Лабиринты тьмы
Шрифт:
— Она вправе распоряжаться твоей судьбой, — Дрэгон смотрел, как рана стала затягиваться. Черная кровь больше не била из груди. Владыка с трудом подавил желание закончить начатое.
— Верно, — глаза Повелителя сузились, — вот только это не остановит катастрофу.
Он со странной улыбкой наблюдал, как Дрэгон, уже стоящий у двери, слегка повернул голову в его сторону:
— Спроси у девочки, кто желает гибели мира.
— Дрэгон, я знаю все, что ты хочешь мне сказать, — у меня хватило совести смутиться.
— Разве я произнес
— Иногда слова излишни, — теперь, когда замок полностью стал нашим, я рискнула отойти поближе к лесу, чтобы побыть наедине с собой. В последнее время я не часто оставалась одна, и как это ни странно, была за это благодарна. Не думала, что когда-нибудь наступит время, когда буду бояться себя самой.
— Важны лишь поступки, — слова, которые я произнесла, когда признавалась в своем чувстве к нему, вызвали в моей душе боль и вернули ощущение вины. Куда это может привести нас обоих?
Наткнувшись на его изучающий взгляд, я не отвела свой. В моей жизни было слишком много вещей, которых следовало стыдиться.
— Ты говорил с ним, — я не спрашивала, уже зная ответ. Дрэгон встречался с Тирэном и то, что был способен рассказать этот мерзавец, могло навсегда развести нас с Владыкой.
— Тебя страшат его откровения? — в его голосе мне послышался скрытый сарказм и нотки гнева.
— Нет, — я подняла на него взгляд, — но если ты хочешь что-то узнать, то спроси лучше у меня.
— Ты спала с Тирэном? — да, похоже, я поторопилась со столь щедрым предложением откровенности. Ну, нельзя же так прямо задавать вопрос. Хотя почему нет?
— Да, — я смотрела прямо ему в глаза, замечая как в них вспыхнули искорки гнева. А чего ты ждал, любимый? Умереть, сохранив честь, мне не дали, да и лучшей альтернативы не предоставили.
— Он тебя изнасиловал? — Дрэгон спросил это так отстраненно, безучастно.
— А это так важно? — я отвела взгляд, — для тебя важно докопаться до истины — была ли я с Повелителем по своей воле? Получала ли от его прикосновений удовольствие? Хотела ли умереть в его объятиях, чтобы никогда не переживать этого снова и снова?
Я почувствовала, что плачу и не хотела, чтобы он видел моих слез. Мне казалось, что это было унизительно для меня. Как будто слезами я пытаюсь разжалобить Дрэгона и заставить его испытывать раскаяние.
Его руки опустились мне на плечи, силой развернув к нему и я отчеканила со злостью и болью смотря ему в глаза:
— Я была с ним два года, он сделал меня своей лаэр-кони и Повелительницей на Даринии. У меня было столько власти, сколько могла себе представить. Но он забрал у меня то, что было важнее всего в моей жизни — тебя, сына и свободу. Мою семью. Мне многое пришлось испытать рядом с ним, со многим смириться, и за это я буду ненавидеть себя все оставшуюся жизнь. Но я выдержала и не хочу больше ворошить прошлое. Если ты не сможешь этого принять, я пойму и смирюсь с твоим решением.
—
— Я… — не успев ответить, я оказалась захвачена бурей эмоций. Губы Дрэгона накрыли мои, заставляя забыть о том что приносит боль. На миг прервав поцелуй, он сказал:
— Однажды я тебя потерял, больше этого не повториться. Но должен предупредить — он с грустью улыбнулся, — тебе будет трудно от меня избавиться.
— Не обещаю, что буду стараться это сделать, — я встала на цыпочки и потянулась к нему. Я знала, что он все еще испытывал боль от того, что знал обо мне. Возможно, ему потребуется время, чтобы все забыть, но он принимал меня такой, какая я есть. Возможно, со временем наша жизнь наладится и я смогу смотреть ему в глаза без тени вины и сожаления.
Рамиль задумчиво смотрела в открытое окно. Чувства, что завладели ею так внезапно, поначалу вызывали в душе смятение и страх. Никто и никогда не шел против Властелина, но они дерзнули это сделать. Ратник из клана Заката, даже не знавший своего настоящего имени, был для нее единственным дорогим существом в мире. Принадлежность к разным кланам, статус и вся их прежняя жизнь должна была стать им преградой. Такие разные… Такие похожие… Бешеная страсть, которая бросила их в объятья друг друга переросла в чувства, готовые сокрушить любые преграды на своем пути. Сегодня она ждала своего возлюбленного, чтобы навсегда покинуть Эдар вместе с ним.
— Ты уверена, что не ошиблась? — Кайл, немного побледнев, что было ему несвойственно, вскочил со своего места.
— Я это почувствовала, когда была с Тирэном. За секунду до того, как он напал на меня.
— Слуги Тьмы считаются легендой, — вмешался Дрэгон, успокаивающе погладив меня по плечу, — до сих пор не было никаких подтверждений о том, что они существуют.
— Я узнала о них на Даринии. И сразу поняла, кто напал на нас в лесу.
— И не поделилась своими догадками? — заметил Кайл.
— Было кое-что непонятное мне в том, что происходит.
— И ты попыталась выяснить все сама, — хмуро констатировал Дрэгон.
На миг память вернула мне не так давно испытанный ужас при встрече с неизвестной доселе угрозой. Пустые глазницы, следящие за мной и монотонный голос, произносящий как приговор:
— Ты принадлежишь Тьме, и она тебя получит.
— Попыталась. Но это еще больше запутало меня, — подавив нервную дрожь, я невольно приникла к Дрэгону.
— Чего они хотели от тебя? — я почувствовала, что Дрэгон колеблется, задавая этот вопрос. Он стремился меня уберечь от опасности, но знал, что воспоминания пробуждают тревогу и страх.
— Время, отведенное тебе, закончилось.
— Они говорили, что мое время подходит к концу.
— Ты делаешь ошибку, отвергая свою суть.
— Мне показалось, что они не желали моей смерти. Я была нужна им живой, — подняв взгляд на Дрэгона, я попросила, — прости, что не сказала раньше.