Ларец графа Сен-Жермен
Шрифт:
– А где Нюра? – спохватился дядя Паша. – Нюра, собачка моя, что они с тобой сделали?
И в это время со двора раздалось мощное рычание, как будто разгоняется небольшой такой бульдозер. Или экскаватор. Анна распахнула окно на кухне, дядя Паша топтался рядом.
На тропинке стояла Нюра. Шерсть у нее на загривке поднялась дыбом, глаза горели багровым пламенем. Вид собака имела очень грозный, а под передними лапами у нее лежало что-то, отдаленно напоминающее человеческую фигуру.
– Нюра, ты кого
Вот фигура шевельнулась тихонько, и тотчас Нюра переступила лапами и грозно зарычала. Стало видно, что она взяла в плен второго злодея, который попробовал убежать, бросив своего старшего в бедственном положении.
– Уберите, уберите ее! – прошипел он. – Она меня загрызет насмерть!
– Так тебе и надо! – припечатал дядя Паша. – Моя Нюра зря ничего делать не станет!
Вдвоем с Анной они вышли на улицу и крепко связали убийцу остатками веревок. Нюра на всякий случай присела рядом.
– Это что ж такое тут было-то? – ужаснулся дядя Паша, увидев, что творится в большой комнате. – Гроб, свечи, сатанисты, что ли, ко мне пожаловали?
– Да вот этот тип хотел с помощью ларца омолодиться, – вздохнул Кукушкин. – Вбил себе в голову, что это ему поможет, ритуал где-то вычитал.
– Дурка по нему плачет! – припечатал дядя Паша, и Анна согласно кивнула.
– Ясное дело, плачет, он всерьез считал, что если порошком из ларца обсыпаться и его поджечь, то выйдешь из огня молодым!
– Порошком, говоришь? – Дядя Паша как-то странно хмыкнул.
– Ну да, только чушь все это, обгорел он только!
– Ну… – дядя Паша отвел глаза, потом собрался с духом, – уж не знаю, в чем тут дело, но только порошочек-то был не тот… Мы, понимаешь ли, ваш ларец с Нюрой нашли, она мне тайник показала. Вчера ночью, аккурат полночь была.
– И вы его открыли? – догадалась Анна.
– Ну да, а потом Нюра этот мешочек утащила и куда-то спрятала…
– Что? – закричал Кукушкин. – А что же там было?
– А это я мешочек с лавандой туда положил, – окончательно смутился дядя Паша. – Зоя Петровна, соседка, все мне таскает, чтобы моли не было… Думаю, неудобно, взяли чужое…
– Ой, не могу! – Анна прислонилась к подоконнику. – То-то я чувствую – запах очень знакомый! А этот-то, лавандой обсыпался и ждал, что помолодеет!
Комаровский шевельнулся и громко застонал, очевидно, пришел в себя.
– «Скорую» надо! – встрепенулась Анна. – А то еще помрет он тут у тебя, неприятностей не оберешься… И полицию, чтобы этого сдать… – она кивнула на окно.
Анна позвонила в «Скорую» по тому самому телефону, каким так ловко научилась пользоваться Нюра, – он нисколько не пострадал.
– С полицией проблем не будет, – деловито сказал дядя Паша, – сегодня Серега дежурит, капитан мой знакомый. Так что быстро они приедут.
– Тогда мы
– Да понял уж, идите себе спокойно! – Дядя Паша вышел их проводить.
Нюры возле связанного бандита не было, но тот никуда не делся, лежал себе на тропинке. Тотчас вынырнула откуда-то собака, в зубах ее был замшевый мешочек. Она подошла к Анне и ткнулась мордой ей в руку.
– Дайте сюда! – встрепенулся Кукушкин, и спрятал мешочек в карман.
– Куда теперь? – устало спросил он в машине. – В больницу больше не поеду!
– А вас туда и не примут, – Анна была сердита на него за всю эту историю и нервничала, как там без нее на работе, – там настоящий Крысенко помер, так что наш обман раскрылся.
– И к лучшему! – обрадовался Кукушкин. – Анечка, отвезите меня домой! Сам не могу – шатает меня, да и одежда…
Он как был в больничной пижаме, так и остался. Женщина нахмурилась было, но взглянула на себя в зеркало и едва не вскрикнула. Взлохмаченная, щека вымазана сажей, рука поцарапана, надо бы обработать, чтобы инфекцию не занести. Вся одежда провоняла дымом. Нет, в таком виде на работу лучше не соваться!
До дома Кукушкина добрались без приключений.
Анна вошла в комнату с подносом и удивленно остановилась на пороге.
Кукушкин сидел на корточках на ковре посреди комнаты, вокруг него были в художественном беспорядке разложены открытые альбомы, которые он вытащил с книжных полок.
– Что это вы тут делаете? – удивленно спросила женщина, поставив поднос на стол.
– Представляете, Анечка, – отозвался Иван Иванович снизу. – Я сразу почувствовал, что этот ларец что-то мне напоминает…
– Иван Иванович! – перебила его Анна. – Может быть, вы наконец оторветесь от ваших альбомов, и мы поедим? У меня от всех этих приключений разыгрался аппетит. И вообще я надеялась, что мы хоть на время забудем об этом злополучном ларце! Вы уже открыли его тайну и можете успокоиться…
– Нет, что вы! – перебил ее Кукушкин. – Этот ларец таит в себе еще одну тайну, и мне кажется – она-то и есть главная!
– О господи! – вздохнула женщина. – Вы когда-нибудь угомонитесь? Вы ведь его уже открыли, что вам еще нужно? Или у него двойное дно, и там спрятано завещание графа Сен-Жермен?
– Анечка, – проговорил Кукушкин умоляющим тоном. – Вы только взгляните, что мне удалось найти! Это поразительно…
– Ну, что еще? – Анна поняла, что он не успокоится, пока не поведает ей о своем открытии, и что проще сразу сдаться и выслушать его. Она опустилась на ковер рядом с Кукушкиным и повторила: – Ну, что вы тут нарыли?