Лагуна фламинго
Шрифт:
— Не хочешь рассказать мне, что случилось у вас с Марленой?
Эстелла покачала головой, играя желваками. Она так крепко стиснула зубы, что у нее задрожала челюсть.
— Это не важно, — процедила девушка.
— Но тебя это волнует, — возразила Виктория.
— Ой, знаешь. — Эстелла цинично ухмыльнулась. — Ты бы сказала, что это необходимый этап в процессе взросления.
— Что?
— Разочарование.
— Кто тебя разочаровал? Марлена?
Эстелла не ответила.
Виктория немного подождала.
— Ну ладно. Если захочешь поговорить —
— Я знаю, мама. Не волнуйся. — Эстелла резко встала и быстро удалилась в сад.
Виктория задумчиво смотрела ей вслед. «Но я волнуюсь. И ничего не могу с этим поделать. Я волнуюсь».
Эстелла, понурившись, шла по тропинке, глядя на белые камешки. Ей до сих пор было больно думать о Марлене. О Марлене и о Джоне. Думать о том моменте, когда она увидела их вдвоем и осознала, что проиграла. Может, и глупо рассматривать все с этой точки зрения, но Эстелла не могла иначе. С тех пор как они с Марленой познакомились, девочки всегда были неразлучны, а теперь все изменилось. И вновь Эстелла почувствовала, как слезы наворачиваются ей на глаза. Девушка раздраженно и не очень-то женственно шмыгнула носом.
«Хорошо, что сейчас меня никто не видит», — подумала Эстелла.
И тут же испугалась — она настолько погрузилась в грустные мысли, что опомнилась, только столкнувшись с кем-то на дорожке. Оба пошатнулись и чуть не упали.
— Проклятье! — выругалась Эстелла, размахивая руками, чтобы удержать равновесие.
Незнакомец отреагировал очень быстро и подхватил ее под руку. Только теперь Эстелла смогла его разглядеть. Это был юноша в очень простой одежде. Эстелла сразу обратила внимание на его светло-зеленые глаза. Юноша смотрел на нее, как на привидение.
— Вы кто? — насмешливо осведомилась она.
— Ой… Э-э-э… Вы, конечно, сеньорита Сантос. Я прошу прощения. Я…
«Откуда он меня знает?» — тут же подумала Эстелла. Она почти все время проводила в имении и не принимала участия в общественной жизни. Впрочем, этот юноша не имел никакого отношения к общественной жизни. Виктория присмотрелась к нему повнимательнее и почувствовала, как ее раздражение рассеивается. У юноши были правильные черты лица и курчавые каштановые волосы, торчавшие в разные стороны — от волнения он то и дело проводил ладонью по голове.
— Вы меня отпустите?
— Ко… Конечно, — пролепетал он.
— Итак, кто вы?
— Меня зовут Марко Пессоа. Я один из работников дона Лоренцо… Вернее, я… Я работаю на него и…
Юноша, должно быть, говорил о Лоренцо Суньига. Недавно дон Лоренцо приходил в гости к родителям Виктории и они говорили о традициях землевладельцев, выращивавших сахарный тростник. Похоже, дон Лоренцо считал, что Сантосы слишком хорошо обращаются со своими работниками. Собственно, он уже не в первый раз заводил этот разговор. Дон Лоренцо пытался убедить Сантосов изменить отношение к работникам, с тех самых пор как Виктория поселилась в Тре-Лома.
«Иногда нужно дать людям почувствовать, кто их patron, сеньора Сантос, иначе они себе такое возомнят…» — покровительственным тоном сообщил
Виктория внимательно выслушала его, а когда дон Лоренцо ушел, посмеялась над его словами. Но Педро оставался серьезным.
«Ты боишься?» — спросила она.
Педро покачал головой.
«Но ты знаешь, что бывает, если нарушить их неписаные законы». Тогда погрустнела и Виктория.
Эстелла с интересом смотрела на Марко.
— А что привело вас к нам? Судя по всему, вы хотели увидеть моих родителей. Вряд ли вы заблудились.
— Нет. — Юноша поднял руку и уже собирался в очередной раз растрепать себе волосы (похоже, он поступал так, когда волновался), но сдержался. — Я хотел поговорить с вашей матерью, сеньорита.
— Вот как. — Эстелле стало любопытно. — А о чем пойдет речь? Возможно, я могла бы вам помочь?
— Не знаю, сеньорита. Я…
— Да говорите же!
Марко опустил глаза, но затем вновь вздернул подбородок и расправил плечи.
— Я хотел бы устроиться на работу к вашим родителям.
Эстелла улыбнулась.
— Но так мы, учитывая обстоятельства, наживем себе новых врагов! — заметил Педро.
— Раньше тебя это не особенно волновало, — рассмеялась Виктория.
Педро выразительно посмотрел на нее, но ничего не сказал. В основном они ладили, но иногда Педро с досадой понимал, что Виктория редко думает о последствиях своих поступков. Однако последствия его поступков угнетали его тем сильнее, чем больше он брал на себя ответственность. Одно дело, когда он отвечал только за себя, и совсем другое — теперь, когда у него есть семья, есть работники, о семьях которых он должен заботиться, как о своей собственной. С другой стороны, Педро всегда гордился тем, что все в округе знают о хороших условиях работы в Тре-Лома.
— Педро, этот юноша хочет получить у нас работу, — вновь заговорила Виктория. — И он имеет на это полное право.
Педро задумчиво кивнул.
Так Марко начал работать на сеньора Кабезаса и донну Викторию. И он произвел на них прекрасное впечатление. Хоть Марко и был слишком молод, когда-нибудь на него можно будет возложить весьма ответственную задачу.
Глава 10
Марлена обняла Джона, опустила голову ему на грудь и стала любоваться его кадыком, ходившим вверх-вниз. Первая любовь сразила девушку, словно молния, и с тех пор не оставляла. Джон был намного старше ее, но Марлену это не смущало. Для нее это не имело значения, и мама наверняка все поймет.
Джон вздохнул, словно раздумывал над чем-то неприятным.
Марлена подняла голову.
— Что-то случилось?
— Нет, — вяло ответил Джон. — Не сегодня.
Марлена вновь опустила голову ему на грудь, чувствуя тепло его тела, прислушиваясь к его дыханию.