Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов
Шрифт:
— Ты тоже мне нужен, Чан!!!
— Потом! Чтобы передать эти закуски, и… он идeт.
Я бросил трубку. Очень надеясь, что Дзянь всe поняла, что не будет строить козни, и что я ей действительно нужен живым и здоровым.
Мухлeж, да. То самое, против чего выступает Серeжа-яогай. Ну а что мне остаeтся делать, если без этого не выиграть? Если и генетика, и весовая категория, и ци-состояние — не на моей стороне? Я ж попросту помереть от такого количества алкашки в крови могу.
— Ты пользовался мобильными
— Мои женщины беспокоятся за меня, — попытался я отмазаться. — Что делать.
— Ничего, уже скоро ты докажешь им всем, чего ты стоишь! Или они увидят победителя, или осознают, кого они потеряли!
— Разбежавшись, прыгну со скалы! — усмехнулся я.
— Вот я был, и вот меня не стаа-ало! — ещe более внезапно подпел яогай.
Из ресторана мы вышли, горланя песни моей — и серeжиной — молодости на русском.
Что было дальше? Мы поперлись через узкие улочки развалин в южной части города. Я знал, что там лучше не ходить — и да, там мы наткнулись на троицу юнцов лет шестнадцати, обратившихся к нам сразу с наездом:
— Вы чего тут ходите! Здесь зона Циановых Фаланг! Мы наследники Циановых Кулаков!
— Шли-ка бы вы нахрен, щенки, — предложил я, а потом добавил по-русски, звонко и сочно.
— Чe ты сказал?? Ты меня ароматным назвал?
— Не, — нахмурился второй. — Что-то про то, что ты умеешь делать.
— Или про конференцию… — почесал третий затылок.
Серeжа прояснил ситуацию. Он просто повторил фразу — вокалом, похожим на гроулинг, добавив трeхэтажности и подкрепив всe красными глазами.
Перевод мигом стал понятен, троица растворилась в воздухе, освободив пустой переулок.
Настолько пустой, что впереди была перетянута полосатая лента, и висела какая-то табличка, о которой я, вспомнил только потом. Потом, когда мы прошагали полкилометра, и Серeжа-яогай, тяжело вздохнув, плюхнулся пятой точкой на старую чугунно-деревянную скамейку.
Которая тут же обнажила зубы, превратилась в здоровенную пасть и попыталась сожрать Серeжу.
— Не-ет! Серeга-а! — заорал я в отчаянии.
Но было поздно, несчастное чудовище было обречено на верную смерть.
Вы когда-нибудь видели здоровенного двустворчатого моллюска?
А видели статую Самсона, разрывающего пасть льву? Вот теперь попытайтесь соединить в голове две эти картинки.
От плотоядной скамейки остались только рожки да ножки. Только спинка, сиденье и здоровенный, сверкающий зелeным инопланетный клык.
— Ага! Трофей! — поднял Серeга с пола. — Идeм, нас ждут великие дела!
И они нас, черт возьми, действительно ждали.
Следующим был бар неподалeку от госпиталя, назывался незатейливо — «Брудершафт», сидели, в основном, туристы и молодые парочки.
— Ага! Кто хочет сразиться
Бар мигом опустел. Но местный бармен, надо сказать, не сдрейфил — продолжил степенно протирать хрустальный фужерчик:
— Что желаете? Есть отличный коктейль «Парижский Вечер»? Или «Московская осень»?
— Нет! Коктейль «Зима в Сыктывкаре!» — рявкнул Серeжа, забрызгав бармена слюной.
Наверняка ядовитой!
И откуда он только такие топонимы помнит? Не-е. В сознании Охотничьего Пса чего-то от Серeжи осталось точно немало.
— Это как? — опешил бармен.
Я решил проявить фантазию и подсказал:
— Это как «московская осень», но вместо цитруса — лeд.
— Ага! — согласился яогай. — И коньяка вдвое больше!
Это я не планировал, но пришлось согласиться. Через минуту в сознании промелькнула Сян — в новом образе, конечно. Высунулась из форточки на сыктывкарский мороз, одетая только в одну ночную сорочку, тут же зацепившись за шпингалет и ненароком чуть не обнажившись.
«Чанчик, не пей, козлeночком станешь! Лучше иди домой, я тебе приготовила сюрприз…»
Снова деньги на стол — на этот раз с барменом чуть не подрались, объясняя, что это за валюта, но он всe же нашел в сети курс и вдруг сразу как-то успокоился.
Следующий бар.
Не помню, как дошел. Итальянский бар где-то в районе сапожников, «Маленькая Сицилия», кажется. Коктейль «Улыбка мафиози», чей-то наезд, чей-то удар в ребро, чья-то щека, повстречавшаяся с моим кулаком…
…Сян стоит на пороге, всe в той же ночнушке, манит пальчиком.
«Ай-яй-яй! Осуждаю! Как не хорошо пить… лучше ложись в кроватку, там уютно и тепло…»
Нет! Я дал себе легкую пощeчину. Не спи. Не засыпай. Рано! Мало выпито!
И где же эта чертовка Дзянь со спасительным закусоном… В этот раз не добежала.
Следующее питейное заведение в глубине района археологов. Рюмочная «Синантроп» встретила нас лишь парочкой невменяемых, диких тел.
— Кто сразиться со мной на кулака-ах?! — заорал было Серeжа, но тут же разочарованно вздохнул.
Пожилой бармен тут же подсказал решение.
— Буду благодарен, господа, если выбьете всю дурь из вон того парня. Он мне задолжал. А сейчас торчит тут и не хочет уходить. Тогда выпивка за счет заведения — ну, в пределах нормы.
Пьяное туловище отправилось за порог. А выпивкой оказался абсент… Серебряная дырявчатая ложечка, подожжeнное нечто, вонь, дым, вот это вот всe…
Я не помню, как доковылял до туалета. Обед уже просился наружу, но я выдержал, не пустил, ещe было душно, я открыл низкое крохотное окошко…
И в окошко просунулась рука со знакомым браслетом, держащая коробку с закусками.