КвазаРазмерность. Книга 2-4
Шрифт:
– Какая-то способность персонажа или что?
– Говорят, каждый, кто был в Размерности нейропатом, здесь может определить Имитацию.
– Ты был нейропатом? – Саломея вздрогнула, вспомнив дочь.
– Не бойся, мы не кусаемся, - примирительно улыбнулся стражник.
– Да я не боюсь, просто… - Саломея бросила на него пытливый взгляд. – Просто… - она хотела сказать о способностях Ариши, но не могла. Впервые за последние дни игровые протоколы заблокировали часть способностей. – У меня… - еще раз попыталась Саломея.
– Ты тоже нейропат? – помог охранник.
– Нет.
– Значит… кто-то
– Почему ты можешь разговаривать о Размерности, а я нет? – возмутилась Саломея.
– Может быть, потому что я не пытаюсь выделиться?
– Выделиться?
– Твое выступление перед Эдипом. Думаю, чтобы добиться подобной чести в игре, нужно пройти долгий путь.
– Я не чокнутый игроман, который проводит в «Фивах» большую часть жизни, - сказала Саломея, тщетно пытаясь вспомнить, сколько в действительности уже находится в игре. Страха не было – ответ придет, как только закончится игровой день, и она попадет в комнату личных достижений, но вот до этого…
– Пытаешься вспомнить, как давно здесь? – догадался стражник.
Саломея кивнула.
– Значит, игра затянула тебя.
– Думаешь, это опасно?
– Только для твоего счета, потому что сначала адаптивные алгоритмы увлекут тебя, а затем высосут все доступные твоим родителям единицы Влияния.
– Моим родителям? – опешила Саломея. – Ты что… решил, что я… ребенок?
– А разве нет?
– Нет! У меня самой уже есть дети! – выпалила она и замерла, понимая, что эмоции смогли взломать простейшие игровые блокировки точки сборки. Теперь главное не останавливаться, преумножая успех. – Мою дочь зовут Ариша, она нейропат, и я оказалась в игре, потому что бывший муж хочет забрать у меня ребенка. Он хранитель и сделал так, что меня уволили из игрового проекта «Голод». Теперь его социальный статус выше моего, и суд отдаст нашего ребенка ему. Поэтому мне пришлось изворачиваться… - точка сборки создала чувство удушья, заставляя молчать. Саломея отдышалась.
– Никогда бы не подумал, что ты старуха, - сказал растерянно стражник.
– Я не старуха! – вспылила Саломея. – Не игроман, но и не старуха… - она насторожилась. – А сколько лет тебе? Я имею в виду не в игре, а в Размерности… или Квазаре… Не знаю, где ты живешь…
– Ну, скажем так: обратиться в репродукционный центр за ребенком я еще не смогу, - осторожно произнес стражник, покосившись на своего напарника.
– Так вы всего лишь мальчишки! – натянуто рассмеялась Саломея.
– Не мы, а только я, - сказал стражник. – Что касается моего партнера, то думаю, что он имитация.
– Я не имитация, - сказал напарник.
– И чем докажешь? – встал в позу молодой охранник.
– Не буду я тебе ничего доказывать, - отмахнулся напарник. – Может, это ты имитация, а не я. Хочешь, чтобы я доказал, что настоящий игрок? Докажи сначала сам.
– Я знаю, что я игрок.
– А я знаю, что я не имитация.
– Вот видишь! – уставился на Саломею молодой охранник. – Первый раз такая засада. Обычно настоящие игроки обижаются и уходят, а этот… Нет, был, конечно, один – пытался меня убить, сочтя, что я хочу его оскорбить, но потом… В общем, сейчас мы с ним хорошие друзья. Говорит, что хочет открыть в «Фивах» школу, где будут обучать, как отличить настоящего игрока от имитации. А то
– Имитации как раз и нужны для того, чтобы игровой процесс не зашел в тупик, - машинально пояснила Саломея, невольно выбирая покровительственный тон на правах более мудрого и зрелого.
– Говоришь так, словно была большим человеком в игровом проекте «Голод», - скривился молодой стражник.
– Так и есть.
– И что же ты делала? Обслуживала нейронные сети главных разработчиков?
– Вообще-то я была одним из главных разработчиков, - Саломея поймала себя на мысли, что чуть ли не впервые в жизни гордится своей прежней работой. – Мой отдел возглавлял Думах. Знаешь такого?
– Мерзкий тип, - скривился молодой стражник. – Мой отец – нейронный инженер. Так вот, когда к нему обратился Думах, чтобы построить ему новый жилой комплекс… В общем с тех пор мой отец зарекся больше не работать с карликами.
– Да, с Думахом иногда сложно найти общий язык, - согласилась Саломея и тут же решила, что пора менять тему разговора. – Ну а ты? Как отец допустил, чтобы любимый сын сбежал от семьи в игру?
Стражник не ответил: потупился, пожал плечами.
– Ты был ребенком-бунтарем или родители обратились в репродукционный центр и подарили тебе братика? – решила не отставать Саломея.
– Подпространство нейтрализует способности нейропата, - хмуро сказал мальчик. – Так что у меня был выбор: либо переселиться в Квазар, где для меня все чужое, либо спрятаться от судьбы в игре. Я выбрал «Фивы».
– Вот оно как…
– Да… - молодой стражник фальшиво улыбнулся. – Ну, а что насчет твоей дочери? Ты сказала, что она тоже нейропат? Тогда почему вместо того, чтобы отправить ее в Подпространство, заблокировав сверхспособности, ты сама застряла в игре?
– Иногда все становится слишком сложным… Даже для взрослого.
– Есть некоторые проблемы, в которых может разобраться только ребенок.
– И как бы ты разобрался с моей проблемой?
– С какой именно? Судя по всему, у тебя их много. Твоя дочь – нейропат. Твой муж – хранитель. Тебя уволили с работы. Ты застряла в игре, но вместо того, чтобы выбираться отсюда, продолжаешь играть, надеясь, что это решит твои проблемы… - молодой стражник прищурился. – Какую тайну ты планируешь разгадать? Думаю, чтобы решить твои проблемы, нужно много единиц Влияния. Поэтому и тайна должна быть значительной…
– Не пытайся угадать. Это сложнее, чем ты можешь представить, - сказала Саломея, собираясь уйти.
– Дай мне шанс, - попросил молодой стражник.
– Разоблачай лучше имитации.
– Разоблачать имитации скучно, - стражник по-детски надул губы: точка сборки игрового персонажа исправно отражала чувства и переживания извлеченного сознания. – Я здесь уже больше года, но так и не решил, чем развлечь себя. С одними мне интересно, но они либо зациклены на игровом процессе, либо прогоняют меня, когда узнают, что я ребенок, а с другими скучно и хочется бросить все, вернуться в Размерность и стать бездушным нейропатом. Ты хочешь, чтобы я стал нейропатом?