Квинт Лициний 2. Часть 2
Шрифт:
– О, с тебя тоже вира.
– Вот как...
– она задумчиво потеребила мочку, - для овощебаз, донорства или укладки рельсов по ночам ты еще молод. Ну, давай, быстро придумывай.
– Двойная вира, - с удовольствием огласил я, - или, даже, тройная, раз согласна была стыренное есть.
– Луковым супчиком возьмешь?
– невинно вопросила она, и я поперхнулся.
– Да ну тебя... Неужели тут ничего интереснее нет?
– и окинул ее собственническим взглядом.
– Так откуда у
– не дала она увести разговор вбок.
Я опять посмотрел на нее с невольным уважением - опять удивила.
– По правде сказать, - преувеличенно тяжело вздохнул, признаваясь, - Буратино горбатит, как папа Карло. Все сам, все своим трудом.
Скепсиса в ее взгляде хватило бы на десятерых прокурорских. Я встал.
– Как тебе эти джинсы?
– Ну...
– она недоуменно передернула плечами, - ничего, вроде. Повернись... А зачем лейбл оторвал?
Я повернулся еще раз и поднял со значением палец:
– Не оторвал, а не пришил. Вроде, не велика разница в словах, а как по-разному звучит, да?
– ...Врешь?
– неуверенно спросила она после короткого молчания.
Я сел и усмехнулся:
– Так что не волнуйся: не голодал, и кровавый след за этим подарком не тянется. Это - несколько часов моей работы.
Она посмотрела на коробку "Фигурного":
– Пять с полтиной за несколько часов?
– что-то прикинула про себя и кивнула, - неплохо. А для такого молочного возраста - так очень даже впечатляюще. Мне начинать завидовать?
– Уй... Точно - идиот, - простонал я и встал, - клинический. Ну, ладно... Только, Софи, без глупостей, пожалуйста.
Она встревоженно посмотрела на меня, а пальцы ее принялись нервно теребить полу халата.
Я прошел к сумке, что лежала у двери, и стал неловко извлекать оттуда коробку. Спину мне жег настороженный взгляд.
– Вот...
– повернулся я и снял крышку, - с новым, ну, и, заодно, старым новым годом. Померь, а то я на глазок взял.
Софья неверяще заглянула в коробку.
– Ты с ума сошел...
– ошеломленно выдохнула и отпрянула. Глаза ее лихорадочно заблестели.
– Софи...
– с укоризной протянул я.
– Нет, - она вцепилась ладонями в сидение и решительно затрясла головой.
– Нет! Мне надо будет с твоей мамой поговорить. Или, лучше, с папой...
Я тихо улыбнулся, представив сцену.
– Ты - точно сумасшедший, - сформулировала она диагноз и с силой потерла правый висок, словно пытаясь прийти в себя.
– Неа, - я поставил коробку с сапожками на стол и сел, закинув ногу на ногу, - папа недавно приводил своего товарища психиатра.
– И?
– она недоверчиво наклонила голову.
– Справку тот не выписал, но уверил всех в моем полном психическом благополучии. Сказал, что это моя особенность -
Лицо Софьи приняло то крайне редкое выражение, что возникает у людей, когда желание постучаться головой о стенку становится невыносимым.
– И?
– она обхватила себя руками, словно ее зазнобило, - что я, по твоей мысли, должна взамен?
– Да ничего ты не должна, - пожал я плечами.
– Слушай, давай поговорим, наконец, как два взрослых разумных человека.
Она хмыкнула с отчетливым скепсисом.
Я доверительно наклонился к ней и сложил пальцы "домиком":
– Смотри, Софи: мы с тобой пересекались за прошлый год четыре раза, - я показал ей четыре пальца и, кривовато усмехнувшись, добавил, - всего четыре. Может так совпало, но каждый раз было и легко, и весело, - я задумчиво почесал кончик носа.
– И запоминающе... Как ты меня в сугроб отправила, помнишь?
На ее губах тенью промелькнула легкая улыбка, промелькнула и исчезла, сменившись выражением непреклонной решительности в глазах.
– Поверь, - продолжил я, разводя руками, - это всего лишь несколько часов моей работы. Не так уж и много для подарка одной забавной девушке в белом халате. Пожалуйста, Софи, не лишай меня права совершать поступки.
Брови ее вздернулись, и она посмотрела на меня, как на диковинное животное.
– Сегодня я тебе помог, - продолжил я уговоры, - завтра - ты мне. Ну, или, хотя бы развеселишь при встрече.
Я попытался улыбнуться, но вышло не очень.
"Еще чуть-чуть и губы начнут дрожать от обиды", - с тоской понял я.
Похоже, что пары последних фраз она не услышала, продолжая что-то выглядывать во мне.
– Пойми, - сказала тускло, - я не могу их взять...
Я обреченно помолчал, разглядывая свои носки, не по размеру крупные и мешковатые.
Идея пришла неожиданно:
– О!
– дернулся я, - а, давай, ты у меня их купишь? С рассрочкой платежа? Отдашь частями, когда сможешь. И совсем не обязательно будет с этим торопиться.
Софья с облегчением выдохнула. На ее щеки вернулся легкий румянец, и она с отчетливым интересом посмотрела на лоснящуюся в коробке кожу голенища.
Я достал сапожок и завертел в руках, негромко воркуя себе под нос:
– Финские, как раз для нашего климата, - засунул руку внутрь, - у-у-у, какая толстая меховая подкладка! Сами из натуральной кожи, носиться будут долго. А фасон новый в городе почти ни у кого еще и нет...
– Нет, ты точно псих, - заулыбалась Софья, - ошибся тот товарищ.
– Псих, так псих, - покладисто согласился я, - зато не скучный, верно?
– Эх, Буратино...
– протянула она с какой-то непонятной интонацией и взялась за каблучок.