Ламбрант-некромант
Шрифт:
— Что за хрень! — прошептал он в полнейшем замешательстве, и тут же яму обдал яркий свет.
Не успел парень даже глазом моргнуть, как тельце чудовища охватил огонь, который за считанные минуты оставил от трупика только пепел.
Падерин растерянно присел у противоположной стены, которую активно разрушал в последние часы. Его пробирал страх и недоумение. А шорохи и крики, которые продолжали доноситься с поверхности, теперь вызывали гораздо больший страх. Вряд ли это были собаки и волки. По крайней мере, то, что он успел убить в яме, выглядело страшно. На какое-то мгновение
Ствол у деревца был тонкий, но вполне себе крепенький, а главное — длинный. Такой легко можно было использовать в качестве опоры, прислонив получше к земляной стене. Этим Борис и занялся — убрал лишние веточки и принялся устанавливать. Несмотря на происшествие, ему хотелось добраться до поверхности и хотя бы одним глазком посмотреть, что за стая собралась вокруг ямы. В конце концов, даже если это волки (во что, конечно, он уже практически не верил), всегда можно спрыгнуть вниз и дождаться рассвета, чтобы повторить попытку.
Прикрепив ствол дерева к стене, Падерин начал свою стихийно придуманную операцию. Было очень неудобно, то и дело соскальзывала нога, болело тело и периодически одолевал страх. Но через полчаса удалось подобрать подходящее положение, и Борис полез наверх. То, что он увидел сразу же, как дотянулся до края ямы, повергло его в самое настоящее оцепенение. Перед обрывом, на небольшом отдалении от него, при странном сумеречном свете суетились тёмные волосатые существа с горящими желтыми глазами. У кого-то из них наблюдались бараньи рога. То и дело мелькали острые когти и мощные копыта. Это были самые натуральные черти, иначе назвать их Падерин просто не мог.
Заприметив парня, они напряглись и стали издавать еще больше страшных звуков. Однако подходить к яме почему-то боялись. И тут Падерин вспомнил, что перед тем, как уйти, Павлов облил всё вокруг пахучей водой. Может, именно она сдерживала ужасных тварей? Впрочем, обдумать это он не успел. В него кинули камень, и парень, не удержавшись, рухнул обратно. На сей раз Борис не почувствовал даже боли — потерял сознание.
Глава 4 Товарищи-мертвецы
Евгения Дольсон, как натура творческая, знала, что нет ничего важнее собственных капризов. Если она хотела сделать картину из драгоценных камней, то цена вопроса беспокоила только её заграничного отца-бизнесмена. Если желала почувствовать контраст жизни, то могла оказаться в любое время и в Гималаях, и в африканской саванне. Ну а когда хотелось немного любви и ласки, всегда находился молодой человек, готовый выполнить любое её желание. Так случилось и в этот пасмурный вечер. Из-за мелкого дождика заняться своим привычным, но секретным хобби у девушки не получилось, и как-то сам собой появился давний знакомый, которому она обещала портрет в полный рост. Естественно, в эротическом жанре. Другие Евгения просто не воспринимала за искусство!
Сергей примчался в её квартиру-студию буквально в мгновение ока и ещё быстрее оказался без одежды, устроившись на высоком табурете. Женечка тем временем
— Ой, а я уже такой возбужденный! — словно смутился Серёжа, указывая на своё достоинство. — Ты же на меня не обидишься?..
— Я привыкла, — ухмыльнулась Дольсон, продолжая вычерчивать линии новой картины. — Сиди поспокойнее, не дёргайся только…
На самом деле, ей бы хотелось видеть сейчас на месте этого напыщенного брюнета новенького симпатягу-сокурсника. Но сексапильный блондин держал глухую оборону и на её намёки практически не реагировал, чем нравился девушке всё больше. Что ж, обаятельным Борисом она планировала вплотную заняться завтра на учёбе, не зная, правда, в какую переделку тот угодил. Ну а сейчас всё внимание пришлось сконцентрировать на другом красавце, который уже не стеснялся совершенно ничего и восседал перед девушкой в крайне неприличных позах.
— Сядь ровнее, — сделала она ему очередное замечание, хотя основные контуры портрета уже успела набросать.
— В присутствии такой киски у меня вся задница горит, — признался Сергей, надеясь засмущать художницу, но она на его намеки реагировала вполне буднично.
— Я бы, конечно, на твоём месте подкачала чуток ещё грудь, — с видом тренера по фитнесу сказала Евгения. — И особо не перебарщивала с бицепсами, а то вены видны, совсем вот не красиво.
— Дай мне пару месяцев, детка, и я стану твоей мечтой, — самоуверенно заявил натурщик, сверкая белозубой улыбкой.
— Через пару месяцев я планирую погонять на джипе по Лазурному побережью, — отшила его Дольсон. — Не до тебя уже будет.
— Сначала ты можешь погонять на мне, — усмехнулся парень, поднялся с табурета и подошёл к ней.
— Я вообще-то ещё не закончила! — возмутилась Женя, держа в руках длинную кисточку.
— Кончить не мешало бы сейчас мне, — заулыбался Серёжа и принялся трогать девушку за всё, что ему хотелось, отчего она отшатнулась и нервно бросила кисть в сторону.
— Одевайся и иди кончать в другое место! — приказала художница, оттирая руки от краски.
— О, это заводит меня ещё больше! — признался парень и вновь предпринял попытку раздеть её, за что получил пощёчину.
Такого Сергей стерпеть уже не мог, поэтому грубо схватил её за волосы и заставил опуститься на колени вместе с собой.
— Я понял, любишь жесткач, — прошипел возбужденный любовник и впился в её губы так, что по подбородку потекла кровь.
Девушка вывернулась, ударила его в грудь и опрокинула на страстного натурщика мольберт с незаконченной картиной. Судя по стону, Серёже удалось испытать желанную боль. Пока он приходил в себя, Женя выбежала в коридор в поисках чего потяжелее и двинулась в соседнюю комнату. Там в сумочке лежал газовый баллончик. Конечно, её предупреждали, что применять его в помещении крайне не рекомендуется, но что ж делать, если парень настроен столь решительно.