Лабиринт верности
Шрифт:
«Где я ошибся?! Будь проклята моя поспешность. Надо было ждать выезда. Не было же никакого резона лезть в это осиное гнездо! Шестая цитадель, военная администрация, тайная канцелярия, комендатура, склады, и само собой куча охраны. Затерялся, переоделся, маршруты узнал, олух… Кто-то из посредников стучал наверняка. Чем длиннее цепь, тем больше шанс провала. Ведь знаю это, всегда твержу себе одно и тоже… Хреново, что я не Бэгрис. Влез бы ночью, перерезал бы десяток-другой охранников, как нож сквозь масло. Накрыл бы ублюдка в постели и дело в шляпе. Вот в этой, блин, треуголке… К слову о Бэгрис, не ее ли это фокусы? Чтобы собрать всех этих ребят, нужно было знать о моем визите заранее… А, стерва…».
За следующим поворотам скрывалась одна из приемных
«Дженни!» — свалился на пол сержант взвода не успевший даже поднять свой палаш против неестественно быстрого убийцы, разогнанного действием алхимического декокта, принятого час назад.
«Гаспар! Сынок. Один остаешься» — медленно осел на землю с раной внизу живота, стрелок, неудачно вставший на пути кривой сабли.
«О, Тысячеименный!» подумал случившийся в зале барабанщик, случайно включенный в строй. Он свалился комом на пол и отправил свою душу прямиком в Пучину.
Реймунд Стург вырвался из затянутого густым сизым дымом зала, правая рука плохо слушалась, левую достали штыком, кинжалом шустрый мушкетер распорол ухо. Это помимо пуль, сидевших в теле свинцовыми шипами. Он на ходу вырвал из-за пазухи небольшой свиток и наспех прочел обезболивающее заклинание. Свиток рассыпался, боль отпустила.
«Еще офицера этого убил, ведь наверняка смерти их штатный гадатель фиксирует, или амулет есть… На пароле дополнительном наверняка раскрылся. Глупец! Глупец! Сколько лишних трупов, сколько лишних сил. А ладно, лишь бы живым выбраться. Ну или сдохнуть наверняка, зря яд забыл на ворот нанести. Впрочем, времени не было. Де Маранзи, гнида. Нет бы по-тихому прикончить. Так до кабинета допустил, пикинеров выставил, мальчиков с пистолями нагнал, побеседовать тварь хотел, а вот, кстати, и он…»
Впереди показалось одно из немногих обзорных окон, расположенных во внутренней части цитадели — рама в два человеческих роста и прозрачнейшие стекла. За ним расстилалось безбрежное море и великолепная панорама нижних частей огромного сооружения цитадели, раскинувшихся двадцатью метрами ниже. Путь к окну преградил Реймунду высокий, чуть толстоватый человек среднего возраста, с благодушным округлым лицом, длинным носом и проницательными темными глазами. Он был одет в белый жилет с золотым кантом, плотную рубашку кремового цвета, кюлоты, чулки и невысокие ботфорты того же цвета, что и жилет. На согнутой левой руке он держал крупную треуголку с богатым плюмажем, а правая покоилась на эфесе расцвеченной алмазами шпаги. Справа и слева от франта стояли двое молодых людей в кожаных рединготах. Без команды, но очень слаженно они вскинули руки. У одного из них — блондина, на пальце засветился крупный перстень с большим изумрудом. Второй — миловидный шатен, — действовал посредством латной перчатки, украшенной сложным, сияющим синим узором.
От зеленого луча блондина Реймунд уклонился резким прыжком в сторону, бежавший за ним солдат обратился в каменную статую. Шатен же выпустил в Стурга набор вращающихся стальных лезвий. Трех убийца избежал, проделав в воздухе акробатические кульбиты, которым позавидовал бы умелый циркач. Но еще два достигли цели — одно рассекло агенту Альянса левую руку до кости, второе — застряло в черепе, не сумев достигнуть мозга полугетербага.
«Теорему Кригса не доказал» — подумал боевой маг Леонард де Сенси, а его голова, украшенная каштановыми вьющимися волосами, тем временем упала на пол отделенная от тела кривой саблей.
