Лабиринты надежд
Шрифт:
Счастье редко бывает совершенным. Клара полагала, что для полноты жизни в семье не хватает ребенка. Она знала, что Пламен равнодушен к малышам, и это ещё большек подстегивало её желание подарить мужу радость отцовства. Врачи не советовали Кларе рожать. Пламен был согласен на усиновление.
– Нет! Я сделаю все, как надо.
– Сев на колени мужа, Клара обняла его за шею. Длинные льняные волосы окутали его, обдавая ароматом персика. Они словно оказались в сумрачном шатре. Закрыв глаза, Пламен потянулся губами к её шее и зашептал: Лара...Лара...
– Ты же понял, - я страшно везучая.
–
– У меня все-все получится!
Позже, вспоминая это мгновение, Пламен тысячу раз задавал себе вопрос, почему он пренебрег подсказкой свыше? Воспоминания нахлынули мощной волной. Он был с другой, некогда страстно любимой женщиной.Последнюю фразу Клары заглушил грохот и звон стекла.
– Ну вот, праздничный салют!
– Она легко вскочила с колен и бросилась к окну.
– Извини, никак не привыкну к сквознякам в этом доме.Жаль, моя любимая ваза.
– На ладони Клары лежал золотистый осколок.
– Твой подарок, тогда, в Ассизи...
– Ты не поставила раму на предохранитель. Или я. Пустяки, - помрачнел Пламен. Ему показалось, что к ним подкрадывается беда.
Впрочем, подобные предчувствия часто посещают счастливых людей, а Бончев не отличался склонностью к суевернию. В том, что Клара умерла на пятом месяце беременности, был виноват случай: её легонько толкнул велосипедист на узкой тенистой улочке недалеко от дома. Клара вышла в киоск, торговавший горячими пончиками. В восемь утра! Ей безумно захотелось пончиков. Пламен, естественно, сладко спал.
К нему прибежала испуганная соседка - к пострадавшей пришлось вызвать "скорую". Клара споткнулась о парапет, неловко упала, вероятно, испугавшись велосипедного звонка. Через три дня она скончалась в больнице от острого сердечного приступа.
Больше Пламен не женился. Киоск, торгующий пончиками, обходил стороной - его мутило от поджаренного в масле теста. После того, как Клару увезла "скорая", кто-то из соседней отнес её сумку домой к Бончевым. Пончики так и лежали на кухонном столе несколько дней, пока их не убрала прислуга, вызванная для устройства поминок.
Но любовь к дому, названному Кларой "Маргаритка" в честь газона, покрывающегося с мая мелкими бело-розовыми цветами, осталась. Просто теперь в нем жил другой человек - странноватый, несколько неряшливый вдовец, то не выходивший за ворота по нескольку дней, то устраивавший шумные, многолюдные пирушки.
После недели выматывающей работы в мастерской Пламен дня три сидел дома, пил водку и листал наваленные кучей журналы.Телефонную трубку не поднимал - меньше всего ему хотелось сейчас беседовать с навязчивыми поклонницами. А их было не мало. Поджарый, смуглый брюнет с седой прядью в жестких вьющихся волосах и глубокими складками в углах крупного, редко теперь улыбавшегося рта, нравился женщинам.
Просыпался он в такие дни далеко за полдень и, разбросав листы на столах, диванах, креслах, нервно ходил между ними, зажав в кулаке фломастеры. На листах оставались отметины, линии, штрихи. Через несколько часов Пламен либо уходил на кухню, оставив доработку эскизов на потом, либо складывал рисунки в стопку. Они станут основой следующей серии фотографий. Или не станут. Все больше нереализованных проектов находило приют на
... Открыв глаза, он прежде всего увидел круглый циферблат забавных "улыбающихся" часов, висящих на стене против кровати. "Мы станем стариками, а они все так же будут улыбаться нам", - умилялась Клара. Пламен с отвращением поморщился - уже час дня, появляться в студии не имеет смысла. Лучано все отлично сделает сам. "Все прекрасно обойдутся без меня. А когда я однажды не проснусь, меня обнаружат лишь на третьи сутки. Если это совпадет с визитом синьоры Рузани, конечно".
– Эта почтенная дама необъятных размеров убирала в доме два раза в неделю, ворча на хронический беспорядок. Она не уставала удивляться количеству одиночных носков, разбросанных где попало.
До прихода синьоры Рузани оставалось шестьдесят часов, а комната выглядела так, словно не убиралась месяц. Пластиковые бутылки из-под минералки, наполовину початые, стояли где попало. Рубашки и тенниски валялись на креслах, пуфе, комоде, на коврике возле кровати глянцево блестела пестрая кипа газет и журналов, сброшенная накануне с одеяла движением ноги. Клара любила наводить уют в спальне и в доме. Теперь он был не нужен Пламену.
Прищуренный глаз, оторвавшись от стакана с водой, медленно продвинулся к пестроте бумажных листов, машинально отмечая качество попадавшихся снимков. Неплохое качество, прочная заурядность. И лица все, как одно, что политикан, что стюард - гладенькие и радостные. Увидав её, он мгновенно вскочил, уставясь на разворот журнала. Протер глаза и прочел: "В субботу в ресторане отеля состоится банкет по случаю закрытия конференции "Мир и музыка"... Синьора Решетова представляеь Росийский фонд..." Решетова!
Красивая блондинка в бежевом костюме была заснята, очевидно, в момент доклада. Возле её вдохновенного лица серебрилась головка микрофона. Пламен взглянул на число на обложке.Журнал провалялся почти неделю. Целых семь дней она была совсем рядом! Судьба прислала Лару в Милан, а он даже не почесался! Ведь мог увидеть и все объяснить... Пора бы облегчить душу, ведь случая, скорее всего, больше не представится.
Он бросился в душ и уже под струями холодной воды сообразил, что опоздал на два дня. Кто же останется до понедельника, если прощальный банкет состоялся в субботу?
"Мерзавец, ты ищешь лазейку, чтобы упустить последнюю возможность. А если она задержалась в Милане, чтобы походить по музеям, если не торопится домой, если у неё здесь любовник, в конце концов?!"
Наскоро выпив крепкий кофе, он тщательно оделся, изменив джинсово-спортивному стилю, и выкатил из гаража ярко-желтый "порше". Кое в чем Бончев все еще, скорее по инерции имиджа богемного маэстро, чем по вдохновению, придерживался эксцентричного стиля.
Дождь прекратился, сквозь плотную завесу ровной, матовой облачности, крупным пятном белело солнце.
– "Словно софит М-32. Здорово подсел". Всю дорогу Пламен упорно рассеивал внимание на мелочи, сочиняя, как бы снял репортаж о рекламных тумбах и урнах, попадающихся на пути.