Лабиринт

Кулешова Марина

Сглотнула вставший в горле ком. Как я туда попаду?

Медленно, скрываясь за стволами деревьев, прошлась вдоль внешней стены. Никаких намеков на вход не увидела. Или его не было. Или Алконост приказала заложить его, что более вероятно. В какой-то из стен даже заметила свежую кладку.

Могла бы перелететь… Но заметила, что плотность тумана в метре от стены выше.

Незаметно проползла туда, протянула руку и нащупала что-то плотное. Еще один барьер? Но в этом, сколько бы я не ползла вдоль него, не нащупала никакой бреши.

Получается,

остается один вариант… Последовать совету Сирин, которым она меня пыталась предостеречь. Заставить их меня схватить и вколоть эту зелено-желтую жижу.

Сняла рюкзак, вытащила футляр, открыла. Осмотрела содержимое. И стеклянный шприц, и емкость с вакциной не повреждены. Захлопнула. Положила обратно. Закинула сумку за плечо. Встала во всесь рост и пошла в сторону той стены, где видела заложенный вход.

Остановилась напротив, лицом к сооружению. Глубоко вдохнула, выдохнула. Прислушалась.

Они появились практически сразу. Вышли из леса, прямо за спиной. Я слышала шелест листвы. Хруст сухих веток и тихие шаги. Настолько легкие, что и не услышишь без усилий.

А в следующее мгновение на меня навалилась темнота. Была в сознании, все слышала, ощущала, но зрение словно отключили. От таких резких изменений в горле пересохло от страха. Сглотнула. А что если они так и оставят?

Меня куда-то повели.

Звякнула связка ключей. Щелкнул замок. Скрипнула дверь. В лицо пахнуло сыростью, духотой и гнилой соломой. Повели дальше.

Следующий запах заставил меня замереть на секунду, дернуться в ту сторону, откуда он пришел, — сырые перья. Тут же получила тычок под ребра. Туда, где уже наливался синяк от удара подкованым железом мыска сапога одной из Теней. Зашипела от боли. Поморщилась, но пошла дальше.

Горячий ветерок донес тихий шепот:

— Елена?..

Вздрогнула. Еле заметно, чтобы конвоиры не заметили. В ту же темницу? Губы невольно растянулись в предвкушающей улыбке.

Остановились. Отобрали рюкзак. Меня развернули, прислонили спиной к теплой, покрытой влагой, стене и что-то защелкнули на запястьях.

Металлический холод полоснул по коже. Неприятно и даже, в некотором роде, больно. Невольно зашипела. В правый бок тут же врезался тяжелый кулак. Зарычала. Дернулась туда, откуда пришел удар.

Послышались взволнованные голоса. Язык снова не смогла разобрать. Скорее всего обсуждали меня.

От входа раздались шаркающие шаги. Некто третий присоединился к разговору.

Замерла, прижавшись спиной к стене, когда услышала открывающуюся "молнию". Сглотнула от волнения. Сразу навалилось понимание того, что произойдет совсем скоро. Хорошо, что я буду в полубессознательном состоянии и, скорее всего, запомню не все.

Что-то зашуршало. Новое действующее лицо порылось в пустой сумке, нашло шкатулку и вытащило его на свет. Хмыкнуло и ворчливо произнесло на гарпийском:

— И что это у нас такое? Кого они вообще притащили? — открыло шктулку.

От противоположной стены до моего слуха

донесся удивленный вздох. Еле заметно улыбнулась. Да, единственный здесь, кто знает о действии содержимого футляра, — Таурус. И сейчас он оценил все предстоящие перспективы, ожидающие сестру Сирин. Почему-то в том, что здесь находится именно она, не сомневалась.

— Все-таки что-то интересное, — пробормотала она себе под нос. Сказала что-то Теням.

Ко мне снова вернулось зрение. Белый яркий свет сразу ослепил, пришлось закрыть глаза. Когда открыла смогла осмотреть поещение и, находящихся здесь, существ. Серые Тени были ничем не примечательные мужчина и женщина. Слишком смазанные, безликие, такие быстро смешаются с толпой и скроются в неизвестном направлении. Будто и не было. На противоположной стене распят Таурус. Забыла как дышать от ужаса и облегчения. Живой, но сильно потрепанный. Настолько сильно, что я мысленно возблагодарила Сирин, за эксперименты с регенерацией и тому подобным. Ведь ее смотрители лабиринта и ученые тоже их плоды. Раны, которые зияли в груди гарпия, у существа лишенного возможности быстро восстановиться, уже бы давно вызвали сепсис и смерть. А пернатый еще держится.

Перевела взгляд полный ненависти на Алконост. Чудовище. Еще безобразнее в своей половинистой пернатости, чем ее сестра. В замызганном платье, некогда ослепительно белом. С засаленными спутанными волосами. С безумным взглядом в круглых птичьих глазах.

Внутри, без каких-либо дополнительных ухищрений, поднималась ярость. Дернулась в ее сторону, но от ужасных последствий гарпию спасли широкие наручники. Меня снова впечатало спиной в стену.

В руках она держала треклятую шкатулку. О крытую, а в глазах читалось намерение. Спасительное и для меня, и для Тауруса. Ведь, если она не вколит мне сыворотку, то я не смогу избавиться от железных браслетов.

Не хватит собственных сил.

Уголки белого клюва Алконост растянулись в ухмылке. Она разразилась смехом, подходя ко мне.

— Мы сейчас проверем на тебе эту милую штучку. — Она вынула двумя пальцами емкость с желто-зеленой жижей, потрясла ее, внимательно всмотрелась в медленно всплывающие пузырьки. — Сирин никогда не подсунет неинтересную вещичку. Это же она тебя прислала? Вытащить это?

Выжидательно уставилась на меня, пренебреждительно указывая пальцем на гарпия.

Кивнула. Говорить не хотелось, иначе бы разразилась отборной бранью. А это никого еще до добра не доводило.

Она достала шприц, набрала в него жидкость. Протянула его Тени и что-то коротко пролаяла на их языке. Та подошла, вколола мне сыворотку и отошла в сторону.

— Надеюсь, ты разорвешь его на клочки, — проговорила хозяйка садов.

От противоположной стены послышался кашляющий смех. Таурус откровенно потешался над наивностью Алконост. Он уже знает, какой будет результат. Тронуть его я не посмею, а вот остальных…

Я усмехнулась и прошипела, пытаясь прорваться через шум, который стоял в ушах: