Л. Н. Толстой в последний год его жизни
Шрифт:
Вечером у Чертковых была получена тревожная телеграмма. У Льва Николаевича жар, забытье. Температура 39,8. Опасается приезда Софьи Андреевны и вызывает Владимира Григорьевича.
Оказалось, что Лев Николаевич уже выехал из Шамардина и отправился по дороге к Ростову — на — Дону: он предполагал остановиться в Новочеркасске у своих родных Денисенко, но заболел и вынужден был сойти с поезда на станции Астапово Рязано — Уральской ж. д.
Чертков сегодня же решил ехать к нему. Между тем Софья Андреевна снова звала его, и именно нынче вечером, в Ясную Поляну. Владимир Григорьевич
Ночевал я опять в Ясной. Братья Толстые, частью снова съехавшиеся в Ясной Поляне, просили меня побыть пока там. Благодарили за участие и за помощь в трудное для семьи время.
Владимир Григорьевич прислал в Телятинки телеграмму, что у Льва Николаевича бронхит и что условия, окружающие больного, благоприятные. Но позднее от него получилась другая телеграмма, в которой значилось, что Лев Николаевич болен воспалением легких.
Ясная совершенно опустела. Там получилась телеграмма от редакции «Русского слова» на имя Софьи Андреевны, открывающая местопребывание Льва Николаевича. Корреспондент газеты Орлов выследил Льва Николаевича во время его путешествия.
В девять часов утра вся семья, снова собравшаяся в Ясной Поляне, в том числе и Софья Андреевна, а также врач — психиатр и сиделка, выехали в Тулу, чтобы оттуда с экстренным, специально заказанным поездом, отправиться в Астапово.
По отъезде Толстых из Ясной я переселился в Телятинки. В. Г. Чертков, уезжая в Астапово, просил меня о дружеском одолжении: остаться с его больной женой, взволнованной и потрясенной всем происшедшим, и помочь ей, чем могу, в случае необходимости. Таким образом, я оказался снова прикованным к месту моего жительства, между тем как я знал, что в Астапове собрались многие друзья и близкие Льва Николаевича, и у меня было сильное желание поехать туда и еще раз, хоть мельком, увидать дорогого учителя.
Неожиданно представился к этому благоприятный случай: надо было отвезти больному теплые и другие необходимые вещи. А. К. Черткова решила, что отвезти их должен я. Поездку назначили на сегодня, на вечер. Я был счастлив, что скоро увижу Льва Николаевича.
Около одиннадцати часов утра я сидел в кабинете Анны Константиновны и что-то читал ей вслух. Открывается дверь, и входит Дима. Он быстро направляется к матери, протягивая к ней руки.
— Мамочка… милая, — говорит он плачущим голосом, видимо не находя слов. — Ну, что же делать!.. Видно, так надо!.. Это со всеми будет… Мамочка!..
Я слушаю и ничего не понимаю.
В это время Анна Константиновна подымается с своего кресла, взглядывает на сына, слабо вскрикивает и падает навзничь, как мертвая, к нему на руки. Лицо ее бело как бумага. Глаза закрыты. Она лишилась чувств…
Я выбежал в коридор — позвать кого-нибудь на помощь… и только тут понял:
Толстой — умер!
ПРИМЕЧАНИЯ
ОТ
1 В. Булгаков занимался составлением из суждений Толстого, почерпнутых из разных его сочинений, публицистических и нравственно — философских, сборника «Христианская этика. Систематические очерки мировоззрения Л. Н. Толстого».
2 Речь идет о статье «О воспитании (ответ на письмо В. Ф. Булгакова)», в которой Толстой подверг резкой критике существующую в России систему образования за отсутствие «свободы», «религиозно — нравственных основ», за преподавание закона божия и «ложной науки» (т. 38, с. 62, 67).
Январь
1 «На каждый день. Учение о жизни, изложенное в изречениях» — сборник, предназначенный для каждодневного чтения, над которым Толстой начал работать в 1909 году. В него вошли высказывания самого писателя, также афоризмы «древних и новых мыслителей разных народов» (т. 43, с. VIII); материал располагался по месяцам;, некоторые из этих «месяцев» в виде отдельных брошюр вышли в 1909 году с большими цензурными изъятиями. В 1910 году Толстой пересматривал состав, отбирал новые тексты, вносил дополнения и исправления, читал корректуры и именно для этой работы ему нужна была помощь Булгакова.
2 Имеется в виду подготовка книги «Христианская этика».
3 Статья «О науке», написанная в конце июня 1909 г. в ответ на письмо крестьянина Ф. А. Абрамова, из-за своего обличительного содержания, критики «ложной науки», увеличивающей «власть богатых над порабощенным народом» (т. 38, с. 143), была опубликована («Русские ведомости», 1909, 10 ноября) с большими купюрами. Это вызвало полемическое выступление В. Черткова «Дополнительная цензура для Толстого» («Жизнь для всех»,1910, № 2), куда он включил несколько фрагментов статьи, не пропущенных в печать.
4 Л. Шестов в книге «Добро в учении гр. Толстого и Ницше (философия и проповедь)» (СПб., 1907. Хранится в яснополянской библиотеке — в дальнейшем ЯПб J взгляды Толстого, его нравственные идеалы, его гуманистические стремления оценивал отрицательно.
Толстой осуждал философию Ницше за ее аморальность и жестокость, за ее «оправдание и восхваление озверения людей
«(т. 73, с. 291). Два изречения Ницше включены им в сб. «На каждый день» (т. 43).
1 17 января 1910 года в печати широко отмечалось 50–летие со дня рождения А. П. Чехова. Толстой был большим почитателем его творчества, восхищался многими его рассказами и повестями, но, не находя в нем «христианского содержания», упрекал в отсутствии цельного и ясно выраженного миросозерцания.
2 Толстой предполагал составить особый сборник «На каждый день», предназначенный исключительно для народа. Замысел остался неосуществленным.
3 Толстой в этот день пометил в дневнике: «Взялся за «На каждый день», немного поработал. Но чем больше занимаюсь этим, тем это все дело мне противнее» (т. 58, с. 11). sИздание журнала не состоялось.