Квархелион
Шрифт:
А потом мне в голову пришла идиотская мысля, но думать было некогда — душа спасителя растворилась в небытие.
Усилием воли я схватил душу кота и притянул к своей. Вспышка радости вперемешку с жуткой болью вышибла бы меня из сознания, если бы я был в нем. Но произошло совсем наоборот — я очнулся.
Перерожденный
Я не раздвоился, меня не стало больше и не стало меньше. Я лишь обрел себя. Обрел целостность. И с этого момента совершено не могу понять и принять своего «половинчатого» прошлого.
Я
— Э... Перун, ты чего? — Крот вышел на поляну и застал интересную картину: я в небольшом кругу из голубого пламени и с клинком у горла и белый рыцарь, держащий этот клинок, сверлит меня взглядом.
— Это он фейерверк увидел и решил прирезать меня пока не поздно. — Я с туром смог выговорить слова.
— Фейер-что?
— Не обращай внимания. — Прохрипел я.
— Толик, жив!? — Громыхнул Безликий.
— Нет, я просто очень болтливый лич! Ножик убери, убивец! — Конечно не самое лучшее время для шуток, но сдержаться я не мог — сказывался пережитый стресс.
Перун сарказм не оценил, и лезвие у моего горла только слегка дрогнуло (читай: чуть не перерубило к чертям собачим).
— Ты! Железяка долбаная, а-ну убери меч, а то я за себя не ручаюсь! — Да, нервы надо лечить!
— Извини, я, просто, думал, ты не выживешь. — Он еще подумал пару секунд, но клинок убрал.
Ко мне подбежал Кротов и помог встать на ноги. Родные тоже пострадали от стресса: дрожали и подгибались в коленках. Я кое-как взял себя в руки.
Пить! — Взвыло все тело.
Странно, сознание я потерял в метре от воды, а очнулся на полянке в лесу. По обгоревшим деревьям вокруг полянки и тухнущему пламени я смутно подозревал, кто виноват в образовании поляны. В какой стороне вода я почувствовал сразу. Сделал не уверенный шаг к водоему. И растянулся на земельке, будто никогда и не вставал. Не знаю, как я ходил раньше, но сейчас это получалось не очень-то: ноги не слушаются, и иду я как-то не правильно, хотя и как обычно.
Друзья все сразу поняли и, подхватив меня под руки, потащили к воде. Босые ноги коснулись холодной воды, я буквально отбросил помощников в стороны и нырнул. Пил пока не понял: тону! Человеческую половину души охватила паника, но выручила звериная: одно мощное движение и я рыбкой выпрыгивая на берег. Рыбка из меня получилась не очень, на берег выкинулся пьяный морж.
Отдышался — успокоился. И дико заржал. Офигевший от происходящего разведчик сидел на пятой точке и с выпеченными глазами смотрел то на меня, голого, вытянувшегося на песочке и глотающего воздух, то на здоровенного рыцаря, так же сидящего на той же точке и мотыляющего головой после близкого знакомства с деверевом. Само дерево атаки живого тарана не выдержало и сломалось в месте столкновения. Дерево, конечно, не большое, было, но тем не менее.
Доспех с глазами пришел в себя и внимательно посмотрел на меня.
— Ну чего смотришь, помоги сесть и расскажи, что тут в мое отсутствие творилось!
Мне помогли сесть, замотали в какие-то тряпки и сунули в руки кусок мяса. Перун приступил к рассказу:
***
Толика долго не было и Безликий пошел глянуть, как там
Все эти мысли пронеслись в голове Безликого за пару секунд. В два прыжка он преодолевает расстояние до застывшего Толика и бет по спине человека ладонью. Но уже поздно: зверь в злости посылает ментальный удар через, связующую сражающихся, нить Силы. Видимый обычным зрением зеленый луч бьет в грудь падающему на землю Толику, но ущерба не наносит — жадная до энергии бездна поглощает удар, но этого поврежденной душе оказывается мало и вслед за зеленой полосой она поглощает энергию жизни вожака. Тело большого кота рассыпается в песок.
Рыцарь, понимая, что в происходящем хорошего ничего нет, рефлекторно бьет своим огромным мечем в живот погибающему подопечному. За мгновение до удара возникает силовой щит, но тут же разрушается от могучего удара Безликого. Горящее голубым пламенем тело человека по дуге летит в лес, прожигая себе путь среди деревьев на высоте четырех метров.
«Не уберег» — приходит в голову старика горестная мысль и он мчится по лесу к месту падения тела Толика.
Еле живой подопечный бьётся в судорогах, избыток энергии выливается голубым пламенем и выжигает поляну среди непролазного леса. Мелкие молнии бьют в землю от тела. Подойти невозможно. Рыцарь стоит на краю буйства энергий и ждет момента для удара. Бедствие стихает. Перун ждет, когда пламя погаснет, подпрыгивает к перерождающемуся и готовится сделать удар...
— Так, ясно, не зря я тебя убивцем назвал!
— Ты должен был стать личем, это Аван... — Начал разъяснять Безликий.
— Знаю, он был гением, хоть и наделал нам бед.
— Уже не важно, он мертв. Как ты выжил?
— Вожак разделил муки перерождения со мной. Спас он меня.
— Я даже не подумал, что такое возможно! — Перун посмотрел на меня с сомнением.
— Возможно. А еще я пожалел его и... — Я замялся, даже не знаю как назвать совершенное.
— Слияние душ. Ну, тогда понятно почему ты не можешь на ноги встать нормально.
Рыцарь взял небольшой кусок мяса, отвернулся, приоткрыл забрало и, закинув пищу в рот, тут же закрыл. Он всегда так ест, шлем он так и не снимал.
— Пойду, умоюсь, а то с вами свихнуться можно! — Гриша помчался к воде.
Рыцарь задумался о чем-то своем, а я стал анализировать произошедшее:
Странно себя чувствовать сразу двумя существами. Ощутимого дискомфорта это не вызывает, но так не обычно помнить Свои жизни до определенного момента. Да, я по-прежнему считаю себя Толиком-человеком, но и зверем я себя считаю тоже.