Лаки Лючано: последний Великий Дон
Шрифт:
Джонни Торрио задумчиво обронил:
— Мы многое сделали за эти двенадцать лет.
Лаки спохватился и строго постучал ногтем по столу:
— Ладно, ладно, мы здесь собрались не для того, чтобы вздыхать. С самого начала было ясно, что «сухой закон» когда-нибудь отменят. Вот его отменили. Все. Жизнь продолжается.
Боссы поторопились стряхнуть с себя ностальгию, закурили сигары и приготовились слушать.
— Мейер, в Чикаго ты предлагал кое-какие идеи. Как обстоят дела на сегодняшний день?
Положив свою сигару в пепельницу, Лански сцепил руки в замок:
— Пока трудно сказать. Я был на Кубе, вел переговоры
— Каким образом? — поинтересовался Торрио.
— Все контрабандисты платили ему по пятнадцать процентов с каждой партии пойла, вывозимого с Кубы. И я спросил, хочет ли синьор Батиста, чтобы об этом узнали ребята из Федеральной службы?
— Неплохой ход, — заметил Лаки.
— Так что мы обо всем договорились, включая проценты с будущих предприятий. Чарли, загвоздка только в одном: для начала нужно вложить в это дело миллионов пятнадцать-двадцать. Построить десяток казино, завезти с материка профессиональных крупье, музыку, кабаре и так далее. Все это будет раскручиваться по крайней мере года-два, может, три, не знаю.
— А Лас-Вегас?
— С Лас-Вегасом дело обстоит похуже. Там кругом пустыня, хороших дорог нет, людей мало. Прежде чем строить казино и отели, придется прокладывать шоссе, налаживать водоснабжение.
Лански пожал плечами:
— Все это обойдется минимум в пятьдесят миллионов. Спрашивается, где их взять?
— У нас много друзей, — заметил Лаки.
— Чарли, ты не хуже меня знаешь, как друзья отнесутся к этому. Вот если построить в Гаване парочку казино и первоклассных отелей, которые быстро себя окупят, тогда, конечно, друзья будут готовы выложить любые деньги. К тому же сейчас наступили тяжелые времена, прохибишен отменили, кое-кто из друзей вовремя не смог сообразить, что к чему. Короче говоря, с наличными большие трудности. У всех. Тем более мы погорели с этими выборами. Кто нам теперь поверит на слово?
Понимая, что Лански прав, Чарли Луканиа задал другой вопрос:
— Во сколько обойдется строительство двух отелей?
Лански задумался:
— Примерно в пять миллионов. И еще два миллиона нужно сразу перевести на секретный счет Батисты в банке Цюриха. Итого, значит, получается семь миллионов долларов. Но знаешь, Чарли, чтобы все это не было так дорого, я предлагаю совместить казино с отелями. Это можно сделать, допустим, расширив холл. В одном крыле будет ресторан, кабаре и музыка, а во втором столы для покера, рулетка, макао и все остальное. Заодно можно доставлять девок и кокаин прямо в номера клиентам. То есть мы сосредоточим в одном месте все возможные развлечения.
— Отлично, — резюмировал Лаки, — теперь остается обсудить самый главный вопрос: где взять первоначальные семь миллионов? Есть какие-нибудь идеи?
Боссы молчали. Времена наступили действительно трудные. И не только потому, что ощущалась большая нехватка наличных денег. Гонения, обрушившиеся на «Таммани-Холл», имели далеко идущие последствия. Незаконный бизнес не мог приносить высоких прибылей без поддержки продажных политиков. Некоторые особо обнаглевшие полицейские, которых Костелло называл «самыми чокнутыми племянниками дяди Сэма», по собственной инициативе проводили облавы на букмекеров, пушеров и прочую мелкую сошку, работавшую на синдикат. Остановить это «беззаконие» было невозможно.
Не дождавшись предложений
— В таком случае идея есть у меня.
— Никто из нас не сомневался в этом, Чарли, — за всех ответил Костелло.
— Да, именно поэтому мы здесь собрались. Дело в том, что примерно полтора часа назад ко мне пришел один человек. С хорошим проектом в руках. По крайней мере, у меня создалось такое мнение. Теперь я хочу, чтобы его послушали вы. Джино, — обратился Лаки к своему телохранителю, — давай сюда этого Бэтилло.
Услышав имя одного из подручных Аль Капоне, Джонни Торрио был неприятно удивлен:
— Чарли, зачем тебе нужен этот подонок? Все, кто был с Капоне, — чокнутые головорезы. Они умеют стрелять, но совершенно не умеют думать.
— Оставь, Джонни. Твое предубеждение против этого парня вполне понятно, но абсолютно необоснованно. То, что он предлагает, — золотое дно. С головой у него все в порядке.
Джино ввел в совещательную комнату невысокого, худощавого, но весьма широкоплечего мужчину лет тридцати пяти. По традиционной гангстерской моде его волосы были обильно смазаны бриолином и зачесаны назад. Смуглая кожа выдавала уроженца юга Италии — Бэтилло был родом из Кампаньи. В одежде он придерживался подчеркнуто правильного стиля: дорогой костюм темного цвета, белоснежная шелковая рубашка, кричаще яркий галстук. В эпоху расцвета империи Капоне Бэтилло входил в личную охрану Большого Аля. Однако ни один из новых боссов, включая официального преемника Капоне Фрэнка Нитти, не захотел предложить ему работу. Незадолго до отмены «сухого закона» Бэтилло приехал в Нью-Йорк. Здесь его башку посетила многообещающая идея, и он, без долгих раздумий, отправился прямо в отель «Ритц» к Лаки Лючано. Увидев за круглым столом всю верхушку бандитской Америки, Бэтилло невольно подобрался. Встретившись глазами с Джонни Торрио, шумно сглотнул.
— Проходи, Дэйв, — пригласил Лаки, — сесть тебе не предлагаю, сам понимаешь [32] .
— Да, мистер Лючано, — голос вдруг зазвучал слишком хрипло, и Бэтилло прочистил горло.
— Мы слушаем тебя.
— Несколько дней назад я обратил внимание, что секс-бизнес в Нью-Йорке несиндицирован, — начал Бэтилло. Джонни Торрио свирепо рыкнул со своего места:
— Ты что же, хочешь предложить нам стать сутенерами? Организация не участвует в этом бизнесе, потому что каждый из нас — настоящий мужчина, уважающий себя. Торговля шлюхами — дело для подонков, straccie.
32
В присутствии больших боссов нижестоящие гангстеры не имели права сидеть.
— Джонни! — одернул его Лаки Лючано.
Бэтилло осмелился возразить:
— Мистер Торрио, сейчас не то время, чтобы не замечать доллары, валяющиеся под ногами. Никто не может позволить себе такую роскошь. Если взять под контроль секс-бизнес в Нью-Йорке по системе, которую я предлагаю, то в первый же год чистая прибыль составит семь-восемь миллионов долларов. С каждым годом эта прибыль будет соответственно возрастать.
— Я знаю, что ты хочешь предложить, — перебил Торрио, — драть с каждого борделя налог за защиту. Но я не вижу, как таким способом можно заработать семь миллионов.