Ландскнехт. Часть четвертая. Что такое повезло, и как с этим бороться
Шрифт:
Минут пять не прошло, как Сэмэн отвалил - снова стук в воротА. Думал, забыл он чего - открываю, а там этот. Ромео хренов. На лбу шишак аж бордовый из-под повязки (я чуть было машинально темно-красный полукруг на скуле не потер), смотрит хмуро. Не извиняться, похоже, пришел. Это плохо, он трезвый-то меня в драке на раз уработает, и полена никакого под рукой нет. А до револьвера маленького в кармане еще добраться успеть надо... Вот хоть бы глянул, кто пришел, до того, как открывать.
– Ты Йохан.
– не спрашивает, утверждает.
– Ну, я.
– Я к тебе. Пустишь?
– Ну, отчего ж... Драться, поди, не будешь?
– шутка-шуткой, а не хотелось бы
– Нет. Я по делу.
Ишь ты, деловая ковбаса... Впустил его, только тут собак заворчал, а потом и заорал. Никогда его таким не видал, аж шерсть дыбом. Утащил
– Ну?
– Я по делу. Я тебе правдой предлагаю отпустить твою рабыню Мору мне в жены. Готов выплатить за нее выкуп, коли примешь - то рассрочкой, коли нет - дай срок три дня, и назначь сумму.
Опаньки... Хорошенькое дело... Однако же, неожиданно. И... чорт возьми, весьма заманчиво! Продать-то я их не имею права, а вот полюбовно отпустить замуж например - запросто. Но - за деньги. Ну, иначе всякие коррупционные схемы получаются, а городской закон этого не любит. А тут такой случай, эти голубки, поди, все уже и обговорили. Ну, и спрашивается - хера ли было лезть драться? Я ее отпускаю... да хер с ним, с выкупом! Назначим, как есть, подъемный! И забирай ее скорей, увози пугать чортей... А девки? А проживание по договору?
– Любезный - хамство, конечно, но, смотрю, у него только желваки заиграли - Ты же, поди, знаешь. На мне договор с их проживанием. Всех троих, кстати. По закону я их по отдельности продать не могу, и из дома выгнать - тоже.
– добавлять, мол, хотя и страстно этого желаю - не стал.
– Отпусти ее, коли пожелает, ее право уйти будет. Дом у меня есть, платить стану за всех троих.
– Да Богов ради! Договорились!
– Чего?
– аж опешил. Не ожидал, что ли?
– Да ничего, говорю - Договорились. Ща, как положено, спросим согласия - и к нотариусу.
– и, дверь открыв, зову, значит, Мору. А этот-то, смотри, аж пот льет - волнуется...
Вышла эта - уже накинула что-то, а то в сарафане домашнем была, вишь. Я ей и излагаю:
– Вот, Мора, тут товарищ к тебе с предложением... Ну?
– Мора - тот начинает, и видно, что совсем уж нервничает - я, Янек, предлагаю тебе выйти за меня замуж. Хозяин... твой... согласен, и назначит выкуп, который я, за тебя и дочерей твоих, обещаюсь ему выплатить. Согласна ли ты? Ответь.
Стоит, смотрит то на него, то на меня. не дает ответа.
– Мора, ты б отвечала что - вишь, человек ждет - говорю ей. А она только шепчет что-то беззвучно - Чего? Громче скажи, али от счастья голос пропал?
– Нет...
– шепчет.
– Эмкх... Чего?
– я аж ушам не верю
– Нет. Нет!
– аж крикнула, и бегом в дом. Вот это номер в нашем цирке... Я аж руками развел. Смотрю на Янека - а у того круглоглазие, и полное недоумение в жизни. Но тут на меня взгляд перевел - я разве только снова руками развести могу. Мол - така херня. Вот неволить замуж идти - никак я не могу по закону. Запретить - и то не могу. Препятствовать - могу в пределах, но не более. Что на нее нашло-то?
В общем, отвалил страдалец, не солоно ни жарко, ушел не прощаясь, словно похмельный пошатываясь. Эк его это змеюка, походу, обломала. Наверное, жилье у него не ахти, а она дура что ли, раньше времени с шестнадцати аршин съехать. Квартирка-то знатная. Полюбовник, ясное дело, подождет еще три года, куда он, дурень, от такой крали денется. А что ее эти три года рабовладелец-иксплататар валять по койке будет... так эта же, поди, ему напела, какой я страшный насильник - а сама-то, отчего-то мне кажется, особого дискомфорта не испытывает, и порой весьма наоборот. Ох, до чего же хитрожопая!
А вечером, когда уже спать ложиться собрались, она вдруг ко мне бросилась, и давай прощения просить. Нет, ну это ж надо? Вот как у них, у баб, так получается, что если не виноват - надо извиниться, а если она извиняется - сразу себя виноватым чувствуешь. Поневоле как-то начал ее утешать. Утешил, конечно.
