Квинтэссенция
Шрифт:
Но она этого не сделала.
А затем где-то впереди раздался шелест и тихий звук, напоминающий музыку ветра.
– Кто там? – прошептала Альма. Она посветила фонариком вперед, высвечивая маленький круглый пятачок в дальнем конце двора.
На самом деле она не слишком ожидала услышать что-то в ответ.
Но этот странный звук повторился. Он был высоким и словно пульсировал. Альма поежилась.
– Кто там? – снова спросила она.
А затем кружочек света от фонарика Альмы утонул в красно-золотом потоке.
Глава 22
Свет
Альма закрыла глаза и прикрылась руками. Но даже так красный свет проникал сквозь ее опущенные веки, и она чувствовала пылающий, обжигающий жар, бьющий по щекам.
Альма поспешно попятилась, не отнимая рук от лица. У нее под ногами хрустели сухие листья, но звук она не могла расслышать из-за пульсации, протяжной и громкой, как колокольный звон.
Только лишь когда она почувствовала, что ее никто не испепелит, Альма остановилась и медленно, с опаской глянула сквозь пальцы, не опуская рук.
Первой ее мыслью было: хорошо, что окна родительской спальни не выходят во двор и их от соседей скрывают густые деревья. Потому что казалось, что на дворе – да и во всем мире – было светло как днем. Везде разлилось медное сияние.
Источник света находился не более чем в пятнадцати метрах от нее. Там, на дне широкой, неглубокой, зияющей в земле ямы находилось то, за падением чего с неба наблюдала вчера Альма.
Это была Старлинг.
Альма с трудом могла смотреть на нее: настолько ослепительно та сияла. Ей приходилось то и дело быстренько бросать короткий взгляд, а затем снова прикрывать глаза. Старлинг была маленькой и тощей, с круглой и слишком большой для такого тельца головой. Звезда лежала, отвернувшись от Альмы, а ее тело, казалось, находилось в постоянном движении: руки то сжимались, то разжимались, голова тряслась, а волны света расходились во все стороны. Длинные спутанные волосы ручьями разбегались от головы, взметаясь в воздух, будто бы их колыхал порыв ветра, и светились красно-золотым. Кожа лучилась ярко-медным цветом.
Надеясь разглядеть ее получше, Альма вынула окуляр из кармана. Взглянув через линзу, она смогла увидеть то же золотое свечение, которое было у каждой звезды на небе. Именно его Альма и обнаружила у Старлинг, когда та упала прошлой ночью.
Наполненная светом и такая неземная, Старлинг была самым прекрасным существом, которое Альма когда-либо видела.
Альме вовсе не было страшно.
Вместо этого ее охватило то же ощущение, которое было у нее тогда, когда она нашла флаер и квинтескоп. То же Альма чувствовала и в «Пятом углу», только сейчас впечатление было намного сильнее. Свет Старлинг тек к ней, а тот огонек, благодаря которому она была собой – каким бы ничтожным и слабым он ни был, – двигался в обратном направлении, соединяя их друг с другом.
А еще Альма почувствовала печаль и боль Старлинг. Звезда казалась такой чужой в этом мире и такой маленькой и потерянной здесь, на краю леса. Она была одна и находилась так далеко от дома.
Альма прекрасно знала это чувство.
Она понимала, что, несмотря ни на что, должна спасти Старлинг, как и сказал ей Лавочник.
– Привет, – прошептала она.
Маленькая яркая фигурка резко развернулась. Ее огромные черные глаза не мигая смотрели на Альму.
– Привет, – повторила Альма.
Огромные черные
А затем Старлинг побежала.
И Альма устремилась за ней.
Позади двора начинался заповедник. Здесь шла не очень широкая (около полутора километров) лесная полоса. Но это были густые и девственные лесные дебри, состоящие из деревьев и кустарников. Именно в это обиталище дикой природы и бросилась Старлинг, двигаясь стремительно, изящно, огибая стволы деревьев и словно едва касаясь ногами земли.
Альма же, напротив, спотыкалась и прокладывала себе путь через сплетенные корни, которых она не замечала, и кусты, которые, казалось, выпрыгивали на нее из темноты. Впрочем, она не останавливалась, пока не упала разок-другой.
Свет все больше отдалялся.
– Стой! – закричала Альма. – Подожди!
Но Старлинг не останавливалась. Продираясь вперед на заплетающихся ногах, Альма осознала, что все испортила. Ей нельзя было бросаться в погоню. Звезда, должно быть, испугалась, и Альма это прекрасно знала. Но теперь было поздно сдаваться. Альма продолжила бежать через лес, который запах дымом и затлел от жара Старлинг.
– Подожди! – вновь крикнула она. – Я хочу тебе помочь!
Но Старлинг была слишком быстрой. Вскоре Альма различала лишь слабое свечение: оно то появлялось, то снова исчезало из поля зрения где-то далеко впереди, среди деревьев, как бенгальский огонь, сверкающий в воздухе. И вскоре Старлинг растворилась в пустоте.
Затем Альма вышла из леса.
По ту сторону заповедника располагалась заброшенная ферма. Альма знала это, потому что ее родители работали с бывшим владельцем. Перед ее взором расстилались поля, черные в свете полной луны, они были темнее туч, прорезающих небо. Вдалеке, охраняя опустевшее королевство, возвышалась одинокая силосная башня [4] .
4
Сооружение для хранения непереработанного зерна.
Альма в отчаянии прижала окуляр к глазу. Поле пересекал светящийся след, будто Старлинг оставила после себя часть того золотого света, который был внутри нее и будто бы просочился наружу.
Но в центре поля след внезапно прекращался, обрывался.
Не было никаких признаков звезды.
Она пропала.
Альма так и осталась стоять в одиночестве, окруженная лишь тьмой, тишиной и запахом пепла. Она была одна и вновь спрашивала себя, что же ей делать.
Глава 23
– Альма! – раздался снизу голос ее отца. – Альма! Ты собралась в школу?
Альма, вздрогнув, проснулась. Глаза были словно наполнены песком, а во рту пересохло. Сбрасывая с себя одеяло, она увидела, что ночная рубашка изорвана, а к испачканной грязью ткани прилипли колючки. На ноги все еще была надета обувь. Альма запустила пальцы в волосы и вынула два листочка и веточку. От нее пахло дымом.
Отец был уже на лестнице.
– Альма! Спускайся сейчас же! Мы опоздаем.