Кузены
Шрифт:
Сейчас четыре часа дня, пятница. «Семерка» – что-то вроде спортивного паба здесь, в курортном отеле, – начнет заполняться примерно через час. Я тут в качестве помощника официанта, убираю грязную посуду, и это далеко не худшая работа. Особенно если учесть бесплатную еду.
– Что нового, Джона? – спрашивает Чез, бармен, когда я забираюсь на табурет напротив. Нормальный парень, с густой черной бородищей, как у траппера с Дикого Запада. Не понимаю, как он вообще прошел курортный дресс-код. – Хочешь сегодняшнее блюдо дня?
– А что там?
– Спагетти
Я поспешно киваю. Чез набирает что-то в планшете и сощуривается, глядя на экран.
– Повезло тебе, даже ждать не придется. Клиент отменил заказ, а порция уже готова. Сейчас принесут.
Повернувшись, он начинает доставать бокалы с нижней полки и расставлять на стойке аккуратными рядами. В «Семерке» современные технологии сочетаются с традиционной обстановкой. По стенам развешаны огромные телевизоры с невероятной четкостью картинки – я таких нигде не видел, – при этом везде темное полированное дерево, приглушенный свет и кожаные кресла. Массивную стойку обрамляют две колонны, по всей длине установлены табуреты. Временные работники собираются здесь перекусить около половины пятого, но я всегда начинаю чувствовать голод куда раньше.
– Первый, как обычно? – раздается сзади холодный голос.
Обернувшись, я вижу Милли в рабочей униформе – черное коктейльное платье, черный фартук, стильные черные кроссовки и темно-красная губная помада. Судя по тому, что все официантки «Веранды» – это изысканный курортный ресторан – используют тот же оттенок, он является обязательной частью образа. Волосы девушки убраны в высокий хвост, ресницы накрашены. Хотя, возможно, это не тушь, а они у нее от природы такие густые?
– Просто еда здесь нравится, – говорю я, настороженно глядя, как Милли усаживается рядом.
За исключением разговора на пароме и того странного ланча с Дональдом Кэмденом, мы почти не общались. Мне казалось, она к этому и не стремится, так что непонятно, с чего вдруг ей вздумалось ко мне присоседиться.
На телевизоре прямо перед нами включен канал Си-эн-эн – Чез любит до наплыва посетителей и сплошных спортивных трансляций со всех сторон посмотреть новости. Взгляд Милли падает на экран.
– Опять какого-то финансиста арестовали за мошенничество с инвестициями, – громко замечает она. – Похоже, среди них это прямо какая-то эпидемия. Дядя Андерс с таким не сталкивался? Ну, с каким-нибудь, не знаю… «Берни Мейдоффом из Род-Айленда»?
Черт! Даже не видя ее лица, я понимаю, что она каким-то образом наткнулась на ту самую недавнюю заметку в нашей местной газете:
Один недовольный клиент лишился всех своих пенсионных накоплений, а также денег, отложенных на учебу ребенка в колледже, и рискует потерять семейный бизнес. Фрэнк Норт, недавно подавший заявление о банкротстве, называет Андерса Стори «Берни Мейдоффом из Род-Айленда». По словам мистера Норта: «Его инвестиционные проекты были не более чем финансовой пирамидой. Я
Не знаю, однако, известно ли Милли, что это все правда.
Чез невольно спасает положение, переключив на спортивный канал.
– Фигня все это управление финансами. Тут одно надо понять – никто не будет заботиться о ваших деньгах так, как вы сами. – Бармен грустно улыбается, под глазами собираются усталые морщинки. – Сказал человек, у которого ничего нет. Но вы, ребятки, не забывайте об этом, когда выйдете в большую жизнь. Налить вам чего-нибудь?
– Нет, спасибо, – откликается Милли.
– Я бы не отказался от колы, – говорю я и, дождавшись, пока Чез исчезнет за одной из колонн, оборачиваюсь и спрашиваю напрямик: – Что тебе нужно?
– Какой ты подозрительный, Джона. – С деланой обидой Милли насупливает брови. – Может быть, я просто хочу побыть со своим двоюродным братом.
– Очень сомневаюсь.
Отбросив притворство, она вытаскивает из кармана конверт кремового цвета и переходит на деловой тон:
– Ты такой получил?
На вид это то же письмо, которое Дональд Кэмден прислал, приглашая нас на ланч.
– Ну да. Я там был, забыла? Гамбургер без булки и все такое.
– Да нет. – Она нетерпеливо открывает конверт, вытаскивает карточку и протягивает мне. – Это следующее, в дополнение к тому.
Развернув, я читаю:
Настоятельно рекомендую еще раз обдумать мое предложение. Оплата оказалась более щедрой, чем я предполагал (см. ниже).
Дональд С. Кэмден, эсквайр.
Мой взгляд падает на цифры внизу. Это по меньшей мере втрое больше, чем я заработал бы здесь, на курорте. Переворачиваю карточку, но ничего другого на ней нет.
– Не знаю, может, и мне приходило, – говорю я, возвращая ее Милли. Приходится сделать усилие, чтобы голос звучал как обычно, потому что сумма просто огромная. – Я не проверял почту в последнее время.
– Привет, Джона, – прерывает нас сладкий девичий голосок с легким намеком на флирт.
Это Бриттани, официантка, тоже из «Тауи». Как всегда при встрече со мной, улыбается с притворной скромностью и хлопает глазками. Проблемка, однако. Девушка она симпатичная, но я-то стараюсь не привлекать к себе лишнего внимания.
– Говорят, ты стал счастливым наследником капризного клиента?
Она ставит передо мной тарелку и одновременно откидывает за спину толстую светлую косу. Милли смотрит на нас, скрестив руки на груди.
– Спасибо, Бриттани.
Запах чеснока и морепродуктов достигает моих ноздрей, и у меня немедленно начинают течь слюнки.
– Обращайся, – улыбается та, потом переводит взгляд вправо: – Привет, Милли. Как жизнь?
– Потихоньку. Вот, разговариваю с двоюродным братом. О семейных делах.