Лабиринты тьмы

Щабельник Виктория

Отшатнувшись, он раскинувшейся передо мной бездны, я побежала к сыну. Но как и в прошлый раз, он не позволил подойти мне ближе, чем на несколько шагов, крики перешли в плачь, я видела, что моему сыну плохо, что мое присутствие причиняет ему боль, и не знала, что делать.

— Нисса, что происходит? — голос Ньярлатхота показался мне спасительной музыкой.

— Не знаю, — плача сама, выдавала я, — я не понимаю что с ним?

Взяв на руки Виктора и отнеся в сторону, Наставник внимательно его осмотрел.

— Как он?

— С ним

все в порядке, — заверил меня Ньярлатхот, — что-то не так с тобой, и ребенок это чувствует.

— Ты же сказал, что я не могу навредить сыну?

— Вероятно, я ошибался, — отрезал Пророк, — пока мы не выяснили причину, постарайся не подходить к нему слишком близко.

— Ты требуешь держаться подальше от родного сына? — горько спросила я.

— Я не вижу другого выхода. Как только вернется Владыка, мы постараемся выяснить причины такого состояния твоего малыша. Но до тех пор…

— Я поняла, — сдалась я, — ты прав, наставник, я не хочу навредить собственному ребенку. Что бы это ни было, надеюсь, все скоро прояснится.

Наверное, это был один из худших кошмаров в моей жизни — я вернулась, я обрела своего сына, но мое присутствие ему вредит. Дрэгон далеко, и я осталась совершенно одна, со своими мыслями и сомнениями. Он них не скрыться, они просачиваются сквозь кожу, заражая кровь, убивая волю к жизни.

Я знала, что не все в этом мире вертится вокруг одной меня, и не могла требовать внимания только к себе, но… Мне было так одиноко, казалось, окружающие сторонятся меня, пытаясь не огорчить, не напомнить лишний раз о том, что причиняет боль, но получалось намного хуже.

А ночью приходили странные, завораживающие сны о месте, где я никогда не была, о жизнях, которые никогда не проживала. Это выбивало из колеи, толкая на глупости. И однажды, я ее совершила.

Земля

Раз уж я не могу быть рядом с сыном, а муж не может быть рядом со мной — почему бы не сделать то, чего мне хотелось уже давно? Как только я вернулась в мир, где я родилась, мне показалось, что все встало на свои места. Я дома, почти дома.

Оглядев старый склад, куда меня перенесло, еще раз подивилась точности фразы — «преступник всегда возвращается на место преступления». Нет, встречающей делегации из спецназа и выстрелов в программе предусмотрено не было, но появлялись мысли о бесконечных витках, на которые так щедра судьба.

Ночь — мое любимое время суток. Лишь это не дало мне сойти с ума там, в Даринии. Она скроет все, что ты не готов явить этому миру, защитит, наполнит силой. Ночной город выглядел таинственным и опасным, но не для меня. То, что могло напугать других, было мне понятно и знакомо.

— Для начала, неплохо бы встретиться с майором, — решила я, отбрасывая первоначальную мысль о Хоке. Я здесь все-таки не совсем легально, и по возвращении услышу много неприятных слов от Ньярлатхота, уже не говоря о Дрэгоне. Но что-то упрямо тянуло меня в этот мир, а, учитывая, что нам всем скоро предстоит,

я бы хотела увидеть своих родных.

Позвонив майору с позаимствованного у Дрэгона телефона, мы договорились о встрече.

Он ждал, когда она совершит ошибку, и это произошло. Девочка всегда была самоуверенна и любила рисковать. Он рассчитал правильно — в безопасности, под защитой Лэнга она не сможет жить слишком долго. Совсем скоро она опять окажется у него в руках, и он с удовольствием заставит ее пожалеть обо всем.

— Послушай, Игорь! А ведь это был тихий спокойный город! По крайней мере, в моем извращенном понимании этого слова! Что происходит?

Майора я застала в разгар очередной операции с каким-то немыслимым названием. По чьей-то наводке в частном доме была обнаружена большая партия оружия и взрывчатки. На дом была устроена облава, но хозяину и двум его сообщникам удалось скрыться. Не желая отдаваться в руки правоохранительных органов, что впрочем, меня не удивляло, они захватили супермаркет и вот уже часа три, приводя в уныние заложников, спецназ, а теперь уже и меня, силой удерживали людей, требуя деньги, оружие и транспорт.

— И сколько они хотят? — поинтересовалась я, невольно сочувствуя несчастным заложникам, параллельно удивляясь убогой фантазии преступников.

— Миллион долларов, — кратко ответил Игорь.

— Неслабо. Помощь нужна? — да, каюсь, у меня просто руки чесались побывать в деле. Вынужденный простой пагубно сказывался на моей психике.

— Нельзя, чтобы тебя вообще здесь видели, — возмутился майор.

— А в чем проблема? Я же мертва!

— Об этом мы с тобой поговорим отдельно, — Игорь вдруг вспылил, — знаешь, если тебе не хватает ума сидеть тихо и не высовываться, это проблема твоего Владыки. Но если с тобой что-то случится, он сделает эту проблему моей.

— Знаешь, я тоже по тебе скучала, но даже не подозревала, что до такой степени, — я едва сдерживалась, — между прочим, я предлагаю помощь. Через полчаса мы все разойдемся по домам.

— Они отключили видеонаблюдение, но здесь слишком много любопытных глаз. Если тебя увидят…

— Не увидят. Скажи, вы можете вырубить свет?

— Можем, но если кто-то из них запаникует, они всех взорвут. Как нам стало известно, преступники заминировали окна и двери.

— Я рада, что ты решил пощадить их слабые нервы, но думаю… Стоп. Ты хочешь сказать, вы дали им возможность вынести взрывчатку?

Гримаса ярости на лице майора дала мне понять, что я оказалась права.

— Сколько они захватили человек? — уже не ожидая услышать что-то хорошее, спросила я.

— Восемь.

— И чего им ночью дома не сиделось? — вырвалось у меня.

Нас прервала какая-то суета внутри обговариваемого объекта.

— Надеюсь, вы не собираетесь штурмовать? — поинтересовалась я, следя за передвижениями вооруженных людей.

— Если нам прикажут.

— Логично. Вы можете вырубить свет полностью?