Ламбрант-некромант
Шрифт:
Он схватил протянутую ладонь и сжал её так, что очкастый неряха чуть не вскрикнул.
— Я тебе не Гаврик! — сопроводил крепыш свой жест и оттолкнул Андрея к Борису.
— Что это с ним? — удивился Падерин, глядя вслед удаляющейся плотной фигуре. — Торговля не задалась сегодня, что ли?
— Какая? — не понял Андрей, потирая больную руку.
— Не важно. Давай ищи третий курс, я тороплюсь.
— Лан-лан, нервные все такие сегодня прям.
— Да уж, не ахти денёк, — признал Борис. — Если я не выясню что-нибудь дельное
— Ого! Ну так сразу бы сказал, что всё серьёзно.
— Нашёл уже их расписание?
— Ну так это, — продолжал Андрей, перестав изучав стенд, — тебе лучше сходить к старосте кружка.
— Какого ещё кружка? — начинал откровенно злиться Падерин, готовый тоже как следует сжать приятелю руку, чтобы тот перестал тупить.
— Ну этого, научного. Этот Силантьев же такой ботан был, всякие там конференции-шмеренции. Я таких не люблю, выпендриваются же много.
— Логично…
— Ну и вот, все эти ботаны на кружок ходят, у них староста Настька, такая ничё тёлка, симпотная. Тебе надо с ней потереть, может, она чем поможет.
Стоило признать, что от Андрея был какой-то толк. Если б он не сообщил этот факт, Борису пришлось бы потратить кучу времени, устанавливая круг общения покойного Силантьева. А так староста кружка нашлась вполне быстро на третьем этаже, где для нужд молодых учёных была выделена целая комната. Прав оказался Андрей и насчёт привлекательности Насти. Не Лера, конечно же, у которой третий размер груди и длинные стройные ножки, но тоже вполне себе ничего. Девушка с кем-то общалась по мобильнику, сидя за большим столом. Перед ней темнела табличка «Властина Анастасия Витальевна, председатель студенческого научного общества». В общем, та ещё карьеристка, подумал Борис, дожидаясь, пока та наболтается с неведомым телефонным собеседником.
— Слушаю, — наконец-то сказала Настя, сверкнув белозубой улыбкой.
— Я насчёт кружка, — выдохнул Падерин, про себя думая, как бы ей объяснить об истинной причине своего прихода.
— О, это замечательно! — пришла в восторг девушка. — Нам нужны новые лица. Молодёжь должна заниматься наукой, особенно если ты собираешься с успехом защитить диплом и поступить в аспирантуру.
— Да, именно так, — согласился Борис, глядя на просветлевшее личико Властиной.
— А в какой кружок ты хочешь вступить?
— А их что, несколько? — удивился Падерин.
— Конечно! Есть кружок по гражданскому праву, по уголовному праву, по конституционному праву…
Девушка принялась долго их перечислять. Казалось, что вся эта фигня с наукой её действительно интересовала.
— А вот Силантьев в каком кружке? — уточнил Борис, и воодушевлённость Анастасии мигом исчезла с её лица.
— По уголовному праву, — как-то растерянно ответила она. — А почему именно Гена Силантьев?
— Ну, мне говорили, что он очень толковый парнишка, много знает там и вообще очень активный такой, пробивной.
—
— Как умер? — изобразил фальшивое недоумение Падерин. — А что случилось?
— Да так, тёмная история, — отмахнулась девушка.
— Ничего себе! А я даже как следует познакомиться с ним не успел. Я же перевёлся сюда из Нижнего, там тоже кружками вот занимался.
— Значит, кружок уголовного права? — уточнила Властина, явно не желая беседовать на эту тему.
— А что произошло-то с Генкой? — настаивал по-простецки Борис. — Несчастный случай, что ли? Машина, наверно, сбила?
— Нет, там всё непонятно как-то.
— А похороны когда? Я бы мог помочь чем-нибудь. Деньги там собрать на панихиду, цветы и все такое…
— Нет-нет, ещё пока ничего не будет, не знаю.
— Хм, странно как-то.
— Да ничего странного, — нервно заключила Настя. — Повесился он, родные решили похоронить в другом городе без всяких панихид и всего такого.
— Так это он тоже, что ли, был в том болоте? — как бы догадался Борис. — Ну, ещё кто-то же там повесился, да?
— Если и да, то что с того? — раздражённо спросила девушка. — Ты в кружок пришёл вступить или личную жизнь его участников обсудить?
— Ну, нет, просто это же такой дикий случай, я прям аж вспотел.
Падерин смахнул со лба невидимую испарину, стараясь как можно убедительнее выглядеть перед строгой барышней.
— Студбилет давай, я внесу сведения в список, — потребовала Властина.
— А ты сама-то что думаешь, это убили их или они реально повесились? — продолжал Борис.
— Я не знаю. Может, и повесились.
— Вот интересно, до какой жизни надо дойти, чтобы покончить с ней? Гена этот что, прям в депрессняке был?
— Вроде нет, нормальный он был парень. Я его с первого курса знала. Правда, потом перевелась сюда на год раньше его, так что не знаю, чем он занимался.
— А я вот слышал, типа он сидел за что-то, да?
Настя с недоверием посмотрела на новичка, но выгонять его было уже как-то поздно.
— Не сидел он, с чего ты это взял? — возмутилась она, и по такой реакции Борис понял, что между Силантьевым и ею была, как минимум, дружба.
— Ну мне сказали так, когда я спрашивал. Что типа у него судимость и всё такое.
— Судимость не является препятствием для занятия научной деятельностью. У нас студенческими кружками могут все заниматься, хоть с судимостью, хоть со СПИДом.
— А ещё я слышал, что он сатанистом был. Может, это тоже как-то связано?
— Так, всё, хватит, — не выдержала Настя и выскочила из-за стола. — Давай, иди, у меня ещё полно дел!
— Но мне, правда, нужно узнать, — спохватился Борис, на ходу сочиняя новую легенду. — Честно, очень надо… А то… у меня друг один с ним общался, понимаешь? И теперь вот он тоже как бы пропал. И я думаю, вдруг с ним тоже что-то нехорошее произошло.