Квантовая ночь
Шрифт:
Я повернулся и тоже стал смотреть на реку, и…
…и там что-то происходило. Двое рыбаков по-прежнему были там, но появилась также пара полицейских в форме, а ещё два человека по-крабьи спускались вниз по травянистому склону к воде.
— Ну-ка, пойдём, — сказал я, возвращаясь в квартиру. Хизер шла за мной следом, и, спускаясь по лестнице, я задумался, есть ли в этом какое-то отличие от вчерашнего. Выйдя из здания под солнце позднего утра, я решил, что есть: вчера она попала под власть толпы, мне же сегодня просто любопытно.
К счастью, Хизер переобулась в туфли без каблуков, так что
На берег втаскивали что-то большое: свёрток больше метра в длину, нечто, завёрнутое в зелёные мешки для мусора и обмотанное скотчем.
Один из копов держал нас на расстоянии, но мы поискали точку, с которой всё было хорошо видно, и нашли её. Мешки с одной стороны треснули, и из прорехи торчала нога.
— Ох, — тихо сказала Хизер.
Мы стояли там, словно в трансе; люди в штатском явно были криминалистами. Один из них всё фотографировал, другой брал образцы кожи — гладкой, цвета кофе с молоком. Коп в форме тем временем снимал показания с рыбаков; я напряг слух. Из того, что мне удалось расслышать, получалось, что они первыми увидели свёрток и подумали, что какой-то козёл выкинул мусор в реку, но когда он проплывал мимо, один из них заметил голую кожу. На них обоих были болотные сапоги, и им удалось поймать свёрток прежде, чем его унесло течением; они выволокли его на берег и позвонили в полицию.
Криминалисты, наконец, решили унести тело; они подхватили свёрток, но мешки при этом порвались полностью, и труп вывалился и немного съехал к воде. И теперь мы смогли её разглядеть: женщина-индеанка с длинными чёрными волосами; сбоку на голове вмятина от сильного удара; на вид ей было не больше двадцати.
Прилагая усилия, чтобы удержать внутри то малое, что ещё оставалось у меня в желудке, я подумал, что, знакомя студентов с утилитаризмом, я иногда рассказывал им историю о девочке, тонущей в этой самой реке. Мост, который я упоминал в этом сценарии, располагался непосредственно к югу отсюда; я на секунду задержал на нём взгляд.
Но было два бросающихся в глаза отличия. Во-первых, мой маленький мысленный эксперимент был вымышленным; этот же был целиком и полностью реален. И, во-вторых, тот несчастный ребёнок просто поскользнулся и упал в воду. Но эта девушка — чья-то дочь, возможно, чья-то сестра, может быть, даже чья-то мать — была жестоко убита, и хотя пройдёт некоторое время, прежде чем отчёт криминалистов станет достоянием гласности, если она похожа на легионы других, умерших до неё, то она, вероятно, подверглась сексуальному нападению.
Да, резня в Техасе привлекла внимание прессы, но лишь потому, что это было что-то новое. Бесконечный поток пропавших или убитых индейских женщин и девушек здесь, в Манитобе, должен был стать национальным позором. В 2014 и 2015, когда насчитывалось лишь двенадцать сотен неучтённых аборигенов, тогдашний премьер Стивен Харпер в ответ на требования федерального расследования заявил, что этот вопрос «честно говоря, не находится в списке приоритетных».
Прошедшая ночь в Музее прав человека была физически некомфортна, но мои воспоминания вернулись
Но это лишь потому, что выбор «чужих» произволен: в одном месте это могут быть евреи, в другом — чернокожие; в Техасе сейчас — латиноамериканцы. А здесь, в Виннипеге, в географическом центре Североамериканского континента, притесняемой группой были коренные канадцы — и этот факт дал «Маклинс» основание назвать Виннипег «самым расистским городом Канады» в 2015 году. Обычно никогда не лезущий в карман за каким-нибудь почёрпнутым из таблоидов фактом на все случаи жизни, в тот раз я промолчал, как очень многие мои соотечественники в течение очень долгого времени.
Хизер была права сегодня утром: в школах летние каникулы. Куда ни глянь, на всей планете медный таз становился всё реальнее.
32
Вторая половина дня у Хизер была занята бизнес-встречами — ради которых Густав и отпустил её сюда — и когда она закончила, я встретил её с прощальной чашкой кофе, а затем отвёз в аэропорт. Я мог бы просто высадить её у входа, но вместо этого припарковался и помог ей внести багаж. Моя сестра всегда брала с собой в дорогу кучу вещей; раньше я считал, что она продумывает мириады возможных сценариев своего пребывания в отъезде, но теперь подумывал, а не в том ли причина, что она в совершенно буквальном смысле не может принять решение относительно того, что взять с собой, а что оставить дома.
Виннипегский международный аэропорт имени Джеймса Армстронга Ричардсона имеет ужасно длинное название, но сам по себе довольно невелик. После того, как я обнял сестру на прощание, и она отправилась на контроль, я обнаружил, что с завистью смотрю на табло вылета, в списках которого значились сегодняшние рейсы до Саскачевана как «Эйр-Канады», как и «Вест-Джета». Однако мне придётся удовлетвориться «Скайпом».
Мы, жители башен из слоновой кости, обычно избегаем ездить в часы пик, но сегодняшним вечером мне пришлось смириться: поток из сотен тысяч машин, выезжавших на улицы каждый день, вспухал и ослабевал, словно морской прилив. Часть водителей входила в режим автопилота лишь на время этой скучной рутины, но для большинства эта часть дня ничем не отличалась от любой другой — просто двигаться со стаей, выполнять программу, делать то, что делают окружающие.
Я пропустил завтрак и ланч, так что я заехал в «Макдональдс» — «мы обслужили миллиарды людей» — где заказ выдавали прямо в машину, и разжился жареной картошкой и салатом, а потом медленно поехал дальше, лишь изредка выглядывая в боковое окно на остатки погромов прошедшей ночи, которые до сих пор убирали.
Когда я, наконец, въехал на свою парковку, я взошёл на травянистый бугор посмотреть, как развивается утренний инцидент, однако всё ичезло без следа, так что весь ужасный эпизод скоро будет предан забвению, как ещё один статистический элемент.