Лабиринты наших желаний
Шрифт:
41
***
Изменилась.
Восемь лет назад она была нежной, мягкой, словно сливочная помадка. А теперь Андрей даже не знал, с чем сравнить то, что увидел.
Резкая. Агрессивная. Ненавидящая его так явно и искренне, что даже пробирает от этой ненависти. И невероятно сексуальная.
Посадить бы её на этот стол, да и оттрахать во все дырки. Только батя за подобное потом сам тебя оттрахает так, что сидеть не сможешь больше никогда.
Но одно он выяснил — мстить Ксюша не собиралась, про их родство она забыла. И что теперь? Теперь надо сделать так,
Хотя… нет, это утопия. Батя ещё не такой старый, да и трахаться наверняка умеет. Так что членом Ксюшку не возьмёшь.
Тут надо быть умнее…
***
Опять это ощущение — словно сердце сейчас разорвётся. Но оно не разрывается, в очередной раз вмещая в себя то, что вместить вроде бы невозможно.
Сын. Как же так? Как это может быть?..
Невозможно. Нереально. Сбывшийся ночной кошмар…
Ксюша пыталась выровнять дыхание, сидя на кровати в комнате Игоря. Но ничего не получалось, и она тёрла щёки, стараясь не заплакать, и расчёсывала в кровь руки, даже не замечая этого.
Сын. Андрей Аракчеев, её первый мужчина, человек, который втоптал её в грязь, унизил и оскорбил — сын Игоря.
Так не бывает. Это какая-то глупая шутка. Неправда, вымысел, абсурд!
Ксюша упала на постель и беззвучно зарыдала, уткнувшись лицом в покрывало, уже понимая — никакая это не шутка.
На неё внезапно накатили воспоминания, давно, как казалось, забытые.
— Красивая у тебя фамилия, — сказала она однажды робко. — Аристократическая.
— Это мамина девичья, — ответил Андрей. — Когда я родился, она не захотела давать мне фамилию своего мужа. Сказала — плебейская, у неё лучше. А отец и не настаивал.
— А какая у него фамилия?
— Венчур. То ли дело Аракчеев, правда?
Она тогда согласилась. Действительно — Андрей Аракчеев звучит куда круче, чем Андрей Венчур.
А потом он и фотографию показал, причём не просто вытащил из бумажника, а в интернете какую-то статью нашёл. «Игорь Венчур и его новый телевизионный проект» вроде бы называлась. Как она могла забыть?..
Вот почему лицо Игоря с самого начала казалось Ксюше таким знакомым. Да и Андрей на него всё же немного похож, не сильно, но похож. Особенно глазами.
Чёрт, это невыносимо!
Ксюша скрючилась на постели в позе эмбриона и изо всех сил приказала себе не думать об этом. Зажмурилась и начала мысленно считать овец, которые постепенно превращались в ухмыляющуюся физиономию Андрея. И тогда она жмурилась и вцеплялась руками в колени…
И если бы она видела себя со стороны, то ужаснулась.
Потому что именно так выглядит отчаяние.
***
Вернувшись с работы, Игорь сильно удивился, обнаружив на кухне сына. Андрей сидел за столом и пил
— Привет, бать! — Андрей поднял руку в приветственном жесте. — А я тут к вам решил заскочить, сюрприз сделать. Как жизнь?
— Нормально, — ответил Игорь, подходя к холодильнику. Достал оттуда бутылку воды, сделал глоток и поинтересовался: — Ты какими судьбами в Москве?
— По работе.
— Ясно. И что за работа на этот раз?
Когда-то давно отчим Андрея устроил его учиться на факультет журналистики по блату, но с этим делом у парня не сложилось. Нет, Андрей был грамотный, но грамотность и умение писать интересные тексты — вещи разные. И работу он себе даже по блату найти не мог. Впрочем, он и не пытался.
Ещё во время учёбы в университете Андрей начал увлекаться фотографией, поначалу для себя, а потом стал брать заказы. Сейчас он в основном снимал моделек для каталогов, и Игорь прекрасно понимал, почему — многие после фотосессии были не против перепихнуться с симпатичным фотографом. А Андрей бабником был страшным, гораздо страшнее, чем сам Игорь в молодости.
— Да так, для журнала одного, надо поснимать всякие интересные места в Москве, о которых не знают туристы.
— Понятно. — Игорь поставил бутылку минералки обратно в холодильник и обратил внимание на Настю. Вид у неё был какой-то мрачный, недовольный. — Настя, где Ксения?
— В твоей комнате, — ответила дочь, не поднимая глаз от столешницы. — Мне показалось, Ксюша себя не очень хорошо чувствует…
Игорь кивнул и собирался отправиться к себе, даже сделал шаг в сторону двери, когда Андрей вдруг сказал:
— Красивая она у тебя, бать.
Остановился. Мышцы напряглись, натянулись, как струны.
— Красивая, — подтвердил, изучая взглядом сына. Тот натянуто улыбнулся и вновь поднял руки.
— Бать, я не претендую! Просто… вкус твой похвалил.
Игорь хмыкнул и всё же вышел из кухни. С Настей и Андреем можно после разобраться, сначала Ксения. Надо узнать, что у неё там с самочувствием.
А ещё он страшно соскучился.
***
Ксюша так сосредоточилась, что не услышала, как вошёл Игорь. Только когда он уже сел на кровать и провёл рукой по её спине, дёрнулась и резко развернулась.
— Привет, — сказал он, улыбаясь, но в глазах светилась тревога. — Как ты, девочка?
— Ничего, — она тоже улыбнулась. Дышать сразу стало легче.
— Живот болит? Ты в позе эмбриона лежала, обычно так лежат, когда болит живот.
«Или душа».
— Да. Но уже проходит. Не страшно, правда. — Ксюша приподнялась на постели. — Поцелуй меня, пожалуйста.
— Соскучилась? — Лукавая улыбка.
— Очень.
— Я тоже, Ксения.
Игорь поцеловал её, и губы будто обожгло. Этот жар вспыхнул не только там, но и в груди, растопив замороженные, запретные чувства, заставив её всхлипнуть и заплакать.
— Девочка… — прошептал Игорь, проводя ладонью по Ксюшиной щеке и стирая слёзы. — Вся напряжённая, ещё и плачешь. Пойдём.
Он потянул её с кровати, опять поцеловал, нежно поглаживая по спине.
— Куда пойдём? — спросила Ксюша слабым голосом, утыкаясь лбом в грудь Игоря.