Лангольеры

Кинг Стивен

Он протянул руку и включил интерком.

Лорел раскрыла глаза, когда Брайан заговорил, и обнаружила, что голова Дайны лежит у нее на коленях. Она погладила голову девочки и уложила ее тело на носилках в прежнее положение.

— Это капитан Энгл, ребята. Прошу прощения за все, что произошло. Мы были на волосок буквально. Но сейчас все о'кей. Приборный щит весь в зеленых огнях. Позволю себе повторить: мы нашли то, что искали, но…

Он внезапно выключил микрофон.

Все ждали. Бетани

Симмс всхлипывала на груди Альберта. Позади них Руди продолжал бормотать молитвы, перебирая четки.

Брайан выключил интерком, когда обнаружил, что Боб Дженкинс стоит рядом с ним. Писателя буквально трясло, на ширинке темнело влажное пятно, рот исказила гримаса отчаяния, которой раньше Брайан на его лице не видел. Но в то же время он явно владел собой. Позади него Ник тяжело опустился в кресло помощника, морщась и поддерживая сломанную руку, которая начинала распухать.

— Так какого черта вы тут все это затеяли? — строго спросил Брайан. — Еще немного, и машина развалилась бы на десять тысяч кусков.

— Можно я объясню все через эту штуку? — попросил Боб, указав на тумблер с надписью ИНТЕРКОМ.

— Да, но…

— Тогда позвольте.

Брайан хотел было заспорить, но тут же передумал. Включил тумблер.

— Хорошо, давайте. И чтоб это было обосновано, — добавил он строго.

— Слушайте меня все внимательно! — закричал он, и репродукторы отозвались воем. — Мы…

— Говорите нормальным голосом, — подсказал Брайан. — Вы им все барабанные перепонки порвете.

Боб сделал видимое усилие, чтобы взять себя в руки. Продолжил уже более спокойным голосом:

— Мы должны были повернуть назад, и мы повернули. Капитан сказал мне, что мы увернулись чудом. Нам повезло… но мы себя повели необдуманно. Мы забыли элементарнейшую вещь, хотя она у нас все время была перед глазами. Когда мы впервые вошли в разрыв потока времени, все на самолете, кто бодрствовал, исчезли.

Брайан слегка подскочил в своем кресле. Ощущение — что ему врезали пощечину. Милях в тридцати от него в поле обозрения снова выплыла ромбовидная форма, похожая на колоссальный драгоценный камень. Только теперь она напоминала ему насмешливую улыбку.

— Мы же все бодрствуем, — сказал Боб. (В главном салоне Альберт посмотрел на мужчину с черной бородой, который лежал без чувств, тихо посапывая. Подумал: «За одним исключением».) — Логика подсказывает, что, если мы попытаемся прорваться тем же путем, мы все исчезнем. — Он сделал паузу, подумал и закончил: — Вот и все.

Брайан машинально выключил микрофон. Позади него Ник с горечью и болью рассмеялся.

— Вот и все? Все к едрене-фене? И что же поделать?

Брайан посмотрел на него и ничего не сказал. Боб Дженкинс — тоже.

Бетани подняла голову и всмотрелась в утомленное, растерянное лицо Альберта.

— Нам надо заснуть. Как нам это сделать? Никогда в жизни не чувствовала так мало желания

спать.

— Я и сам не знаю. — Он с надеждой посмотрел через проход на Лорел, — она уже покачивала головой в ответ. Ей самой хотелось заснуть, чтобы отключиться от всего этого непрерывного кошмара, но, как и Бетани, сейчас она менее всего смогла бы это сделать.

Боб шагнул и уставился в окно кабины в безмолвном удивлении. После долгой паузы тихо и с ноткой восхищения сказал:

— Так вот, как это выглядит.

Брайану пришла в голову строка из знакомого рок-н-ролла: «Можешь глазеть, но лучше не трожь». Посмотрел на топливные индикаторы: то, что они показывали, настроения не улучшило. Беспомощно обернулся к Нику. Как и все остальные, он в жизни не имел меньшего желания спать, чем теперь.

— Не знаю, что делать, — сказал он. — Но если мы намерены прорваться через дыру, это нужно делать быстрее. Горючего у нас хватит на час, может, чуть больше. После этого можно забыть о всяких попытках. Какие идеи?

Ник опустил голову, все еще держа свою распухающую руку. Спустя мгновение посмотрел на них.

— Кажется, есть идея, — сказал он. — Люди, которые летают редко, обычно держат свои лекарства в ручном багаже. Они любят, чтобы все это было под рукой на случай, если их вещи увезут на другой конец света и понадобится сколько-то дней, чтобы все это вернуть. Если мы пороемся в их ручной клади, мы найдем там какие-то снотворные. Нам и сумки-то не надо доставать. Судя по звукам, весь этот багаж высыпался на пол… Что? В чем дело?

Последний вопрос был адресован Бобу Дженкинсу, который сразу начал отрицательно качать головой, едва Ник упомянул лекарства.

— А вы что-нибудь знаете об этих успокоительных средствах? — спросил он Ника.

— Ну, кое-что, — тон ответа был оборонительным.

— Да, немного знаю.

— А я знаю много, — сухо заметил Боб. — Я их как следует изучил: от «ол-найта» до «ксанакса». Видите ли, убийство с помощью снотворных было любимым коньком в моей тематике, как вы понимаете. Даже если вам удастся разыскать сильнодействующее средство в самой первой сумке багажа, что весьма сомнительно, но вы не сможете определить безопасную дозу, действующую достаточно быстро.

— Да почему же нет?!

— Да потому, что потребуется по крайней мере сорок минут, чтобы средство подействовало… и я очень сомневаюсь в том, что оно подействует на всех. Естественная реакция мозга в состоянии стресса состоит в том, что он борется, пытается отвергнуть подобные средства. Нет никакого способа преодолеть такую реакцию, Ник. Это все равно что указывать своему сердцу, как оно должно биться. Если допустить, что мы вдруг сразу найдем достаточное количество таблеток, придется принимать наобум большие дозы, чтобы успеть заснуть. А в результате наш самолет приземлится в ближайшем аэропорту, скажем, Джонстауна. Мы все проскочим, но будем мертвыми.