Ларец Душ
Шрифт:
Клиа подошла к нему, тронула ладонями его щёки. Её лицо наполовину скрывала тень.
– Так никогда и не произнесёшь этого, Теро?
Её слова и это прикосновение бросили его сначала в жар, потом в холод.
– Так ты знаешь?
– Я же не дурочка, — улыбнулась она. — И не слепая.
– У меня нет права.
Клиа уронила руки, но по-прежнему удерживала его взглядом, не позволяя отвести глаза:
– Что? Любить меня? Или признаться в этом?
– Ни на то, ни на другое, — прошептал он. —
Уголки её красивых губ чуть вздёрнулись:
– Но не дававший обета безбрачия, насколько я слышала.
Теро прекрасно мог себе представить, от кого она могла слышать это. И как он мог ей теперь признаться, что с тех самых пор в Ауреннене, он практически соблюдает его?
– Ты же знаешь, что маги бесплодны. Я никогда не смогу дать тебе детей.
– Но ты ведь ни разу даже не спросил меня, хочу ли я детей. Честно говоря, Теро, мне всё равно, будут у меня дети или нет, и уж точно не желаю их сейчас. Так что с этой точки зрения я рассматриваю это даже как преимущество: не будет необходимости волноваться ещё и из-за этого. А так как я не являюсь престолонаследницей, то вряд ли это озаботит и кого-то другого.
Она запнулась.
Её дразнящая улыбка постепенно исчезла:
– Или дело в тебе? Быть может это ты не желаешь связывать себя узами с возлюбленной, которой суждено состариться и умереть?
– На всё воля Иллиора. Я в любом случае буду здесь и стану свидетелем этого, независимо от… чего-бы то ни было.
Наконец-то они дошли до самого главного.
– Сможешь ли ты сама вынести то, что я остаюсь молодым?
– Да уж, мне в этой сделке выпадает более завидный жребий.
– Я серьёзно.
– Я тоже! — Клиа вздохнула и отвернулась к окну. — Думаю, у Беки с Ниалом был подобный же разговор.
– Несомненно.
– Но ты же видишь, как они счастливы, даже здесь, на поле боя!
– Но будет ли этот огонь по-прежнему гореть в её глазах через двадцать лет? А через тридцать?
– Ты хочешь сказать в его глазах? — невесело отозвалась Клиа. — Когда он будет смотреть на дряхлую тирфейе с седыми волосами и изборожденным морщинами лицом? Неужели ты такого низкого мнения о Ниале? И уж не вообразил ли ты, что я поверю в то, что ты сам на такое способен? Или это действительно твои настоящие чувства?
– Нет! — ахнул Теро.
– Так докажи это.
Она была так близко, что он мог чувствовать запах крови и пота последней битвы, пропитавший её, равно как и свежего ветра и лошадей, с легкой примесью аромата листьев мелиссы, которым отдавало её дыхание. Всё это, а также вызов в этих синих глазах, открыто смотревших на него, были более одуряющим зельем, чем ароматы Переулка Цветов. Отбросив сдерживавшее его чувство долга, он схватил её в объятья и поцеловал со всей страстью, накопившейся за время
Губы её были слегка обветрены, но сладки, и они ответили ему не менее страстным поцелуем. Рука её зарылась в его волосы.
И они стояли так, тесно прижавшись друг к другу, охваченные невероятностью момента, и Теро, забрав её лицо в свои ладони, покрывал поцелуями её глаза, её нос, брови, подбородок….
Засмеявшись, она ответила ему долгим поцелуем, затем уткнулась лицом ему в шею:
– Так ты упрямо хочешь заставить меня признаться первой?
Теро вжался пылающей щекой к прохладному шёлку её волос.
И слова вдруг пришли сами:
– Я люблю тебя, Клиа, — хрипло выдохнул он. — Уже целую вечность.
Руки её сжали его сильнее.
– Хвала Светозарному! Я же тоже люблю тебя, глупый ты маг!
– Если бы только я мог остаться с тобою…
Клиа вздохнула:
– Чему быстрее всего учится солдат, так это ловить момент.
Схватив её руку, он прижал её к своему гулко колотящемуся сердцу:
– Оно твоё, Клиа! Оно твоё навсегда. Но сейчас твоя жизнь под угрозой, я же призван тебя защищать.
– Кем ты призван?
– Твоим братом. И самим собой.
Она взяла его ладонь и прижала к своему сердцу, чуть ниже украшенного золотой гравировкой ожерелья.
– Тогда я призываю тебя защитить и моё сердце, так же как меня саму. Готов ли ты к этому, любовь моя?
И стоя там, ощущая на своём сердце её руку и зная, что её сердце под его рукой, Теро мог только согласно кивнуть.
Конечно, он чувствовал под своей ладонью не романтичное биение, а лишь грубую ткань расшитой накидки, надетой Клиа поверх кольчуги, но всё равно ощутил невольный трепет.
Прежде они так редко касались друг друга.
Клиа снова поцеловала его, и он зарылся ладонями в её взъерошенных волосах — то, что прежде позволял себе лишь в мечтах.
Он сходил с ума от желания немедленно перенести её в Ореску, туда, где смог бы укрыть её ото всех опасностей и любить её.
Но, даже если бы ему удалось так скоро снова использовать заклинание перемещения, он отлично знал, каким будет её ответ: она никогда не покинет своих солдат. Даже ради него.
Оба услышали звук приближающихся шагов.
Клиа отпустила его и отступила.
– Эта война не продлится вечность, — прошептала она. — И когда всё закончится…
Она не успела закончить фразу, потому что вошла Миррини.
– Там, снаружи Данос и Кайм. Желаете видеть сразу обоих или по одному?
– Для начала Кайма, — отвечала Клиа, тут же снова превратившись в солдата.
Впрочем, едва Миррини вышла, она прошептала Теро:
– Мы скоро продолжим наш разговор, любимый.
И этот её последний и полный любви взгляд обещал больше, чем просто разговор.