Лаборатория в «Карточном домике»
Шрифт:
Асенька. Что?
Серж. Мешки Деда-Мороза. С подарками!
Асенька. Ой, давайте заглянем.
Серж. Нам попадёт.
Асенька. А мы окажем, что у нас точно такие же, что мы свои искали и перепутали. Открывайте.
Серж (развязывает мешок Стеши). Книги какие-то… Довольно потрёпанные. «Го-ре от у-ма». Смотрите, ха-ха, «от» без твёрдого знака. Безграмотность какая. А это, наверно, вам. (Достаёт
Стеша (появляется из своего укрытия, подбегает к раздаточному окну). Нет там никаких подарков. Это наши мешки.
Серж (разочарованно). Да? А я думал…
Асенька (строго). Ребята, вы откуда взялись? В гости приехали? На рождественские каникулы? А к кому?
Стеша. Вообще-то у нас каникулы. Но мы шли совсем не сюда, а к себе, в Зипуны. Только на середине пути…
Серж. Так они, наверно, на праздник. Я же говорил вам, что в Новый год всегда бывает праздник — с катаньем на тройках, с фейерверком и каруселями.
Стеша. Может, вы нам объясните, куда мы попали? Что это за дом, кто в нём живёт? Мы ведь ничего понять не можем. (Указывает на лежащих.) А что случилось с этими? Вы их знаете? Они же без сознания.
Серж (выглядывает в кафетерий). А-а, эти… На третьем этаже таких полно, мы видели. Правда, Асенька? Почти в каждой комнате лежат.
Стеша. Но что с ними?
Киля (шёпотом). Чего ты с ними разговариваешь? Не видишь — они же оба чокнутые.
Серж. Мы не знаем. Как бы вам сказать… У нас, кажется, что-то случилось с памятью. Мы пытаемся вспомнить и не можем. Но знаете, не помнить — это, оказывается, довольно весело.
Асенька. Ничего подобного. Может, вы что-нибудь и забыли, а я нет. Я даже помню очень трудную загадку: кланяется, кланяется, придёт домой — под лавкой растянется, Ну, что это? Давай, мальчик, ты первый.
Киля. Не буду я разгадывать ваши дурацкие загадки. Тут людей надо спасать, а они…
Асенька. Тогда девочка.
Стеша. Кланяется, кланяется? Может быть, подхалим?
Асенька. Эх вы. Это же топор.
Серж. И я, и я вспомнил! Снизу труба, сверху труба, посередине огонь и вода.
Асенька. Ну, это ясно. Паровоз.
Серж. А где у паровоза снизу труба? Это же са-мо…
Асенька.…вар!
Стеша. Тише вы! Слушайте.
Все четверо замерли, прислушиваясь к неясному шуму наверху. Вдруг явственно донёсся резкий звук выстрела. И сразу за выстрелом тьма за окном окрашивается в красный цвет.
Асенька.
Серж. Да это же фейерверк! Говорил я вам? Говорил, что будет фейерверк? Асенька, ребята, скорее на улицу. Бежим смотреть!
Красноватый свет за окном слабеет, но после нового выстрела разгорается ненадолго вновь.
В это время сверху явственно доносится топот ног, крики: «Стой! Не двигаться! Брось пистолет! Стрелять буду! Назад!» Внизу Киля рвётся бежать на помощь, Стеша его не пускает. Некоторое время спустя на втором этаже появляются Димон с двустволкой, Лавруша с пистолетом — они ведут перед собой того самого человека в комбинезоне и унтах.
Картина седьмая
В кабинете Директора Научного городка. Директор, Тамара Евгеньевна, Капитан, Этери.
Капитан (идёт навстречу Этери). Я слышал, что бывают ещё такие бабки — пугают маленьких детей милиционером.
Этери (Капитану). Я не испугалась, а просто удивилась. Милиция здесь, в такое время… Что-нибудь случилось?
Капитан. Просто нам очень нужна одна консультация, а связи с «Карточным домиком» нет. Дело такое срочное, что мы решились разбудить вас.
Этери. Я не спала.
Капитан. Андрей Львович сказал мне, что вы работаете в «Карточном домике» вместе с доктором Сильвестровым. На этой машине памяти… как её?
Этери. «Мнемозина».
Капитан. Вот-вот. Расскажите нам о ней поподробней. Как вы ставили опыты?
Этери. Обыкновенно — на животных. Включали машину на торможение и записывали сеанс на широкую магнитофонную ленту. Память как бы стиралась слой за слоем, и животное постепенно возвращалось к младенческому состоянию. Собака начинала вести себя как щенок, курица — как цыплёнок. Потом переключали на возбуждение, магнитофонная лента начинала двигаться в обратном направлении. И память к животному возвращалась вместе со всеми условными рефлексами. Правда, иногда…
Директор. Да?
Этери. Если мы пытались провести полное затормаживание мозга, животные погибали. Мы не могли понять, что происходит. Нам казалось, что должен наступить какой-то целебный сон, после которого можно будет вернуть память, записанную на ленте. Полностью или чуть урезанной — как захотим. А они погибали.
Капитан. Чем же вы это объясняли?
Этери. Потом мы, наконец, догадались. Дело в том, что «Мнемозина» затормаживала клетки мозга без разбору. Покончив с клетками памяти, она принималась за другие. За те, которые управляют дыханием и сердцебиением. И отключала их. Наступала смерть.