Ладья-UT
Шрифт:
Впрочем, подполковник Аверин дело своё знал крепко, и проколов, требующих нечто экстраординарное в качестве заплатки, практически не случалось – спутники оставались на плановых орбитах, и подводные лодки не меняли курс по внезапному и непонятному приказу. Впрочем, однажды исследовательское судно «Академик Сергей Вавилов», бросив научные исследования, на полной скорости аж тринадцать с половиной узла бросилась к берегам Мексики, где и проторчало четыре дня на самой границе территориальных вод. Судно это могло стать резервным вариантом аварийной эксфильтрации одного мексиканского сенатора, и было выбрано просто потому что оказалось ближе всех к месту событий. Впрочем, резервный вариант не понадобился – обошлись основным.
А история кстати получилась достаточно забавная. Один мексиканский
Так вот, этот самый кабальеро сделался как раз так называемым «агентом влияния», то-есть он лоббировал интересы России. Проталкивал, миляга, в правительстве решения, выгодные российскому бизнесу или политике – что в общем-то в наше время практически одно и то же. Надо признаться, немалые деньги, падавшие на офшорные счета кабальеро (в форме как-бы доходов от безумно прибыльных финансовых операций) безусловно окупались. Не без его участия мексиканское правительство закупило партию вертолётов Ми-17Б, что приятно и тем, что янкесам нос утёрли, продав их непосредственным соседям российское оружие, и тем, что оборонка подкормилась, да и подкормится ещё не раз и не два на запчастях и техобслуживании вертушек.
Однако с некоторых пор сенатор начал страдать «синдромом нелегала» – везде ему мерещилась контрразведка, люди с направленными микрофонами и длиннофокусными камерами, слежка, тёмные личности задающие странные вопросы его знакомым, и всё такое прочее. И вот однажды нервы кабальеро не выдержали. Ожидая, что с минуты на минуты его арестуют и осудят как русского шпиона, он пустился в бега, предварительно отправив почтой в адрес популярной телестудии видеокассету. На кассете, в смятении души записанной прямо перед отъездом, сенатор красноречиво обвинял президента в ползучей узурпации власти, культе личности, фашистских наклонностях, и прочих стандартных грехах. Кабальеро справедливо полагал, что слава диссидента и борца за демократически идеалы в глазах общественного мнения легко превратят его в узника совести, невинную жертву, на которого власти пытаются повесить сфабрикованные обвинения в шпионаже.
Только через три дня неспешная мексиканская почта, скорость которой не сильно отличается от скорости почты в российской глубинке, доставила посылку с кассетой в телестудию – на другой конец Мехико-сити. Надо заметить, что все эти три дня за сенатором никто не гнался, потому что контрразведка и не думала его разрабатывать.
Вообще, в любой стране мира контрразведки, полиции, и прочие тайные и явные силовики не спешат заводить дела против сильных мира сего, потому что может получиться себе дороже. Вернее, всей службе-то конечно ничего не будет, а вот конкретным людям (поторопившимся поторопились принять решение, осложнившее жизнь крупного политика или бизнесмена) – так запросто может непоздоровиться. По-этому названные конкретные люди в погонах обычно и не предпринимают агрессивных шагов, не заручившись поддержкой другого неслабого политика или бизнесмена, потому что инициатива, как известно, нагибает инициатора.
Именно так и случилось в нашем случае – кассета, пришедшая на студию, конечно же не была с большой помпой озвучена в ближайшем же выпуске новостей. Вместо этого видеозапись эта была доставленна президенту соратниками, ещё раз продемонстрировавшими верность партии вцелом, и лояльность многоуважаемому главе государства
А кабальеро уже давно никуда не бежал. А куда ему было бежать-то? На севере от Мексики – Соединённые Штаты Америки, которые обязательно выдали бы Мексике пособника русской разведки. На западе и востоке – океаны. Оставался юг. Доехав до самого южного штата Чьяпас, беглый сенатор оказался на краю своей Ойкумены – впереди простирались джунгли Гватемалы, сзади, как предполагал кабальеро – погоня. Оперативными навыками для того чтобы прятаться, или переходить границу сенатор не обладал. Надёжных связей, да и просто знакомых тут у него не было. Даже наличных денег было немного, а с кредитные карточки в этой глуши были абсолютно бесполезны. По-этому, не очень долго думая, кабальеро с ближайшего телефона (который кстати тоже пришлось поискать) позвонил обратно в Мехико-сити, в российское посольство, и сообщил о провале.
То-ли ОборонЭкспорт готовил очередную продажу техники Мексике или её южным соседям, то-ли Газпром прицеливался в какое-то мексиканское месторождение, то-ли сенатору были даны какие-нибудь нерушимые обещания, но так или иначе, с самого верха пришла команда: «Шпионского скандала избежать любой ценой, а недотёпу этого – вытаскивать». И Валентин Борисович Аверин, вернее – тогда ещё Валёк Аверин, майор на подполковничьей должности, начал работать операцию по эксфильтрации, сиречь вывозу означенного недотёпы в безопасное место. Конечно, во время этой операции он из Москвы не выезжал – если события происходит в нескольких странах, руководить удобнее из центра. Да и времени на переезды не было.
Через четыре часа после звонка в посольство маленький частный самолётик, вылетевший из Мехико-сити, приземлился на грунтовой полосе аэродрома в городе Чьяпа-де-Корсо, значительно опередив местные спецуры, особой зубастостью, в общем-то, никогда не отличавшиеся. Приняв на борт кабальеро и дозаправившись, самолётик сделал очередной прыжок, приземлившись в столице Гватемалы. Там на бетон взлётно-посадочной полосы шагнул уже не беглый мексиканец, а счастливый обладатель испанского паспорта, с абсолютно другими именем и фамилией. Новоиспечённый испанец совершенно легально вылетел в городок Фьюмичино возле Рима, где, естественно, не встретил никаких проблем с паспортным контролем, как не встречает их любой гражданин страны – члена Евросоюза. На выходе из международного аэропорта имени Леонардо да Винчи бывший мексиканец расстался с провожатым, летевшим с ним из Гватемалы, и сел в указанную машину с водителем и одним пассажиром. Через четыре дня и полдюжины стран, уже другой испанский паспорт (на этот раз – с совершенно настоящей российской визой) был предъявлен польскому таможеннику в городе Безпеды, а потом российскому в Багратионовске – на границе Калининградской области.
В общем, шпионского скандала избежать удалось, а вот наркобаронского – нет. Дело в том, что супруга кабальеро и мать его троих детей стала объектом пристального внимания газетчиков и телевизионщиков как только стало ясно что сенатор сбежал и пропал без вести, очевидно, окопавшись под крылышком какого-нибудь уютного наркокартеля. Благородная донья, креолка (из тех что мустанга на скаку остановит, и в горящее бунгало войдёт) гордо отвергала любые обвинения мужа в причастности к наркобизнесу и не уставала повторять что скоро её муж найдётся и всё разъяснится, чем безусловно снискала симпатии сентиментальных латиносов. Впрочем, политическая жизнь тут горазда на скандалы, и скоро про донью забыли. Донья же, распродав семейные ранчо и виллы, покинула Мехико-сити, убыв в неизвестном направлении. Теперь бывший мексиканский сенатор с присоединившейся к нему супругой живут в скромном по здешним меркам доме на Рублёвке, а их детишки, Мигель-Миша, Хорхе-Гоша и Хуанита-Анюта говорят по-русски практически без акцента.