Лангольеры
Шрифт:
— Да нет. Всего лишь то, что наша ситуация гораздо сложнее, чем мы думали, — ответил Боб. Взгляд его был спокойным, но лицо малость осунулось и побледнело. — И полагаю, что все мы совершили одну весьма крупную ошибку. Оно и простительно в данной ситуации… но покуда мы полностью не пересмотрим наши мнения по поводу случившегося, я не думаю, что мы до чего-нибудь дельного додумаемся. Я бы назвал это ошибкой в перспективе.
Варвик вернулся и подошел к ним. Он выбрал какой-то завернутый в бумагу сандвич и бутылку пива. Выглядел вполне довольным своим выбором.
— Ну,
— А хрен его знает, — пробормотал Брайан. — Мура какая-то.
Боб оторвал спичку от картонки Бетани и чиркнул. Она сразу вспыхнула.
— О! — сказал он и поднес ее к своей сигарете. Брайану запах показался неприятным. Тут же, впрочем, понял причину: иных запахов не ощущал, кроме лосьона для бритья от Ника и духов Лорел. Заодно вспомнил запах пота своего напарника по полету.
Боб поднес пылающую спичку к картонке, извлеченной из чаши, и принялся водить ею по головкам спичек. Ничего не произошло. Писатель подержал над пламенем другие головки спичек, но они не загорелись. Все зачарованно наблюдали.
Наконец послышался звук: фсссс. Несколько спичечных головок вроде бы ожили. Но они не вспыхнули, а лишь замерцали и тут же истлели. Поднялись крошечные струйки дыма… дыма, который не имел запаха.
Боб оглядел присутствующих и мрачно усмехнулся.
— Даже это, — сказал он, — превзошло мои ожидания.
— Ну хорошо, — обратился к нему Брайан. — Расскажите нам, что у вас за идея. Я знаю…
В этот момент Руди Варвик издал возглас явного отвращения. Дайна тоже испуганно вскрикнула и прижалась к Лорел. У Альберта екнуло сердце.
Руди развернул свой сандвич, который показался Брайану начиненным салями и сыром, и откусил порядочный кусок. Теперь он выплюнул его прямо на пол с гримасой отвращения.
— Испорчен! — воскликнул Руди. — Тьфу ты, черт! Ну и гадость!
— Испорчен? — быстро переспросил. Боб Дженкинс. Глаза его заблестели. — Сомневаюсь. Обработанное мясо настолько напичкано консервантами, что только часов через восемь на солнцепеке оно «заскучает». А судя по часам, ток в холодильнике отключился менее пяти часов тому назад.
— А может, и нет, — возразил Альберт. — Это вы просто предположили, будто время кажется более поздним, чем показывают наши наручные часы.
— Верно, но я не думаю… А скажите, мистер Варвик, камера была еще холодной? Когда вы ее открыли, там было холодно?
— Не сказал бы, что холодно, но, в общем, прохладно, — ответил Руди. — Но этот бутерброд совершенно сговнялся. Прошу прощения у дам. Вот! — Он протянул сандвич. — Если вы не считаете, что он испорчен, попробуйте сами.
Боб посмотрел на бутерброд с сомнением. Однако после некоторого колебания взял его и откусил с нетронутой стороны. Альберт заметил выражение мимолетной гадливости на его лице. Но он не стал сразу избавляться от своего куска. Осторожно пожевал разок-другой, потом отвернулся и сплюнул на ладонь. Сбросил с ладони в плевательницу, туда же последовал и бутерброд.
— Не испорчен, — сказал он. — Просто лишен вкуса. И не только это. У него нет, как бы это сказать, субстанции. —
— Он и есть испорченный, — упрямо возразил лысый мужчина.
— А попробуйте-ка ваше пиво, — предложил Боб. — Оно-то не должно быть испорченным, все-таки закупорено герметически. Такое даже вне холодильника не портится.
Руди с сомнением посмотрел на бутылку «Будвайзера» в своей руке, покачал головой и протянул его Бобу.
— Больше не хочу, — сказал он. Оглянулся на холодильник и посмотрел подозрительно на Дженкинса, словно тот сыграл над ним шутку.
— Что ж, я это сделаю, раз так нужно, — сказал Боб. — Однажды я уже предложил свое тело науке. Может быть, кто-то из вас желает попробовать пиво? Мне кажется, это очень важно.
— Давайте мне, — сказал Ник.
— Нет, — вмешался дон Гаффни. — Лучше мне. Ей богу, так хочется пивка. Я и прежде пил его теплым, и ничего, не околел.
Он взял бутылку, свернул пробку и запрокинув голову, хлебнул. В следующий момент струей выплюнул все прямо на пол.
— Господи! — воскликнул он. — Совершенно выдохлось!
— Неужто? — Боб оживился. — Так-так! Отлично! Сейчас посмотрим! — Он быстро зашел за стойку бара, взял с полки бокал. Гаффни поставил бутылку возле кассы. Брайан внимательно осмотрел ее, а Боб Дженкинс взял и тоже обследовал. Никакой пены не поднялось к горлышку. «Там может быть и вода», — подумал он.
То, что Боб налил в бокал, однако, водой не выглядело. Похоже было на пиво. Выдохшееся пиво. Никакой пены. К внутренней стенке бокала прилипли несколько крошечных пузырьков, но ни один не всплыл к поверхности.
— Ну что ж, — сказал Ник, — выдохлось. Такое случается. Не завернут пробку как следует на фабрике — весь газ и выходит. Наверно, каждому такое попадалось.
— Но если вы к этому добавите и лишенный вкуса сандвич с салями, какие-то выводы напрашиваются, верно?
— Да о чем выводы?! — воскликнул Брайан.
— Минуточку, — ответил Боб. — Сначала давайте прореагируем на замечание мистера Хопвелла. — Он обернулся, сгреб обеими руками несколько бокалов (некоторые попадали с полки на пол и разбились), затем с ловкостью профессионального бармена расставил их в ряд. — Дайте-ка сюда еще пива! И прохладительных напитков, раз уж мы тут.
Альберт и Бетани подошли к холодильнику и каждый из них взял наугад бутылок по пять.
— Он что, чокнутый? — тихо спросила Бетани.
— Не думаю, — ответил Альберт. Он примерно понимал, что хочет им продемонстрировать писатель. — Помнишь, как он посоветовал тебе поберечь спички? Он знал — что-то в этом роде должно было случиться. Потому так и хотел, чтобы мы пошли в ресторан. Хотел продемонстрировать.
Листок дежурства был разорван десятка на три узких полосок, а лангольеры подобрались еще ближе.