Ландскнехт. Победителей не судят
Шрифт:
За столовкой дальше по правую руку - девчёнская спальня. Даже не пошел смотреть, все же как-то неловко стало, заглянул так, а в остальном... Да ладно, успеется, если что. Дальше рядом со спальней девочек, считай напротив входа в дом - кухня-хозпищеблок. Плита, она же и девчонкам стену греет, стол, рукомойник, посуды некоторое количество. Не много, но видать на мелочи размениваться не стали продавая, там, похоже, суммы были серьезные в долгах. Ну и хорошо, есть хоть с чего пождать, тарелки глиняные, но аккуратные и даже красивые. И самовар есть, причем присоединен к дымоходу, я такое дело в иных кабаках видал. Только все одно это баловство, надо керосинку покупать. И чайник. А вот подстаканник у меня свой, подрезанный в одном валашском доме по случаю, может быть, даже, и серебряный. И стакан толстого
Заодно с ранца рыльно-мыльное прихватил, грозно вопросил, где тут умывальня? Оказалось - вот дверь из кухоньки, вошел - мама дорогая. Да тут сортира-то нету, тут ватер-клозет, понимаешь. Удобства отнюдь не во дворе. Натурально санузел совмещенный, все дела. Унитаз, местный аналог то бишь, как положено. Из дерева их тут делают, в основном какое-то дерево, что штормом выбрасывает - оно в море провалявшись нужные свойства имеет. Ну и обрабатывают его как-то. Не дешево, но тут с гигиеной строго - видать, тяжкое наследие древних. Слив, конечно, примитивный - кадушка рядом стоит, в ней ковшик. Ну да ничего, не переломлюсь. Так, вот теперь я территорию пометил, все, хозяин я тут...
Последнее, что осмотрел - оказалась баня. Ну, точнее, помывочный пункт. Располагалась она прямо в доме, промеж уборной и хозяйской спальней, со входом из кухни же. Вот уж тут тоже все для себя - и пол пемзой выложен, и скамейки, печь, которая и хозяйскую спальню греет, бак для воды горячей на печи, бочка с холодной рядом. Нет, не баня, конечно, каменки нет, полка нет, да и какая парная, если прямо отсюда выход в дом? Так помыться разве, в тепле водой горячей. Даже и предбанника-то нету, переодеться негде, рассчитано, что в халате, чтоль, каком прямо из дому ходить? Али в простыне? Халата у меня как-то в хозяйстве вроде нету... в плащ-палатке буду шастать, понятно... Но, однако - все одно хорошо! В описании дома-то ни слова не было, а однако, такой сюрприз... Тут кроме бани-мойки еще и прачечная - стиралка за печкой стоит. Ну обычная стиральная машина. Местная. Вертикальная загрузка, да. Корыто, поддон или скорее даже ящик деревянный, в нем на оси поперек проходящей - барабан медный, дырявый, с крышкой сборку. Как на настоящей стиральной машине. И сверху на ящик крышка - ну чтоб не брызгалось. А сбоку из ящика до стены кривая железяка торчит - крути! Только вместе с одежей в барабан закинуть всякой соды-золы и несколько камушков округлых-пупырчатых не забудь. Воды залей, и вперед, потом пробку вытащи - слей, и заново. Я такое тут уже видел. Правда, ручная стирка тоже в ходу весьма, потому как не все так отстирывается, только по мелочи, коли не сильно запачкано и заношено.
Вылез, осмотрев все, в гостиную, посмотрел на жмущихся в коридоре домочадцев. Или как их называть-то Рабы? Прислуга? Хрен разберет... Уселся в стул с подлокотниками, жесткий, деревянный, а как-то сразу на редкость удобный. Не иначе, хозяйское место было. Второй - хозяйки. Как быть теперь? Выкинуть такой стул у меня рука не поднимется. Куда его девать? Сменить на табуретку, а его как кресло использовать? Так поставить лишний стул тут особо и некуда, тут все как на подводной лодке - на своем месте. Ладно, чорт с ней, махнул - мол, садись. Присела на краешек. Девкам показал - те на табуретки присели, аки стрекозы на травинку. Темнеет уже, на юге это быстро, надо свет зажигать.
– Эта... как тебя... Мора, там я погреб видел. В нем есть чего?
– Да... господин Йохан - а голосок-то у нее эдакий, не то что с хрипотцой, коию многие по какому-то недоразумению полагают весьма привлекательной, но низкий такой, даже приятный. И почему-то это меня снова бесит - Погреб не пустой, хотя припасов и не очень много.
– Хороший погреб-то? Не попротятся припасы?
