя, ты идешь?
– Дамарис молча покачала головой, и Селеста вошла в дом. До сего момента она даже не подозревала, что борьба с огнем может быть сопряжена с таким риском, а слова мосье де Вальмонда прозвучали отнюдь не обнадеживающе. Она не успокоится, пока лично не убедится в том, что Кристиан жив и здоров. Тем временем мадам де Вальмон вернулась, неся в руках термос, который она и передала Дональду.
– А теперь, дорогой, тебе пора отдохнуть, - сказала она, обращаясь к мужу. Он с трудом поднялся на ноги, и она увела его в дом. Дональд направился обратно к своему лэндроверу, и Дамарис побежала за ним.
– Когда вы вернетесь?
Он устало пожал плечами.
– Бог его знает... но не раньше, чем удастся взять ситуацию под контроль.
Медленно тянущиеся часы ожидания казались Дамарис невыносимым испытанием; все сомнения и убеждения потонули в нарстающей волне беспокойства. Над восточным горизонтом величественно показался огненный шар солнца, а в воздухе удушливо пахло гарью; это угнетало ее еще больше. Над хребтом поднимались клубы густого дыма, которые становились почти незаметными на фоне собирающихся в небе облаков; она с тревогой думала о том, что происходит по ту сторону перевала. Конечно, было бы лучше увидеть все своими глазами, чем просто сидеть и ждать, давая волю своему воображению. Дональд сел за руль и включил зажигание; Дамарис распахнула дверь с другой стороны.
– Я тоже поеду.
– В этот момент машина резко тронулась с места, и она упала на переднее сиденье.
– Ни в коем случае, - решительно сказал он.
– Женщинам там делать нечего.
– Ну, пожалуйста. Честное слово, я не буду мешать. Просто я хочу увидеть своими глазами, что там происходит.
У него не было сил спортиь с ней.
– Ну ладно. Но только от машины ни на шаг.
Подпрыгивая на кочках и ухабах, старенький лэндровер
– Эх, хорошо бы дождь пошел!
– с надеждой сказал Дональд.
– Похоже, надвигается гроза.
– Нам нужен настоящий потом.
Похоже, мечте Дональда суждено было сбыться, ибо к тому времени, как они добрались до перевала, дождь уже хлестал вовсю, а округу то и дело озаряли вспышки молний. Пейзаж по другую сторону хребта напоминал больше пустыню. Это был протяженный пологий склон, тянувшийся до подножия следующего, более высокого холма, и теперь весь он был выжжен дотла. Здесь торчали обуглившиеся и все еще дымящиеся стволы деревьев, похожие на скрюченные персты, указывающие в небо, и над всем этим нависала пелена дыма и пара. Порывы сильно ветра то и дело раздували груды раскаленных углей, зло шипевших под потоками дождя и тут же превращавшихся в серую золу. Что происходит в нижней части склона разглядеть было невозможно из-за дыма, но иногда ветер все же раздувал густые клубы, и тогда Дамарис успевала заметить темные силуэты людей, или внезапную вспышку пламени, отступающую перед потоками проливного дождя.
– Это похоже на ад, - ужаснулась она.
– А это и есть самый что ни на есть настоящий ад, - мрачно отозвался Дональд. Он проехал еще немного по выжженной земле, а затем остановил машину.
– Дальше ехать небезопасно, земля все еще горячая.
Навстречу им выбежал высокий человек. В руке у него был топор для вырубки просек.
– Эй, Дон, ты кофе привез? Умираю, пить хочу... преисподняя - ничто по сравнению с тем, что творится там, внизу!
Дональд выбрался из лэндровера и передал ему термос, в то время как Дамарис во все глаза глядела на Кристиана. Он был раздет до пояса, его торс был перепачкан в саже, блестел от пота, и на нем виднелись кровоточащие царапины. Волосы опалены, покрасневшие глаза казались воспаленными, но у него был такой уверенный, воинственный вид, что он мог бы вполне сойти за скандинавского бога грома Тора, возвратившегося на землю.
– Ну как дела?
– спросил Дональд.
Кристиан допил остатки кофе.
– Управляемся с Божией помощью, - радостно воскликнул он, взмахом топора указывая на разверзшиеся небеса.
– Осталось совсем немного.
– Мне нужно пойти разыскать Пьера, - сказал Дональд, имея в виду главного лесничего.
– Побудь пока здесь с Дамарис.
– Дамарис здесь?
– удивился Кристиан. Дональд зашагал прочь, а Кристиан подошел к машине. Потоки дождя обрушивались на его голые плечи, смывая грязь и снова обнажая бронзовый загар. Дамарис вжалась в себедье; в его облике было что-то дикое, первобытное, и ей вдруг стало очень страшно.
– Что, решила взглянуть на поле боя?
– спросил он.
– Это ужасно, - еле слышно ответила она.
– Ты права, действительно удасно, но это так, жалкие остатки, ничто по сравнению с тем, что здесь творилось до того, как началачь гроза, - он рассмеялся.
– Стояла такая жара, что даже ты расстаяла бы, моя маленькая Снежная Королева.
Дамарис же уже искренне жалела о том, что отправилась в эту поездку. И с чего это вдруг она забеспокоилась о его безопасности. Это же просто смешно! Селеста была права, утверждая, что он относился к той категории мужчин, что неизменно выходят победителями из любой переделки. Он был жив и здоров, да еще к тому же пребывал явно в хорошем расположении духа, и она надеялась, что он не догадается о ее переживаниях, приведших ее сюда. Кристиан же бросил топор в багажник лэндровера, попутно заметив: