Лабиринты тьмы
Шрифт:
Я видела, как внутри Диаза происходит борьба. Он пока не мог нам верить, но врагами мы больше не были. Он выжидал.
— Пойдем, — я медленно направилась к двери.
— И ты не боишься, что я…
— Не боюсь, — я слегка покривила душой. Нет, я не опасалась, что он сможет мне навредить, но вот неуравновешенный союзник мог бы создавать много проблем.
Я вышла не оглядываясь — следует ли он за мной. Я это знала. Кайл не пытался нас остановить, видимо, поняв мою задумку.
Мы расположились
— Расскажи мне про свою мать.
— Я ее не знал, — он вызывающе вскинул голову. Плохо, что его агрессия направлена на меня. Ведь всегда можно найти более подходящий для нее объект.
— Но кто-то же был рядом с тобой в детстве.
— В детстве? — его губы скривились, — ты действительно хочешь это знать?
Он бежал, потому что знал — стоит ему остановиться хоть на миг, и его ждет наказание. Не многие выдерживали такое, но ему повезло, он был достаточно вынослив, чтобы вынести все, или почти все, что могли с ним сделать. Кто он — выродок, не похожий на тех, кто его окружал, изгой, вызывающий лишь брезгливое презрение? Его боялись, избегали, желали убить, но он жил, благодаря своему Наставнику, который…
Я подошла к нему. Взгляд, сопровождавший меня весь отрезок недолгого пути, призывал остановиться, но когда я кого-нибудь слушалась?
— Я понимаю, что тебе пришлось нелегко. Должно быть, ты пережил нечто ужасное, но…
— Не нужно мне сочувствовать, — его голос был наполнен сарказмом, — я прекрасно знаю, что тебе от меня нужно. Вот только не могу понять — откуда такое дружелюбие? Желание защитить?
— Я не враг тебе.
— Я уже это слышал.
— Без твоей помощи я не справлюсь, — решилась я на откровенность.
— Возможно. Вот только не собираюсь давать тебе возможность меня прочесть. Не так сразу.
— Ты хочешь получить что-то взамен?
— Именно, — Диаз усмехнулся, — ты для меня загадка, а я не люблю тайн.
— Тебя интересует моя тайна? — я присела рядом с ним.
— Для начала — кто ты? Не верю, что ты все забыла.
— Не все. Родившись на Земле, какое-то время я вынуждена была жить в трех мирах. Со временем они стали для меня родными.
— Как ты попала на Даринию?
— Я тебе уже говорила — Повелитель сделал мне предложение, от которого я не могла отказаться.
— Зачем ты была ему нужна?
— Я ответила на два твоих вопроса, и ничего не получила взамен, —
— Ты спрашивала о моей матери, — он помрачнел, — долгое время я думал, что у меня ее никогда и не было. Повзрослев, начал расспрашивать о ней Наставника. Он впервые избил меня до полусмерти и тогда я поклялся, что если когда-нибудь найду своих родителей, то обязательно задам им несколько вопросов.
У меня внутри все похолодело от того, что я только что узнала, и от выражения, с которым были произнесены эти слова. Что случилось с этим мужчиной? Кто вырвал его из семьи? Правда ли то, что он мой сын? Я совсем его не чувствую. Может такое быть — мать не чувствует своего ребенка? Нами всегда ощущала Хока, где бы он ни был.
И если на мгновение предположить, что все это правда, и Диаз действительно мой потерянный сын, то куда же делся Дрэгон? Диаз говорил о том, что он попал к Майрос по вине своего отца. Как можно разобраться во всем этом, когда есть столько вопросов и так мало ответов?
— Ты что-нибудь выяснил о них? — немного успокоившись, спросила я.
— Немного, — он улыбнулся, — каждому ребенку нравится мечтать о том, чего он был лишен, и я не стал исключением. Однажды об этом узнали. Я жил в мире, в котором царили жестокие законы. Мы пытались выжить, и никто не хотел терпеть рядом с собой неконтролируемого Древнего, одержимого прошлым. Особенно Майрос.
— Ты помнишь, что случилось? Как погиб твой мир?
— Я был еще ребенком, когда оно пришло на Землю. Но прекрасно помню последние минуты Тэррануса. Наставник заставил меня смотреть на это.
— Зачем?
— Чтобы помнить, кто наш враг, — спокойно сказал Диаз.
— Откуда ты знаешь, что это, — я указала взглядом на кольцо, — принадлежало твоей матери.
— Слишком много вопросов, ты не находишь? — он резко поднялся, — скажи, зачем тебе была нужна помощь Владыки?
— Чтобы извлечь твои воспоминания. Я никогда не делала этого с таким как ты.
— По-твоему, я особенный? — Диаз искренне рассмеялся. Морщинки на лице разгладились, он вдруг стал выглядеть моложе. Его светлые глаза засияли каким-то внутренним светом.
Я не отрывая взгляд, следила за этой переменой, выискивая в его лице знакомые черты. Почему-то мне так хотелось верить!
— Сила Ловчего, откуда она у тебя? — я, наконец, спросила о том, что меня интересовало уже давно.
— Не знаю. Она была всегда. Иногда мне казалось, что Наставник обращается со мной так жестоко потому, что боится.
Ярость, темная ярость пеленой закрыла сознание, выпустив на волю давно сдерживаемое желание разрушать, забирать жизнь. Жертва не ожидала подобного. Он всегда был уверен, что полностью контролирует своего подопечного. Но он ошибался…