Ланс
Шрифт:
– В любом случае, не стоит меня опасаться с этого момента. В спину не ударю и добро помню. Я знаю, что ты одиночка, но, если надумаешь в мою команду – буду рад.
– Хорошо. Учту, – ответила я и пошла в столовую.
Глава 5. Старший Ланс
Конечно, я не поверила. Жизнь в этом мире научила осторожности, и я была аккуратна. Подозревала все и всех, спала вполглаза. На тренировках постоянно следила за окружающими. Было очень тяжело. К физической нагрузке добавились еще и умственная и психологическая. Я в нормальной жизни на Земле старалась анализировать свои поступки и поступки окружающих. Даже бессонницей мучилась – мысли не давали уснуть никак. А здесь это все превратилось не просто в паранойю, в образ жизни. Я постоянно
Вероятно, нервное напряжение, постоянная осторожность, граничащая с паранойей, огромная нагрузка как физическая, так и психологическая принесли свои результаты. У меня начала развиваться интуиция. Я даже спиной могу чувствовать направленный на меня взгляд, направление, откуда исходит опасность, напряжение пространства чувствую практически всей кожей на физическом уровне. Иногда даже волосы на коже дыбом встают. Я была постоянно на чеку, никому и ничему не верила. Не верила дробилке, которая постоянно пыталась меня сломать. Не верила ночи, которая обещает спокойный сон и отдых, потому что именно ночью меня всегда пытались убить. Не верила сослуживцам, спокойно обедающим в столовой. Не верила собственной постели, не раз обнаруживая на ней яд или ядовитое насекомое. Не верила своему одиночеству, постоянно чувствуя ненависть зверей, которых называю своими сослуживцами. Не верила своим новым учителям, зная, что скоро отправлюсь туда, откуда не возвращаются, и им будет плевать на мою смерть. Да, это неимоверно выматывало. Не представляю, что бы со мной было, если бы не отдушина в виде танцев с Карелом, наполняющих меня энергией и вымывающих последствия напряжения на психику.
К концу второго месяца я проходила дробилку за полчаса, как сам Василей. Благодаря тренировкам с ним и Карелом, я могу на равных с сослуживцами владеть клинками. И даже чуть лучше. Ведь от этого моя жизнь зависит напрямую. В то время как у остальных просто уменьшилось количество травм. После карцера заметила, что дробилку перед сном стал проходить и Рандом. Пару раз в начале он ночевал в лазарете, но затем втянулся, и больше часа в лазарете после дробилки не находился. Хотя до меня ему было еще далеко.
В начале третьего месяца моего пребывания в лагере, Карел объявил нам всем:
– С этого дня вы делитесь на пятерки со своим старшим. Из вас выбрали пятерых лучших, которых вы обязаны слушаться. Они повышают ваши шансы на выживание. Итак, старший Ланс. Пятерка: Вербен, Неш, Рамек, Долар, Шон. Старший Рандом, пятерка: Шелих, Зорин, Шепард, Норк, Траст…
О как. А что теперь с ними делать то? Может соревнования между командами будут? Пряма пионеры с октябрятами. Детский сад «Ромашка». С другой стороны, это логично. Уверена, что на прорыве на передовой с нами не будет старших и, следовательно, их можно назначить из самих смертников. Без руководства, как ни крути, шансы на выживание в бое уменьшаются. Значит, нас пять командиров. А Лом-то тоже, оказывается, имеет имя! Робен значит. Почти как Робин Гуд, благородный разбойник, ага.
– Старшие групп задержитесь, остальные – стандартная разминка, – Карел повернулся и направился в административный корпус. А Василей продолжил:
– С этого момента за тренировки и дисциплину в вашей пятерке отвечаете вы сами. За каждого вашего бойца несете полную ответственность, вплоть до наказания. Провинился боец – наказание понесете вместе с ним. Каждый день вам дается два часа для работы с собственной командой. Это время свободное, проводите его с командой. Соответственно, на эти два часа сокращаются тренировки.
***
– Капрал Василей, как будут проходить состязания, какие будут задания? – спросила я.
