Лабиринт смерти (сборник)
Шрифт:
— Это далеко отсюда? — спросил он.
— Ты хочешь сказать, где–нибудь далеко за городом? Нет, это в самом центре, в самой деловой его части. Пошли. — Она перескочила на опускающийся эскалатор, и Ник последовал за ней. Вскоре они достигли уличного яруса; девушка сразу же принялась вглядываться в потоки машин в поисках такси.
Глава 10
Такси неторопливо выплыло из потока и остановилось у бровки тротуара рядом с ними. Дверца отъехала в сторону, и они сели.
— К
— Угу, — пробормотал водитель, поднимая машину вверх и снова оказываясь в потоке движения, на этот раз — в противоположном.
— Но ведь Торговый центр… — начал было Ник, но Чарли незаметно пихнула его локтем по ребрам; он понял намек и замолчал.
Десятью минутами спустя они высадились из такси. Ник расплатился, и такси поплыло дальше, словно яркая детская игрушка.
— Феллеровский Торговый, — сказала Чарли, разглядывая благородную архитектуру здания. — Одно из старейших и наиболее уважаемых предприятий розничной торговли во всем городе. Ты думал, что это будет какой–нибудь торговый склад рядом с заправочной станцией где–то на задворках. Кишащий крысами. — Она взяла его за руку и повела через автоматически открывающиеся двери на устланный коврами пол знаменитого на весь мир магазина.
К ним подошел превосходно одетый продавец.
— Добрый вечер, — приветливо поздоровался он.
— Для меня отложены кое–какие вещи, — сказала Чарли. — Синтетические страусиные шкуры, четыре штуки. Моя фамилия Берроуз. Джулия Берроуз.
— Не будете ли вы любезны пройти сюда? — пригласил ее продавец, поворачиваясь и с достоинством направляясь к служебным помещениям магазина.
— Благодарю вас, — ответила Чарли. И снова заехала Нику по ребрам, на этот раз без всякой причины. А потом захихикала над ним.
Тяжелая металлическая дверь скользнула в сторону, открывая вход в небольшую комнатку, где на ровных деревянных полках было разложено множество образцов различных товаров. Дверь, через которую они только что вошли, едва слышно скользнула обратно, плотно закрывшись. Продавец немного подождал, поглядывая на часы, затем аккуратно завел их — и дальняя стена комнатки плавно разделилась, открывая за собой помещение значительно больших размеров. Тяжелый стук донесся до ушей Ника — как он теперь видел, основное печатное оборудование было в работе. Хотя и слабо разбираясь в печатной технологии, он ясно понял: это оборудование было наиновейшим, самым лучшим и невообразимо дорогим. Печатные станки Низших Людей ни в коем случае не состояли из мимеографических аппаратов.
Четверо солдат в серой униформе и противогазах окружили их; у каждого в руках была смертоносная трубка Хоппа.
— Кто вы такие? — спросил один из них, сержант, — спросил предельно резко. Как на допросе.
— Я девушка Дэнни, — ответила Чарли.
— Кто это — «Дэнни»?
— Вы его знаете. — Жестикулируя, Чарли добавила: — Он занят в этой сфере на уровне распределения.
Сканер
Солдаты посовещались, говоря что–то в подведенные ко рту микрофоны и прислушиваясь к наушникам–кнопочкам, закрепленным у каждого в правом ухе.
— Порядок, — сказал наконец главный среди них — сержант. Его внимание было снова обращено к Нику и Чарли. — Что вам здесь нужно? — повелительно спросил он.
— Место, где мы могли бы ненадолго остаться, — ответила Чарли.
Кивнув в сторону Ника, офидант спросил:
— А он кто такой?
— Новенький. Сегодня к нам примкнул.
— Из–за объявления о казни Кордона, — добавил Ник.
Солдат задумчиво хмыкнул.
— Мы уже заполнили почти все места. Не знаю… — Нахмурившись, он прикусил нижнюю губу. — Ты тоже хочешь остаться здесь? — спросил он у Ника.
— На день или около того. Не больше.
Посерьезнев, Чарли сказала:
— Знаете, у Дэнни случаются эти психопатические задвиги, но обычно не дольше, чем на…
— Я не знаю Дэнни, — перебил солдат. — Вы можете вдвоем занять одну комнату?
— Думаю, да, — ответила Чарли.
— Да, — подтвердил Ник.
— Мы можем дать рам убежище на семьдесят два часа, — сообщил сержант. — А потом вам придется уйти.
— Какую площадь все это занимает? — поинтересовался у него Ник.
— Четыре квадратных городских блока.
Ник в этом не усомнился.
— Да, это уже не сделка на пятак–гривенник, — сказал он солдатам.
— Если б так, — ответил один из них, — то маловато было бы у нас шансов. Мы здесь печатаем брошюры миллионными тиражами. Большинство из них в конце концов конфискуется властями, но не все. Мы используем принцип мусорной почты; даже если прочитанной окажется лишь одна пятидесятая часть — а все остальные выброшены, — то все окупится; только так и можно этим заниматься.
— А что поступает от Кордона теперь, — спросила Чарли, — теперь, когда он знает, что его собираются казнить? Или он не знает? Они ему сказали?
— Это наверняка знают на приемной станции, — ответил солдат. — Но еще несколько часов мы от них ничего не услышим; обычно бывает задержка, пока материал редактируется.
— Значит, вы не печатаете слова Кордона в точности так, как они от него исходят, — заметил Ник.
Солдаты засмеялись. И не ответили.
— Он перескакивает с пятого на десятое, — пояснила Чарли.
— Ожидаются ли какие–нибудь попытки агитации за приостановку казни? — поинтересовался Ник.
— Сомневаюсь, что было такое решение, — ответил один из солдат.
— Это ничего не даст, — подключился другой. — Мы проиграем; его казнят, а мы все окажемся в лагерях для интернированных.
— Значит, вы позволите убить его? — спросил Ник.
— Тут уж мы бессильны, — в один голос сказали несколько солдат.
— Когда он умрет, — заметил Ник, — вам уже нечего будет печатать; придется вам заткнуться.