Послышался звон оконного стекла, а перед ним гром двух разряженных в него пистолей, в дожде прозрачных осколков и ребер рамы, Реймунд Стург вылетел из Шестой
Увернувшись от пары зеленых лучей, пущенных ему вслед и проигнорировав брань человека в белом, Реймунд забрал к юго-западу и дугой обойдя твердыню 6-й Цитадели, начал заходить на посадку в город…
«Ошибки надо исправлять, мою сегодняшнюю мне придется исправлять очень долго и кропотливо».
Стургу повезло, он свалился в чей-то сарай и там со стонами вытаскивал из себя лезвия и пули, лежа в навозе посреди испуганного мельтешения домашней скотины….
«Ветеран был приветлив не больше обычного, то есть почти никак, но волнения не выказывал. Телепатический голос, отдавший приказ о цели… был тот же, что и всегда. Неужели нужно столько сложностей, чтобы убрать меня? Никто и никак не проявил утраты доверия. Вряд ли меня стали бы уведомлять, что хотят прикончить. Но новое задание?
Все это пахнет хуже гнилого кракена. «Белое крыло» — это кто-то среди наших? Кто-то из тех, у кого есть право приказывать? Или кто-то, хорошо сокрывший себя среди нас? Бэгрис работает на них? Все упирается в кошку.
Это полный бред, но, похоже, меня не хочет убить Альянс. А «Белое Крыло». Может, они хотят уничтожить, или использовать сам Альянс? И «начальство» не в курсе? И ветеран ушами хлопает? Нет, это бред. Как может Альянс не знать что-то, что знаю я. Впрочем. Кто знает, как у них все устроено. Мы все тут пауки в банке. Значит, я нужен «Белому Крылу»? Или наоборот не нужен, даже вреден, если отказался сотрудничать. Бэгрис не может меня прикончить сама. Решила работать руками моей цели. Не похоже на нее. Еще одно доказательство в пользу заговора в Альянсе. Она действует по чьей-то указке.
Все это весьма печально. Придется действовать очень аккуратно. Я все еще должен убрать цель. Убрать цель и разгадать планы Бэгрис. Придется поработать».
Зал был темен и пуст, на своих деревянных постаментах покоились древние фолианты, книги нежно шептали друг другу старинные истории, а книжные шкафы дышали пылью мудрости ушедших поколений. Белый лунный свет озарял шестую Цитадель ровным молочным серебром, но он не проникал в просторы библиотеки. Дабы избежать пламенной смерти при штурме, книги хранили глубоко в темном, каменном чреве крепости.
За столом, небрежно обгрызая яблоко, сидел плотный человек, в одеждах, столь белых, как Лунная Леди за толщей камня снаружи. Специальным пинцетом он переворачивал страницы старинного исторического трактата, вгрызаясь в давний слог пытливым, но равнодушным взглядом. Пара яблочных крошек уже упала на пожелтевший пергамент из кожи нерожденного козленка, но читатель не обратил на это внимания, его интересовала информация, а не внешний лоск ее вместилища.
«Я встретился с ним лишь однажды. Этот человек, взращенный против природы, был обращен в умелое орудие чужой воли. Он был быстр, хитер, дьявольски коварен и почти так же искушен в воинском искусстве, как я сам. Без ложной скромности отмечу, я сумел одолеть врага, лишь благодаря помощи Единого и моим несравненным фехтовальным навыкам. Позже брат-тайный, раскрыл мне, что этот некто, происходил из странного ордена или иного сборища, именуемого Международный Альянс. Сейчас я понимаю суть названия сего, ранее оно казалось нелепым. Убитый единожды, враг вернулся еще трижды, пока в последний раз, я не призвал сего несчастного на поединок веры, где окончательно одолел, осененный светом Защитника Человечества. Казалось, он и подобные ему были созданы с единой целью — нести смерть живым. А потому, ни жалости, ни сострадания не испытал я повергая врага. Жаль лишь, что не найду я сил, способных одолеть все их отродье, дабы изжить столь циничную и гнусную форму попрания человеческих законов, запрещающих отнимать жизнь себе подобных».