Кузнечики [=Саранча]
Шрифт:
Дада: Кого интересует твое впечатление? Человек просит тебя просто познакомить его с отцом, и все. Это ты можешь сделать?
Милан доливает себе вина. Молчит.
Дада: Знаете, оставьте его. Я сама это сделаю. Я вас познакомлю.
Милан смотрит в свой бокал.
Милан: Я говорю вам, он не захочет. Он об этом вообще не говорит.
Надежда: А почему? Он что,
Жанна и Милан смеются. Фредди грустно, Дада вообще не показывает, что слышит или видит Надежду. Она смотрит сквозь нее, даже когда смотрит на нее. Она не раздражается и вообще не выказывает никаких эмоций. Она просто над ней.
Жанна: И от четников и от партизан? Гениально…
Надежда: Да, да, и от одних и от других…
Максу неприятно. Он шепчет.
Макс: Прекрати…
Надежда не понимает.
Надежда: Что?.. Я же вам говорю! Сначала она сбежала в партизаны. Бросила дом и ушла за каким-то придурком. Он ходил в гимназию, и у них что-то было. Двое суток провела в какой-то яме, в земле, ждала. Потом, когда пришла в отряд, он сказал, что у него гонорея, и что он не хочет ничего слышать, хочет, чтобы она исчезла и не позорила его перед товарищами. Бабушка плакала, плакала, потом решила вернуться домой. Утром отряд пошел в одну сторону, а бабушка — в другую. И через день вернулась домой.
Надежда на секунду замолкает. Ее почти все слушают.
Надежда: Дома хаос, мать хотела ее убить, потому что они были за четников. Они ее побили, закрыли в комнате, чтобы она одумалась. А она вечером шмыг в огно и убежала в лес. И на этот раз к четникам.
Всем весело.
Фредди: Твоя бабка какой-то народный примиритель? Ужас!
Надежда: Она ничего не понимала. Просто хотела оправдаться перед матерью, хотела избежать наказания. Там она встретила каких-то бородачей. Бабушка говорила, что они были очень страшными. Они говорят: «Что тебе тут делать? Мы серьезная королевская армия. У нас тут женщин нет. Давай, беги домой!» Она снова в плач, плакала, плакала… А один был таким приветливым, вымыл ее.
Раздается смех. Макс говорит напрямую.
Макс: Хорошо, Надежда…
Жанна: Дай ей закончить. И что?
Надежда: И ничего. Я не знаю. Там что-то случилось. Утром бабушка ушла, а куда идти не знает. Домой нельзя. Она опять нашла эту яму, переждала там, а потом — в отряд.
Милан: В партизанский?
Надежда: В партизанский, да. А тот ее, который ее прогнал, в эту ночь погиб.
Милан: Ужас.
Надежда: Ага.
Жанна: Она родила ребенка? От этого?..
Фредди вставляет.
Фредди: От того, кто ее мыл?
Надежда кивает.
Надежда: Она родила маму. Мою маму.
Фредди: Гениально.
Надежда: Ну, вообще-то немного грустно.
Жанна: Макс, поздравляю. Где ты ее только откопал?! Ты превзошел себя!
Надежда понемногу понимает, что над ней все смеются.
Надежда: Что вы имеете в виду?
Макс: Ладно, Жанна, не надо…
Жанна: А что, это значит, что ваша мама была под четниками?
Все замолкают. Даже Фредди. Жанна объясняет.
Жанна: Я имею в виду так, технически. Ваша мама…
Надежда: Моей мамы нет. Она умерла.
Всем как-то неприятно.
Жанна: Это ужасно. Такая молодая?
Надежда: Нет, она не была молодой. Она была вашего возраста.
Жанна принимает удар. Спокойно отвечает.
Жанна: Да. Бедняжка. Жаль, что вы так плохо о ней рассказываете.
Надежда: Я?! А что такого плохого я сказала?..
Все молчат. Милан пьет. Дада повторяет вопрос. На этот раз она адресует его Максу напрямую, как будто Надежды здесь нет.
Дада: Это ваша жена?
Жанна: Это его девушка. Его жена — я.
Милан уже на столько пьян, что может смеяться, сколько хочет.
Дада: Что?
Макс: Бывшая жена. Бывшая…
Жанна: Я прошу тебя, мне больше нравится слово «первая». Первая жена. Потому что была еще и «вторая», и «третья». Все они бывшие, а я первая.
Макс: Третья — не бывшая.
Дада: А, нет? Не понимаю.
Милан умирает от смеха. Онпьян.
Милан: Какая же ты глупая!
Дада с этого момента также как и Надежду, игнорирует Милана. Как будто он не существует, как будто она его вообще не видит. Если Милан что-то и говорит, Дада так владеет собой, как воспитанная дама, когда при ней, например, какая-нибудь сумасшедшая поднимет юбку и показывает трусы. Она просто над этим.