Лапочка

Давыдова Ирина

– Фуф, а я-то думала, ты меня никогда не поймаешь, - так же запыхавшись, ответила она. – Знаешь, как-то не совсем легко бегать по снегу, особенно, когда нога утопает по щиколотку.

– Бедняжечка, - пожалел я и наклонился, чтобы запечатлеть легкий поцелуй на розовых губках.
– Сама же это и спровоцировала. Так тебе не было больно? – поинтересовался я и заглянул в блестящие глаза, которые светились от счастья.

– Нет, конечно, я обманула тебя. Ведь должна же победа принадлежать маленькой беззащитной девочке, - она сказала

это так, что мне захотелось тут же ее прижать к себе, что я незамедлительно и сделал. Девочка, а таких мужчин, как Булат, это заводит не на шутку. Вот он и идет спускать пар с теми, кто большего не заслуживает.

– Я не хочу, чтобы он меня обманывал, мамуль.

– Ну, подожди, он же тебе ничего не обещал? Так ведь?

– Не обещал.

– Да уж… Понимаю, что тебе больно, но было бы больнее, если бы пообещал. Вам просто нужно поговорить.

– Неет, - покачала головой, даже боясь представить, что как только он меня увидит, тут же пошлет в далекий путь за ненадобностью. – Я не хочу, чтобы он… Вдруг он не хочет меня видеть.

– Глупенькая, если ты ему нужна, то он сам придет.

– А папа?

– Что, папа?

– Он тебе когда-то изменял?

– Что ты, если бы такое случилось, я бы не была с ним рядом, потому что сама лично считаю, что, если по-настоящему любишь, никогда не изменишь и не предашь.

– Но вы ревнуете друг друга, - неожиданно улыбнулась я, вспоминая, как ведут себя родители, когда видят вероятного конкурента или конкурентку.

– Очень, но у нас не больная ревность. Лично мне не нравится, когда чужие женщины подходят к Дамиру, хотя я и знаю, что ему все равно на них, и любит он только меня. Но мне неприятно, что они осмеливаются флиртовать и касаться моего мужа.

– Мне не нравится, что у Булата были другие женщины, хотя я все понимаю, но мысленно уже привязала его всеми веревками к себе.

– Это любовь, девочка. И если он чувствует, то же самое, то не позволит ни одну парню к тебе подойти, и так же сам больше не прикоснется к другой.

– Да сейчас! Ему можно, а мне нет?

– А что тебе нельзя?

– Ну, встречаться с парнями? Если он меня отошьет!

– Милая, ты можешь с ними встречаться, но таким образом наживешь на попку проблем. Во-первых, твоя душа будет не на месте, а во-вторых, есть нехорошие мужчины, которые могут тобой воспользоваться.

– Тогда я не знаю, что мне делать, мамуль.

– А я тебе подскажу, - произнесла мама, и поцеловав меня, поднялась с дивана, зачем-то прикрывая дверь, ведущую в прихожую.

– Подскажи, ты же знаешь, всегда тебя послушаю.

– Для начала, дорогая, поговорите с Булатом, выясните все для себя, чтобы не было недомолвок. А если он влюблен, тогда и начинай действовать.

– Что мне нужно будет делать?

– Соблазнять его по полной, и пусть я твоя мама, но лучше я тебе это скажу, чем посоветуют подруги, которые сами в этом ничего не понимают. Сделай так, чтобы он больше не захотел

ни одну женщину, кроме тебя.

– А вот это, мамочка, я ему устрою! – вытерев последние слезы, серьезно произнесла я, и под любопытным взглядом родительницы, прошла в свою комнату.

– Мне даже стало интересно, что ты придумала?

– Помнишь, ты мне покупала трикотажное платьице с глубоким декольте, и едва прикрывающим попу.

– Это которое красненькое такое?

– Ага! Вот подумала, кажется, самое время надеть его. Ну, а что? В квартире тепло…

Произнесла я, сняв с вешалки красивый наряд, который мы с мамой покупали мне для дома.

– Я бы посоветовала для этого дела чулочки надеть, но тебе пока рано, на будущее учти.

– Мамуля, да ты у меня соблазнительница еще та!

– Понимаешь, любовь – это прекрасно, но немаловажно в отношениях и другая часть жизни, - см искорками в глазах сообщила она, наблюдая, как я переодеваюсь.

– Ох, Булочка, как не крути, а ведь мне исполнится восемнадцать, и тогда я до тебя доберусь, - в предвкушении произнесла я, надевая платье и поправляя его мини-подол.

– Если честно, мне стало даже немного страшно, что меня ждет, когда тебе исполнится восемнадцать, - неожиданно услышала голос за спиной, и резко обернулась, волосами ударяя себе по лицу.

– Булат…

В моем голосе прозвучала растерянность, и я даже смутилась от того, что он мог слышать наш с мамой разговор. Опустив взгляд, я просто замолчала, потому что снова вспомнила сцену, где Булат страстно целовал ту шатенку, развалившуюся на его столе.

– Че замерли, как на похоронах? Расступились, - услышала папин голос, и как только увидела его, сразу же рванула в объятия.

– Привет, папуль.

– Привет, радость. Прочухан готов, теперь дело за Булатом, ну а ты не будь размазней, спуску не давай. Ты же моя дочь.

Я тихонько захихикала от папин слов, хотя на душе по-прежнему было больно, и бросила взгляд на стоящего в стороне мужчину, который по непонятно каким причинам засел в моем сердечке.

– Будет весело, папуль.

– Позволите нам поговорить наедине? – спросил Булат, не спуская с меня взволнованного взгляда.

– Лапушка, держи оборону, а нам с мамой пора, - отец поцеловал меня в висок, и прошел на выход, а мама, подойдя ко мне, склонилась и не громко произнесла:

– Можно не только поговорить, а еще и целоваться.

– Малышка! – услышала окрик папы, и улыбнулась, ладошкой прикрыв губы. Какие они забавные.

– Иду, милый, иду, - ответила мама, и тут же добавила: - но не буйствовать.

Когда родители ушли, оставив нас наедине, я вдруг почувствовала себя дискомфортно, но не от того, что осталась с человеком, который был мне неприятен, наоборот, мне нравилось проводить с ним время. Просто сейчас, я не знала, как себя вести, а ведь еще пару минут назад, собиралась его соблазнять. Что это? Страх, что он меня пошлет?