***
Жизнь, опосля всех инцидентов, начала постепенно втягиваться в привычное русло, как питон в камнедробилку. Девки тренировались аж каждый день, научившись крутить патроны себе. И летели "ружейные" пульки несколько иначе, горохометы заиграли совсем по-новому. Били куда кучнее на большие дистанции, и пробивали две дюймовые доски - как армейский револьвер. Тем более что, сделав пулю подлиннее настолько, чтоб в обычный револьвер было не впихнуть от греха - довели мы навеску до разумного предела, что если больше - начинало дуть гильзы. С резервом, конечно, навесили, но все же. Скорость пулек приблизилась, похоже, к звуковой. Выглядят винтовочки забавно, а так - довольно серьезный аргУмент на малой дистанции. Мора настолько обнаглела, что разок даже сгоняла на таксо к Хуго пострелять, пока я гонял на Поле за дровами. Комбезы девкам она пошила, те морды поморщили - они-то думали, что будут какие-то особые охотничьи, красивые... А вышло что-то типа танкистской робы - ну, да еще ботинки им прикупили, типа берцев. Брать ботинки с тряпочными голенищами не стал, разорился на кожу, ну да и брал бэ-у, и сдадим так же от младшей, а от старшей мелкая доносит. Зато - смотрится... Шапки хотел им сначала беретики придумать, потом посмотрел - нет, с косичками, вот так - полный хентай. Девки, поворчав, тоже как-то заценили. А вот Море я велел сшить на себя кожаный комбез. Из вредности. Ну и для пользы дела - формы у нее.. имеются, будет, что показать. Та лишь хмыкнула, но обещала сделать, только мол - дорого. Ничего, говорю - главное - модель запатентуй, потраться уж - там на празднике ж народ с женами и дочками будет... Ну, кроме дел домашних - ходили они на горпляж несколько раз. Я раза с ними пошел, да пожалел. Ну его. Не люблю такого. Но девчонкам ничего, нормально. Алька правда разок, непосредственно так, заявила - мол, в Песках-то получше было... Милка хмыкнула, Мора зашипела, как Змей Добрыныч на Горына Никитьевича...
Потом случились у меня неполадки в поясничном отделе. То ли перетрудил спину, коля дровы, то ли продуло, то ли и то, и другое. В общем - ой. Притирки и парка в бане не помогала - пора к докторам идти. Валялся с шерстяным платком на пояснице, издеваясь над этой дурой сентенциями, что мол - Карл Маркс помер, Ленин помер, твово мужука закопали - и мне уже нездоровится. Вот и я теперь, значит помираю от простуды, хорошо хоть - теперь долгов на вас нет, и наследников у меня тоже нету, вот как все удачно сходится! Дважды довел до слез. Потом реально нехорошо стало. Пора, думаю, к докторам. Но к лечащему своему, к патологоанатому - рановато, наверное, все же. Не готов я еще к этому. Слишком подвижный пока. Надо и другим дать поработать.
И тут-то, как на грех, я и вспомнил - у меня же в этом городе есть один знакомый доктор! Написал тут же ему слезное письмо, с просьбой назначить прием, как можно раньше - на дом вызывать, боюсь, дорого, да и... наверное по должности его - не поощряется быть не на месте. Привезут очередного, напоровшегося на гвоздь диаметром в пять линий - а фершал, вишь ли, на участке! А я уж на таксо доберусь...
Коварный доктор прислал в ответ не номерок с регистратуры, и даже не отповедь, мол - "Где полис получали - там и лечитесь!". Он прислал сразу скорую помощь. В виде сеанса массажа на дому. Да-да - от своей мускулистой медсестры...
Чорт ее знает, в конце-концов спина действительно на другой день прошла. Хотя от таких ядреных мазей, с пчелиным ядом кобры и вытяжкой из языка тещи - пройдет все, и даже жизнь - перед глазами. Но массаж тот я запомню надолго. И как она это делает? Смотреть-то за спину у меня не получалось, хотя и не скрывала ничего медсестренка. Мора все порывалась помогать - но куда там, все одно, что сравнивать парикмахерские щипцы с гидроманипулятором трелевочника... Я временами орал, стонал и вырывался, словно Новодворская при виде портрета Сталина. Но главное - не знаю, специально, али случайно (думаю - первое все же) - имелся побочный эффект. Провожал я медсестру только взглядом, так и оставшись лежать, но в несколько приподнятом настроении. А Мора ходила надутая и обиженная. Пока поближе не подошла, чтоб я дотянуться смог. И как эти кошки курчавые такое выделывают? А руки до чего ж сильные, однако... Эх, доктор, повезло же!