Лампа Ночи

Вэнс Джек Холбрук

– Это видно. Мистер Баскин говорит, что твои сочинения превосходны, хотя ты и пользуешься всегда какими-то отвлеченными понятиями и никогда не выражаешь собственную точку зрения. Почему?

– Я не люблю писать о себе и о своем, – пожал плечами Джейро.

– Это я и так знаю! – хлопнула в ладоши Вирц. – Но я спрашиваю о причинах.

– Если я стану писать о себе, любой сможет заподозрить меня в тщеславии.

– Ну и что? Скарлет Хутсенрайтер пишет о себе невообразимые вещи и совсем не думает о том, понравится это кому-нибудь или нет. Она вообще

плюет на всякие запреты.

– |И я должен писать, как она? – удивился Джейро.

– |Нет, – вздохнула классная дама. – Но ты можешь изменить свою точку зрения. Сейчас ты пишешь как гордый отшельник. Почему ты стараешься выпасть из течения, я имею в виду, социального?

– |Может быть, именно потому, что я действительно гордый отшельник, – улыбнулся Джейро. Вирц изобразила печальную мину.

– А знаешь ли ты в действительности, что значат эти слова?

– Я полагаю, что они напоминают члена Конверта, который никогда не платит своего взноса.

Вирц отвернулась к окну, а когда снова поглядела на мальчика, заметила:

– Я хочу объяснить тебе нечто очень важное. Пожалуйста, выслушай меня со всем вниманием, на которое способен.

– Я весь внимание, мадам.

– Ты не можешь вступить в настоящую жизнь, не отдавая своих сил восхождению по социальной лестнице.

Джейро улыбался и молчал, а Адора Вирц боролась с трудно преодолимым желанием взъерошить его черные волосы. Если бы она могла заполучить такого красавчика в свое полное распоряжение, что бы она из него сделала!

– Насколько я знаю, твои родители – простые сотрудники Института.

– Да.

– И они – нимпы, так? Конечно, ничего плохого в этом нет, – поторопилась учительница ободрить мальчика. – Хотя я сама предпочитаю карабкаться все-таки вверх по склону, каким бы смешным это ни казалось на твой взгляд. Но ты сам? Ведь ты сам, конечно, не собираешься остаться нимпом. А ведь именно теперь и наступает пора, когда нужно заносить ногу на первую ступень. И этот первый шаг обычно идет через Лигу Молодежной Службы. Туда может войти всякий, так что престиж невелик, но все же это очень важная и полезная ступень для прохождения в более престижные клубы. И почти каждый у нас начинает именно так.

Джейро, улыбаясь, покачал головой.

– Для меня это пустая трата времени. Я, собираюсь стать космическим путешественником. Мадам была просто ошеломлена.

– Но почему!?

– Потому что это упоительная жизнь – встреча с новыми планетами где-нибудь на окраине галактики. Космическому путешественнику не нужны никакие клубы.

Адора Вирц поджала тонкие губы. Типичные мальчишеские амбиции! Неоперившийся птенец!

– Хорошо, пусть так, пусть жизнь будет упоительна, но ведь это всего-навсего одинокое антиобщественное существование, отрыв от семьи и от всех прекрасных клубов! Ты не сможешь посещать вечеринки, политические ралли, не будешь маршировать на парадах со знаменем в руках, никогда не будешь никуда избран, никогда не поднимешься наверх социума. Ты упускаешь такой прекрасный шанс!

–

Все это мне совершенно не интересно.

– Ты говоришь ерунду! – взвилась Вирц. – Единственная реальность на свете – это общественное движение. Космические полеты – лишь бегство от жизненных проблем!

– Для кого как. Есть немало вещей, осуществить которые на Галингейле просто невозможно.

Классная дама неожиданно схватила мальчика за плечи и хорошенько встряхнула.

– Хватит, Джейро! Я наслушалась такого, что не могу больше вынести! Ты сумасшедший и, без сомнения, доведешь до белого каления любую девушку, которой выпадет несчастье в тебя влюбиться!

Джейро промолчал и с достоинством направился к выходу. Но у самой двери мальчик вдруг обернулся.

– Извините, если я сказал что-то не так и вас расстроил. Я не хотел причинить вам зла.

– О таких, как ты, мне все известно! – скривилась классная дама. – А теперь ступай и, чтобы загладить свою вину, сделай что-нибудь хорошее.

Дома Джейро пересказал разговор Алтее.

– Она хотела, чтобы я вступил в Молодежную Лигу.

Алтея огорченно покачала головой.

– Так рано? Мы надеялись, что эта проблема не встанет перед нами еще несколько лет. – Мать с сыном уселись за столик на кухне. – В Тайнете участвует в этой гонке почти каждый. Но вершины достигают немногие; от Парнасца к Черной Шляпе, потом в Ундервуд, потом в Квадратуру Круга, потом, возможно, в Вал Верде или Печального Цыпленка или Жирандоль, а уж потом, если повезет, то и в Конверт. Впрочем, путей наверх много. – Она искоса посмотрела на Джейро. – Тебя интересует все это?

– Не очень.

– Как ты знаешь, мы с отцом не принадлежим ни к каким клубам. Мы просто неорганизованные или нимпы, и никакого социального статуса у нас нет. У тебя – тоже. Подумай об этом. И если ты почувствуешь, что хочешь стать, как остальные, можешь вступить в Молодежную Лигу, а потом, приготовившись подняться чуть выше, – в Хурму, например, или в Зуава. Ты никогда не будешь одинок, у тебя появится много друзей, ты станешь заниматься спортом и никто… никто не бросит тебе в лицо слово «нимп». Правда, тебе придется тратить бесконечные часы на то, чтобы понравиться людям, которые тебе неприятны. Впрочем, может быть, это неплохой тренинг. Будешь платить взносы, носить клубную символику и болтать на клубном жаргоне. Этому можно радоваться, многие прямо-таки жаждут такого. Но некоторые полагают, что проще быть нимпами.

Джейро задумчиво кивнул.

– Я сказал классной даме, что хочу стать космическим путешественником, и потому вступление в клуб станет для меня пустой тратой времени.

Алтея постаралась скрыть свое удивление.

– И что же она сказала в ответ?

– Она несколько… возбудилась. Сказала, что я убегаю от реальностей жизни. На что я заметил, что это не так, поскольку есть вещи, которые нужно делать не здесь, то есть здесь сделать их невозможно.

– Это правда? – на этот раз встревожилась Алтея. – И что же это за вещи?