– Полоса препятствий на время, малая дробилка на время, поединки бойцов в рукопашном бое и бое с учебным оружием. Еще вопросы? – Капрал немного подождал и продолжил: – Вопросов нет. Свободны. Присоединяйтесь к тренировке ваших бойцов. Ланс, задержись.
Все разошлись, а капрал сообщил мне:
– Я в курсе, что тебя постоянно убивают. Все в курсе. Удивительно, что ты до сих пор жив. Весь офицерский состав делает ставки, сколько ты продержишься на этом свете. Зачем я тебе это говорю? А я на тебя поставил на оставшиеся четыре месяца, – насмешливо произнес Василей. При этом, взгляд у него был серьезным.
– Капрал Василей, приложу все усилия, чтоб оправдать Ваше доверие! – Четко по уставу гаркнула я, и отдала честь. На что Капрал засмеялся и продолжил:
– Хочу обратить твое внимание, что под ударом оказались и твои подопечные. Не знаю, как ты будешь защищать еще и их. Хочешь правду? Я не хочу, чтоб ты сдох в этом клоповнике. И Карел не хочет. Если будешь подчиненным чьим-то – тебя однозначно убьют, так что людей тебе терять нельзя. Это понимаем и мы, и зэки. Мы присмотрим за твоими ребятами на тренировках. Но ночью ничем не можем помочь. И еще учитывай, что два часа утром до подъема и вечером после отбоя ты вне казармы. Есть предложения?
– Я смогу защитить подопечных, только если буду рядом. Можно сделать так, чтоб на моих тренировках была и моя команда? Я их займу заданиями. Это будет полезно, хотя и нагрузка повысится. В крайнем случае – пусть спят во дворе под присмотром.
– Можно попробовать, но не факт, что получится. Слишком многие поставили на твою смерть. Я сообщу тебе после обеда.
– Спасибо, капрал, – искренне поблагодарила я Василея и еще раз отдала честь, на этот раз по-настоящему.
– Просто выживи, мелкий, – произнес капрал и направился в сторону корпуса.
Тренировка прошла как обычно. Вот только мои подопечные смотрели угрюмо и с еще большей ненавистью. Моя команда была смешанной: было два зека и три нейтрала. Ненавидели меня все, но особенно люто – зеки. Да и на своих товарищей зеки смотрели затравлено, тоже побаивались обычных мужиков.
Перед обедом нам дали немного больше времени. Видимо предполагалось, что мы должны пообщаться с командой. Я собрала своих в конце площадки, подальше от лишних глаз и ушей. Понятно, что они не в восторге – над ними, здоровыми, тертыми жизнью мужиками, поставили какого-то семнадцатилетнего сопляка-выскочку. Да еще и команда подобралась смешанная. Зеки и обычные мужики, мягко говоря, недолюбливали друг друга.
– Сейчас скажу расклад, потом будем выяснять отношения. Про то, что я такой замечательный, красивый и особенный вы все знаете. Я понимаю, как вы меня ненавидите. Знаю, что ты Рамек убивал меня два раза, а ты Долар – четыре, – при этом мужики недоуменно покосились на зеков, а я продолжила: – Прекрасно понимаю, что вам как, серпом по яйцам быть в подопечных у сопляка, который лижет зад начальству. Вы своими тупыми бошками сейчас пытаетесь придумать способ, как подмять меня под себя, проучить зарвавшегося выскочку. А некоторые наши друзья, я кивнула на зеков, пытаются придумать новый способ меня убить. Поверьте, я знаю о вас даже больше, чем вы сами. Например, то, что вас сейчас тоже будут убивать. Ваши же прошлые друзья-товарищи и этот месяц мало кто из вас выживет, если не будете подчиняться мне. Все эти два месяца я нейтрализовывал попытки меня убить со стороны шестерок Лома и некоторых из ваших мужиков. Как видите – удачно. Опыт есть. Вопрос в другом. Чтобы меня сейчас достать – надо пустить в расход минимум двоих из вас. Тогда я стану чьим-то подчиненным, и в этом случае шансы меня убрать возрастут. Однако, даже в этом случае, у меня отчего-то есть уверенность, что я выживу. А у вас она есть? О себе я позабочусь сам, проблема в вас. Вы хотите жить? Или предпочтете благородно сдохнуть на радость вашим «друзьям»?