– спрашиваю просто так, лишь бы прошло раздражение. Кажется, опять голова болеть будет, наверное, это уже похмелье подкрадывается, не надо было мешать портвейн с пивом. Грубейшее нарушение ТэБэ...
– Погреб хороший, даже ледник для мяса есть, небольшой... бывший хозяин... не жалел денег, господин Йохан. Погреб отделали мороженой сосной, и не протекает...
– Так!
– вот мне еще лишний
– Все готово заранее, господин Йохан - а я только сейчас соображаю - в доме-то пахнет нормально, жильем и жрачкой, я как-то до сего момента и внимания не обратил, потому как - жилой дом, вроде, так и должно. А она еще и смотрит на меня прямо. Наглая какая!
– Так подавай. Чего же ты ждешь-то... хозяюшка?
– ласково-издевательски, растягивая фразы, спрашиваю, как обычно солдатиков об их косяках вопрошал. Чую, сейчас взорвусь, сил больше нет терпеть
– Конечно, как прикажете, господин Йохан...
– сука, ну еще и эдак с поклоном, блять, как в кино каком! Я те что, бык театральный, комедию тут играть, издеваешься, да?! Пока я, вытаращив глаза, набираю воздуха в грудь, она уже ускакивает на кухню, потому ору вслед:
– И перестань называть меня 'господин Йохан!'...
– матерщину не добавил, только на девчонок глядя - нехорошо ругаться при детях без необходимости. Они и так подскочили и смотрят перепугано. Ну, и чего уставились?
В тишине слышно только, как тикают ходики в углу. Их звук постепенно меня успокаивает, чуть отдышавшись, спрашиваю девочек:
– Ну, а вы чего тут сидите и молчите?
Младшая испугано хлопает глазами, и, открыв рот, смотрит то на меня, то на старшую, боится сказать, и не ответить боится. Старшая, пересилив страх, выдает вдруг:
– Мы просто не знаем теперь, как нам Вас называть...
– и хлопает глазами, стараясь смотреть как можно искренне.
– Меня? Называть?
– и вдруг я и призадумался. А как, действительно, им меня называть? Господин или там хозяин чего-то мне не понравилось. Барин, думаю, тоже не понравится. Как-то оно противно получается, когда навзаправду. Папаша Йохан? Пошло все же слишком. Особенно с учетом, что у меня на этих подростков планы. На старшую так точно. Может, назваться им моим настоящим именем, по-русски? А зачем? Да и... мало ли что, если уж пишется везде - Йохан, так уж и соответствуй...
– Йоханом меня звать будете. Можете, эта... Дядя Йохан, да. И на ты, неча мне тут выкать...
– буркнул в ответ.
– Очень приятно - заученно отвечают они мне, обе привскочили, и эдакий книксен показывают. Гимназистки, бля, румяные... А они дальше - старшая на полшага подошла: - Я Милана
– Я Алина - тут же шагнула вперед младшая.
Ну, эту хохму я знаю. Алина и Милана - так девочек-близняшек назвать могут только совсем на них сдвинутые родители. Это ж мифологические, или точнее, сказочные персонажи. Лами меня читать учила в основном же по сказкам, вот у некоего здешнего Андерсена и была своя сказка про Русалочку. Только в смеси со сказкой про Клару и Розу... то есть Цеткен и Гретхен... Ну то есть, про Розочку и Деляночку. В общем, русалок было аж две, сестрички-близняшки. И кончилось все благополучнее немного, по крайней мере, для морских обитателей - обе сестренки не померли, а женились - одна на княжиче, другая на благородном пирате, Джеке-Перепелке, в исполнении Джонни нашего Дьеппа. Мужикам, конечно, не так повезло, ибо русалочки ног вместо хвоста отращивать не стали, и как уж там их пользовали счастливые новобрачные супруги - история умалчивает. Особенно в сказке для детей - хотя Кэрр говорил, есть и вариант для взрослых, но я его не читал. В общем, ясно - так назвать родители могут сестер, только если вовсе в них души не чают. Особенно в приморском городе, где вообще насчет моря свои пунктики. Нет, ну и как мне вас, таких вот хорошеньких, морально разлагать?
– Замечательно. Очень приятно. Аж до слез. Так, идите-ка, и помогите матери собрать на стол. Стоп! Алина - иди, помоги матери. Мила - зажги в доме лампы, уже темно. Я пока камин, что ли, растоплю...
– Все лампы зажечь? ...дядя Йохан?
– Не прикидывайся дурочкой!
– снова начинаю я злиться - Зажги, где надо, сообразишь, тебе не три годика!
... Пока возился с камином, разжигая его, и укладывая смешные полешки, собрали на стол. Разогнулся, повернулся к столу... Нет, я их сегодня поубиваю, и пойду на каторгу. Или сбегу к степнякам нахер.