Лабиринт Осириса
Шрифт:
Он приехал за две минуты до назначенного срока. В 1946 году еврейская подпольная организация «Иргун», руководимая Менахемом Бегином, устроила здесь самый крупный в регионе теракт, в результате которого обрушилось южное крыло здания. Ныне об этой жестокости ничто не напоминало. Отель был образцом безмятежной роскоши, и его пышная отделка и богатая мебель ничем не напоминали о тревогах реального мира. Бен-Рою несколько раз приходилось бывать в «Царе Давиде», и ему всегда становилось здесь не по себе. А сегодня, учитывая цель визита, – тем более. Не взглянув на окружающее, он
Номер корпорации находился с задней стороны здания в конце длинного, мягко освещенного коридора. Бен-Рой мгновение постоял, собрался, мысленно пробежал по плану атаки и постучал. Дверь немедленно открылась, и его впустили внутрь. Номер оказался двухэтажным – с огромной гостиной, из которой поднималась лестница в спальню. Из окон открывался живописный вид на восток – на долину Хинном, Сионскую гору и залитую светом неразбериху улиц Старого города. Его ждали пять человек – не перегиб ли, подумал Бен-Рой. Двое мужчин в костюмах были явно ответственными сотрудниками корпорации. На диване расположились мужчина и женщина, чьи строгие лица и холодные взгляды выдавали в них юристов.
Приданные силы, группа поддержки. Внимание же Бен-Роя сразу привлек пятый, поскольку он явно был среди всех главным и доминировал в этом замкнутом пространстве, хотя физически в комнате не присутствовал. Его лицо маячило на огромном телеэкране в глубине номера. Бородатый, обрюзгший, седой, словно ветхозаветный пророк, – это был Натаниэль Баррен.
– Опаздываете, сэр. – Хриплый голос прозвучал раздраженно. Так могли бы говорить головы на горе Рашмор. – Я вам не мальчишка, чтобы ждать. Мы договорились начать встречу в час дня по хьюстонскому времени.
Бен-Рой опоздал на две минуты – не смертельная задержка, – но извинился, решив не пререкаться до того, как начнется беседа. Для этого еще будет достаточно времени. Старик смотрел на него с экрана – неприятное ощущение, словно его изучал персонаж телепередачи. Затем жестом предложил детективу сесть.
– Когда я просил, чтобы на встрече присутствовал кто-нибудь из руководства, то не рассчитывал, что будет сам глава компании, – начал Бен-Рой, опускаясь на единственный свободный стул.
За одиннадцать тысяч километров Натаниэль Баррен слегка расправил плечи, пиджак морщил у него под мышками.
– Если мне сообщают, что доброе имя корпорации «Баррен» треплют во время расследования дела об убийстве, – прорычал он, – я не считаю возможным посылать кого-нибудь вместо себя. Мне пришлось отвлечься от текущего руководства, но это все еще моя компания. И мое родовое имя. Надеюсь, вы оцените мои слова, мистер…
– Бен-Рой, – подсказал ему один из сотрудников.
– Старший детектив Бен-Рой, – отчеканил полицейский. И заверил, что он оценил сказанное Барреном.
– Я рад, что мы понимаем друг друга.
Техника связи оказалась на высшем уровне – несмотря на расстояние, голос старика звучал без малейшей задержки, изображение было настолько четким, что прорисовывало старческие пятна на его гигантских руках. В левой, как заметил Бен-Рой, старик
– Не желаете ли чего-нибудь из напитков, мистер Бен-Рой?
Детектив поблагодарил и отказался.
– В таком случае приступим к делу. Спрашивайте, что вам требуется спросить.
Пальцами правой руки Баррен медленно барабанил по крышке стола, за которым сидел. Хотя в Хьюстоне был день, в комнате – кабинете или библиотеке – царил полумрак. Даже глядя через телевизионный экран, Бен-Рой ощущал гнетущую атмосферу. Он потер все еще саднящее от наручников запястье, перевернул блокнот на чистую страницу и начал:
– Двенадцать дней назад в Иерусалиме, в армянском соборе, была убита журналистка Ривка Клейнберг. Ее задушили.
Его утверждение не вызвало со стороны Баррена заметной реакции. Он по-прежнему барабанил пальцами и смотрел на детектива цепкими слезящимися глазами. Еще четыре пары глаз сверлили его со всех сторон. Не так чтобы пугающе, но неприятно. Надо было действовать осторожно.
– Вам, случайно, не известно, не было ли в последнее время контактов между госпожой Клейнберг и вашей компанией? – спросил он.
Баррен покосился с экрана на двух своих сотрудников. Те покачали головами.
– Вы, видимо, предполагаете, что для таких контактов существовала причина?
– В ходе расследования выяснилось, что незадолго до убийства госпожа Клейнберг занималась изучением корпорации «Баррен», – объяснил Бен-Рой.
– Какого рода изучением? – поинтересовался один из юристов.
Детектив сообщил о статье, посвященной золотоносному руднику в Румынии.
– И еще интересовалась неким Самюэлом Пинскером. Можно полагать, что в тридцать первом году прошлого века этот Пинскер открыл местонахождение давно забытой древнеегипетской шахты, известной под названием «Лабиринт Осириса».
Юрист спросила, какое отношение этот человек может иметь к корпорации «Баррен». Натаниэль взмахом руки заставил ее замолчать. Очень похожим на жест Геннадия Кременко, когда тот затыкал рот своему адвокату. Эти люди привыкли к тому, чтобы им беспрекословно повиновались.
– Продолжайте, мистер Бен-Рой.
Детектив поерзал на стуле.
– Судя по всему, золотоносный рудник находится где-то в центре Аравийской пустыни. Не так давно дочернее предприятие «Баррен», «Египетский старатель», занималось изыскательскими работами именно в этом месте.
В разговор вступил другой юрист и спросил, какое все это имеет отношение к расследованию убийства в Иерусалиме? И снова Баррен заставил его замолчать.
– Не могли бы вы немного просветить меня насчет «Старателя»? – попросил Бен-Рой.
– Микки.
Баррен посмотрел на одного из сотрудников корпорации – лоснящегося молодого человека с аккуратно подстриженными бачками, в костюме и с толстыми дизайнерскими часами.
– Это были малозначительные, второстепенные операции, – объяснил тот таким же четким и педантичным, как его внешность, тоном. – В рамках двухлетней лицензии на изыскательские работы в районе гор Красного моря. Когда срок лицензии истек, компания была ликвидирована.