Ларец Зла
Шрифт:
Наконец он поднял голову. Судя по всему, тайник ждал его где-то там, на шаткой треноге, где был установлен мощный прожектор. Туда вела все та же спиральная лесенка. Собравшись с духом, Роберт продолжил свое восхождение. Добравшись до основания прожектора, он бросил взгляд на крошечную железную площадку, с которой как раз поравнялась его голова, и сразу же заметил фотоконтейнер, прилепленный скотчем к черному кабелю. Он отлепил его и не глядя сунул в карман.
А в следующее мгновение услышал снизу голос, усиленный полицейским мегафоном:
— Стоять! Не двигаться! Покажи свои руки! Быстро!
Все
Роберт, упершись спиной в решетку безопасности, глянул вниз. Вокруг мачты толпилось около десятка полицейских. Переговоры с ним вел человек, который сидел в кузове припаркованного тут же джипа и не отрывал от лица мегафон. Хораса нигде не было видно.
У Роберта на мгновение закружилась голова, и он невольно зажмурился. В следующее мгновение он едва не рухнул с мачты головой вниз. Ощущения были непередаваемые. Веки его были плотно сомкнуты, но он по-прежнему все ясно видел. Точнее, он видел гораздо больше, чем если бы глаза его были открыты.
«Очам узреть не дано то, что узрит сердце твое».
Время остановилось. То, что Роберт увидел, неподвластно зрению. Он вышел за его пределы, как и за пределы собственного сознания. Перед его мысленным взором зажглась удивительная, фантастическая мозаика, сложенная из мириад разноцветных оттенков, отражающихся друг в друге и поглощающих друг друга. Неземной, нереальный свет изливался на него отовсюду, как безбрежный океан, вобравший в себя все — и материю, и сознание, и души людские.
Роберт не мог объяснить, что с ним произошло — то ли он погрузился внутрь себя, то ли, напротив, вышел за пределы своей телесной оболочки. Он лишь чувствовал, что этот океан — он сам. И ему все подвластно. Еще больше расширив границы своего нового зрения, он заново пережил творение земного мира и его эволюцию, которая длилась сотни миллионов лет и которую за мгновение он смог проследить во всех подробностях — от начала и до конца.
Он сам не помнил, когда очнулся от этого сладчайшего из наваждений.
Но, открыв глаза, понял, что стал другим человеком — абсолютно свободным и самостоятельно избравшим свою судьбу. Он осознал, что все происшедшее с ним в последние дни — именно то, чего он так страстно сам желал и сам выбрал с самого начала.
Кэтрин увидела в оптический прицел красную лазерную точку, танцевавшую по лицу Роберта, и зафиксировала ее чуть выше его правой брови. Она на мгновение зажмурилась, а потом снова открыла глаза. Дыхание ее выровнялось. Губы едва шевелились в беззвучной молитве.
Роберт увидел, как один из полицейских вдруг нервно забегал среди своих, то и
Кэтрин поняла, что полицейские догадались, что Роберта держат на мушке, и сейчас они проверяют по своим каналам, кто не спускает палец со спускового крючка — их парень или кто-то чужой. А значит, вот-вот они поймут, что один из их снайперов не отвечает на запросы по рации. Кэтрин решила ждать еще минуту, а потом ей, так или иначе, придется действовать, и действовать стремительно.
Двое полицейских энергично замахали Роберту руками, предлагая спуститься с мачты. Наконец офицер вновь заговорил в мегафон:
— А теперь медленно и осторожно спускайтесь вниз, сэр. Медленно и осторожно.
Роберт начал спуск.
Кэтрин перевела лазерный прицел на полицейских.
— Молодец, Роберт, — шептала она. — Иди, иди!
Вот красная точка переместилась на грудь одного из стражей закона и задержалась там ровно настолько, чтобы тот ее заметил. Затем поползла наверх и, подрагивая, остановилась на лбу полицейского.
Роберт спустился с нижней платформы на основание кирпичного фундамента и, примерившись, спрыгнул вниз. Он удивился, увидев, как полицейские бросились врассыпную от мачты и попрятались за свои машины.
— Вот и все, — сказала Кэтрин, но вдруг поперхнулась и закашлялась.
Темная тень наползла на ее сознание, и она вновь аккуратно переместила лазерный прицел на голову Роберта.
— Я люблю тебя, — всхлипнув, прошептала она.
Набрав в грудь побольше воздуха и выдохнув, она плавно нажала на спуск. Лишь в самый последний момент, преодолевая себя, ее рука чуть дрогнула, и пуля на микрон сбилась с изначальной траектории.
Роберт уловил мгновение выстрела и вновь остановил время. Он просчитал траекторию полета пули, одновременно осознав, что она была выпущена из винтовки, которую держала в руках Кэтрин. Потянувшись к ней мысленно, он наткнулся на тень Йуну, закрывшую от него Жену.
Пуля медленно приближалась, а он не двигался с места, хотя ясно видел крошечную металлическую каплю, будто вмерзшую в воздух, и не мог отвести от нее глаз. А тем временем к его сознанию с противоположных сторон тянулись невидимые нити. Сначала он почувствовал присутствие Адама и маячивших за его спиной Йуну, затем уловил и присутствие Хораса.
«Уклонись вправо… Уклонись влево… Подними голову… Опусти голову…» — эти противоречивые советы не давали ему возможности двинуться и на миллиметр в сторону. Они уравновешивали друг друга. Но длилось это не очень долго. Вскоре Роберт понял, что Хорас начал выдыхаться и уступать. Йуну, с помощью подчинившегося им Адама, пытались подставить голову Роберта под пулю, а Хорас из последних сил, напрягая всю свою волю, старался сдержать их, но проигрывал.
Роберт на мгновение переключил свои мысли с него на Адама и убедился, что там, на вокзале, он поступил слишком уж жестко. У Адама открылось внутреннее кровотечение, и он умирал. Еще пара минут, и — все. Роберт отчетливо видел разорванные ткани, пузырящуюся кровь…