Ланселот, мой рыцарь
Шрифт:
Как они целовались на старых развалинах среди цветущего иван-чая, среди золотых пшеничных полей, и как Гавейн чуть не застал их полураздетыми.
Как она застукала его с Гвиниверой в беседке в Камелоте. Она не признавалась себе тогда, но безумно ревновала его к королеве.
Хелен вспомнила, как они гуляли в поле после приезда из Камелота, и над ними было пронзительно голубое небо, а вокруг – золотые леса. Именно тогда она в первый раз признала, что он ей тоже дорог.
А как она подсматривала за ним, когда он тренировался!
И как они любили друг друга перед тем, как он уехал на Каммлан.
И в последний раз она видела
Ну почему бабушка оказалась такой жестокой? Разве она сама не любила? Как засветились ее глаза, когда она узнала, что дедушка все еще ждет ее! И кстати, где она сейчас?
Хелен вытерла слезы, нахлынувшие от воспоминаний. Ей все равно, где сейчас эта бессердечная женщина. Она никогда в жизни не примет ее как свою бабушку.
Она снова вспомнила, как Ланселот целовал ее после битвы на Каммлане, как она ощупывала его тело в поисках ран, как радовалась, что он жив и невредим. Ведь это она спасла его! Они должны быть вместе! Для чего еще она должна была спасти его, если не для того, чтобы быть вместе? Не может провидение быть таким жестоким. Ну почему их разлучили, почему? Хелен уткнулась в насквозь мокрую подушку и снова разревелась от горького отчаяния. Неужели она никогда больше не увидит его? Невыносимая боль пронзила ее сердце. Какое страшное слово – никогда…
Хелен знала, пройдет время, может быть, много времени – о, да, очень много времени – и все произошедшее станет казаться ей сном, и поэтому ей нужно… ей нужно все записать. Но она пролежала в постели до вечера, пока к ней не поднялась Рита и не потрогала лоб.
– Ты не заболела? Ты какая-то не такая, – сказала она. – Ты плакала? Потому что не можешь спасти Сент-Невилл?
Рита присела рядом с ней на кровать, и Хелен захотелось рассказать ей все. Как она попала в пятый век и жутко испугалась, потому что думала, что ее похитили убийцы, и как потом обнаружила, что находится в настоящем пятом веке, и как потом влюбилась в Ланселота… Но Рите такое нельзя было рассказывать. Любой нормальный человек посчитал бы, что она сошла с ума. Да она и сама бы так посчитала. Раньше. Хелен отвернулась и укрылась одеялом с головой, желая только одного – заснуть и забыть все-все-все…
Ланселот гнал своего коня так, словно снова спешил на Каммлан, пока Гавейн не остановил друга, указав тому на взмыленного скакуна под ним.
– Я понимаю твое нетерпение, Ланселот, – сказал он с улыбкой. – Но леди Хелен никуда не исчезнет.
Ланселот соскочил с коня и принялся ожесточенно вытирать его.
– Ты говоришь так, будто не знаешь ее.
– А ты говоришь так, будто боишься, что она убежит от тебя, – парировал Гавейн, но, увидев, что друг по-прежнему хмурится, удивленно добавил: – Ты в самом деле считаешь, что она может так поступить?
Ланселот промолчал. Как он мог объяснить Гавейну, что его невеста явилась из другого времени и когда-нибудь туда вернется? И щемящее сердце подсказывало ему, что расставание очень, очень близко. Вот почему он загнал своего любимого коня до полусмерти.
– Гилфорд! Подай мне свежего коня. – Ланселот передал своего скакуна подошедшему рыцарю. – Думаю, мне лучше поторопиться, – сказал он, мрачно глядя вперед.
Гавейну
С каждой минутой, приближавшей его к дому, Ланселот чувствовал, как неясная тревога, охватившая его сердце еще в Камелоте, становится все сильнее. Даже перед битвой на Каммлане, да и никогда прежде, он так не тревожился. Прошло уже пять дней с того времени, как он видел Хелен в последний раз. Она давно должна быть в Солсбери, но что-то подсказывало ему, что это не так. Ланселот не остановился на ночлег, лишь дал коню немного отдыха и снова поехал дальше. При свете луны дорога через луга была видна так же ясно, как и днем.
После полудня Ланселот въехал в деревню около своего замка. Жители приветствовали его, на стенах замка привычно поднялись флаги, затрубили трубы. Из ворот навстречу ему выехал отряд во главе с Персивалем. Стяги с его фамильным гербом развевались на ветру, крестьяне радостно выкрикивали его имя, но Ланселоту все веселье казалось каким-то ненастоящим.
– Приветствую, Ланселот, – сказал Персиваль, подъехав к нему, и протянул руку.
Ланселот сжал руку друга и по одним его глазам понял, что произошло.
– Где она? – услышал он свой голос будто со стороны.
– Лучше тебе проехать в замок. Галахад и Тристан тоже ждут тебя, – уклонился от ответа Персиваль.
По дороге ни одна мысль не посетила Ланселота. Он ехал, будто во сне, и как во сне вошел в родной замок и увидел брата и друга. Они сидели за столом, уставленным едой. Но более за столом не было никого.
– Сядь, дорогой брат, – сказал Галахад.
Ланселот опустился на скамью у нижних столов, не в силах двинуться дальше. Персиваль сел напротив него.
– Мы возвращались с Каммлана. Выехали на следующий день после тебя, после полудня. Раненых нельзя было тревожить, и мы ехали довольно медленно, – начал рассказывать Персиваль, не глядя на потемневшее от тревоги лицо Ланселота. – Лишь на следующий вечер мы добрались до замка леди Кассандры. Не нужно было ехать туда, я знаю. Но путь там ровнее, чем по лесу, и леди Хелен сказала, что раненым будет лучше, если мы поедем той дорогой. Когда мы туда прибыли, я не хотел, чтобы она заходила туда. Никто из нас не хотел. Я не знаю почему. Было такое чувство, что… что случится что-то плохое. Но вы же знаете леди Хелен. Она не послушалась нас, взяла и прямиком направилась туда. И когда вошла, то увидала леди Кассандру и упала в обморок. Так нам потом рассказали люди леди Кассандры. Старушка отвела ее в свои покои и уложила спать. Мы встали лагерем около замка, но леди Хелен утром не вышла к нам. Я поехал туда с парой рыцарей, но в замке уже никого не было – ни леди Кассандры, ни леди Хелен. Слуги сказали, что они не выходили из замка. И никто не видел их после того, как леди Кассандра утром отнесла к леди Хелен чай.
– Мы обыскали весь замок, искали следы лошадей на дорогах из замка, послали людей в лес. Но никого не нашли. Нам очень жаль, Ланселот, – добавил Тристан.
– Я никогда не доверял этой леди Кассандре, – проворчал Галахад. – Не зря говорят, что она водила дружбу с Мерлином.
– Мерлина не существует, – машинально сказал Ланселот. Затем встал и отправился в свои покои.
Хелен нигде нет. Неужели это означает, что она вернулась в свое время? Даже не простившись с ним? Что заставило ее так поступить? Не она ли говорила ему, что не хочет, чтобы он снова остался один? Не она ли говорила, что любит его?