Кузнец человеческих судеб

Алейникова Юлия

– Да какой роман! – не сдержавшись, воскликнула Ирина и хлопнула ладонью по столешнице. – Не роман это, а забота о сирых и убогих. Во всяком случае, с его стороны. Не мог он ее послать куда подальше. Решительности не хватало. А она, лиса, этим и пользовалась. Мало того что она его во дворе после работы караулила, так повадилась к себе на ужин летом приглашать, пока я с детьми на даче была. Это уж мне невестка, Лариса, рассказала, сестра Сережина. Приехала на неделе и говорит: езжай немедленно в город, пока эта уголовница мужа у тебя не увела, я с детьми побуду. Ну, я сразу собралась и помчалась. Скандал был, конечно, безобразный, – стыдливо отводя

глаза, пояснила Ирина. – А только что мне делать оставалось? Мне семью спасать надо, а эта нормальных слов все равно бы не поняла! Наорала на нее, – тяжело вздохнула женщина, – гадостей каких-то наговорила, а сама смотрю, стоит она облезлая вся какая-то, глаза и вправду как у побитой собаки. Тут, к счастью, Сережка прибежал, ну я и ему всыпала, он меня домой утащил, и слава богу. А уж дома я ему сразу сказала: или уголовница твоя, или мы с детьми, и слово с него взяла, что больше к ней ни ногой. Он ей тут же при мне позвонил и все объяснил.

– А она что? – с интересом спросила Саша, поражаясь насыщенности чужой личной жизни.

– Ничего. Сказала, что понимает. И все, – пожала плечами Ирина.

Саша молча многозначительно покивала.

– С этим все, конечно, ясно. Неясно только, кто Огородникову убил. – И взглянула в глаза Телегиной.

Но та только дернула плечами и коротко бросила, словно подводя черту:

– А вот это нас не касается. Вы милиция, вы и ищите.

– Полиция, – строго поправила Саша.

– Без разницы.

– А кстати, где вы оба находились в момент убийства? Тринадцатого числа с часу дня до трех? – вытащила козырную карту Саша.

– Я с детьми в поликлинике в очереди сидела сперва к невропатологу, потом к ортопеду. Думаю, что Степку с его орущей таратайкой вся поликлиника запомнила, а Серега на работе был. Можете проверить, – фыркнула недружелюбно Ирина.

– Обязательно проверим, – строго пообещала Саша, понимая, что потерпела очередное фиаско.

– А кем вы до родов работали? – спросила она Телегину, уже стоя на пороге квартиры, так просто, из любопытства.

– Технологом на комбинате детского питания. А что?

Ничего, вздохнула про себя девушка, направляясь к лифту. Очередной тупик, и никаких версий. Хотя алиби проверить все же стоит.

Глава 3

– Дим, ну что мне делать? – жалобно скулила Саша, сидя перед лейтенантом Дубровиным, уныло положив голову на руку и бессмысленно теребя канцелярские принадлежности на его столе.

– Саш, хватит ныть, – не выдержал, наконец, лейтенант, отобрал у нее стакан с карандашами и спрятал в стол. – Ты с Рязанцевым эту ситуацию обсуждала? Он что тебе говорит?

– Он мне ничего не говорит, – буркнула девушка. – Он только усмехается самодовольно и ждет не дождется, когда я дело завалю и явлюсь к нему сдаваться.

– Ну, знаешь, тут ты сама виновата, – без всяких обиняков и джентльменских замашек заявил Дубровин. – Не надо было в колодец плевать. Старинная народная мудрость, подтвержденная тысячелетним опытом. Рязанцев нормальный мужик, покладистый и добродушный, а ты еще жизни не знаешь, а то бы радовалась, что к нему попала, а не к этому скунсу Сурмилину. Вот уж подлая скотина, и ничего, и с ним люди работают, – как-то слишком эмоционально проговорил лейтенант.

– У тебя что, неприятности? – сообразила, наконец, Саша.

– Нет. У меня сплошные успехи. И вообще, мой жизненный путь усыпан розовыми лепестками и золотыми монетами, – зло ответил

лейтенант и хряпнул древним массивным скоросшивателем по столу. Потом глубоко, медленно вздохнул и уже нормальным тоном спросил: – Ну ладно, что там у тебя?

На этот раз Саша ныть не стала, а просто изложила Дубровину суть своей проблемы.

– Скажи мне, стажерка Понамарева, о чем ты думаешь, расследуя данное преступление? – после минутного размышления спросил Дубровин.

– О том, как убийцу вычислить, о том, кому было выгодно убийство Огородниковой, – скрипела натужно мозгами девушка, пытаясь вспомнить, как на зачете, главные задачи оперативного работника, следователя и прочих иже с ними сотрудников и в глубине души догадываясь, что лейтенант Дима имеет в виду нечто совсем иное.

– Ясно, – кивнул, саркастически улыбнувшись, Дима. – А ты хоть раз задумалась о том, что за человек была твоя Огородникова? Чем жила, о чем мечтала, кого любила, к чему стремилась? Поняв ее, ты, возможно, сможешь выйти на убийцу или по крайней мере поймешь, в каком направлении тебе двигаться. – Он немного покачался на стуле и добавил: – Вот ты говорила, что, по словам соседки, она была хорошим ребенком, в вуз сама поступила, и все было чинно-ладно, пока она того парня не встретила, а потом, кстати, сколько времени они были знакомы до ее ареста?

– Не помню, – нахмурилась Саша. – По-моему, около года. По рассказу соседки выходило, что все как-то быстро произошло. Я так поняла, что в начале семестра они встречаться стали, потом она жениха бросила, затем с родителями поругалась, после к нему переехала, потом ее арестовали.

– То есть точно ты не знаешь? – укоризненно взглянул на нее Дима.

– Нет. А зачем мне? Я же не торговлю наркотой расследую, а ее убийство! – несколько вызывающе вскинулась Саша.

– Нельзя так подходить к делу, стажерка Пономарева. Тут расследую, там не расследую, – ничуть не обидевшись, проговорил Дима.

Вероятно, он вообще считал ее недалекой, взбалмошной, юной идиоткой. И, честно говоря, имел все основания. Саше опять стало стыдно.

– Ты представь себе, Александра. Тихая, домашняя девочка влюбляется в плохого парня, окунается в новую, какую-то нереально крутую, шикарную жизнь, ей кажется, что она попала в сказку. И вдруг полиция, допросы, арест, суд, тюрьма. А замечательный, благородный, прекрасный принц оказывается подлецом и предателем. Ты представляешь, какой шок пережила твоя Огородникова? Да она наверняка с тех пор и навсегда людям верить перестала. А потом тюрьма. Не буду тебе рассказывать, какой это рай, – то и дело вздыхая, говорил лейтенант. – Помнишь, жена этого, как его, Телегина говорила тебе, что когда она скандалить к Огородниковой приходила, та вела себя как побитая собака?

Саша молча кивнула, вспоминая все, что слышала о покойной Огородниковой от родителей, соседей и Ирины Телегиной. Да, и почему она сама ни разу не задумалась о том, что за человек была Огородникова?

Дима молча внимательно смотрел на Сашу. Девчонка была молодая, неглупая, но очень неопытная и очень хорошенькая. Ясно, что в полиции такой делать нечего. Ухаживать за ней Дима не собирался, но чисто по-человечески Сашку ему было жалко, вот и помогал дурехе с горем пополам практику закончить и дров не наломать. А может, приударить за ней? Чтоб не вхолостую советы раздавать, цинично прикинул он. Но передумал. Хлопотное это дело – ухаживать за романтическими молоденькими барышнями, как бы потом жениться не пришлось.