Ларисса. Призраки прошлого
Шрифт:
– Все у нас получится! – кивнул захмелевший Григорий. Он хитрил, наливая больше поляку, но количество выпитого дало себя знать. – Свой мобильный телефон я в поездке отключу, меня достали звонки коллег и знакомых, тревожащихся о моем здоровье. Буду пользоваться подаренным тобой.
– Уверен, тебе звонят кобеты! – Вецлав рассмеялся. – Любят они тебя, а ты их. Ты сам поедешь в Прагу?
– Один. Нади загружена работой в театре.
– Рискует панянка Нади – чешские кобеты уведут тебя! А она oczekuje [30] на колечко с бриллиантом. Или уже имеет?
30
Ожидает (польск.).
– Присматриваемся
– Popieram! [31] – расплылся в улыбке Вецлав, трижды женатый, а теперь снова холостой. – Нужно быть осторожным с кобетами и их запросами. Glaszcz ty kotowi sk'ore, a on ogon wzg'ore [32] .
31
Одобряю, поддерживаю (польск.).
32
Погладь кота по шкуре, а он хвост задерет (польск.). Соответствует пословице «Положи палец в рот – руку по локоть откусит».
Сташинский заночевал у Григория. Утром, после чашки крепкого кофе, он отправился по своим делам, намереваясь вечером уехать в Краков. Перед уходом поляк напомнил Григорию, что тот должен готовиться к кастингу и не откладывать поездку в Прагу.
Григорий позвонил маме, сказал, что обстоятельства вынуждают его срочно уехать в Чехию, но, когда вернется, обязательно приедет на пару деньков. Мама опечалилась, а у него кошки скребли на сердце. «Можно было съездить к ней на денек и перед Чехией», – подумал он. Попрощавшись с мамой, он стал готовиться к поездке.
Гостиницу он долго выбирал в интернете, пока на фотографии старинного отеля ему не бросилась в глаза площадка на крыше, покорившая сердце. Рядом с гостиницей располагалась старинная башня.
Поселившись в гостинице, мельком оценив комфортность номера, Григорий поспешил на манящую площадку на крыше. Виски, по врачебным рекомендациям, – это для него был перебор, но он решил, что два-три глотка хорошего алкоголя за день никак не подорвут его здоровье. Как и пара чашечек черного кофе.
Шесть лет назад Григорий решил было остепениться и завести семью, женился на двадцатидвухлетней Барбаре Двинской, актрисе их театра. Каждый из них строил собственную карьеру, участвуя в различных проектах, спектаклях, снимаясь в фильмах. Виделись они лишь дома поздно вечером, оба уставшие за напряженный день. Они то и дело надолго исчезали из вида друг у друга, участвуя в съемках очередного фильма или сериала. Их такая жизнь устраивала. Пока некие доброжелатели не сообщили Григорию по секрету, что у Барбары с актером Барсуковым роман. Григорий не был ангелом, и у него за это время была парочка кратковременных любовных интрижек, но он посчитал нужным серьезно поговорить с Барбарой. Результатом разговора стало их обоюдное желание расстаться.
Вернувшись к холостяцкой жизни, Григорий особенной разницы между ней и недавней супружеской не почувствовал. С недавних пор у него возникли близкие отношения с двадцатисемилетней актрисой Нади Ковальчук, работавшей в другом театре. Она не была так востребована, как Барбара,
Григорий включил планшет, вошел в Фейсбук и стал просматривать ленту новостей. Ругнулся, увидев вереницу сообщений, отправленных в личку, – ему желали доброго утра, спокойной ночи, поздравляли с непонятными праздниками и просили передать по цепочке сообщения, несущие здоровье и счастье. «Почтальонов» он сразу удалял из друзей, другим отправлял заготовленное сообщение с просьбой не засорять ему личку, писать по существу.
Как обычно, скопился десяток предложений дружбы в Фейсбуке. Григорий предварительно просматривал аккаунты соискателей, прежде чем принять решение. Так он через Фейсбук познакомился с Вецлавом Сташинским. А когда тот приехал в Киев, у них наладились деловые отношения. Григорий понимал: Сташинский не из первоклассных продюсеров, но пока приходилось рассчитывать только на него.
Часть предложений «дружить» Григорий отсеял и зашел в профиль с ником Ларисса. Тут его как током ударило!
С фотографии на него смотрела Лара-Лариса! Юная, красивая, радостно улыбающаяся, казалось, она вот-вот скажет свое привычное: «Приветик! Как дела?» У Григория закололо сердце. Лара, его первая любовь! Они учились в одном классе, играли в школьном театре, пока все трагически не оборвалось во время репетиции. В памяти всплыли воспоминания тех лет и того рокового дня. В ушах явственно прозвучал громогласный голос их режиссера, школьного учителя Владлена Николаевича.
– Почему Ларисы нет на сцене?! – Владлен Николаевич, крупный мужчина лет под сорок, с копной темных волос, среди которых уже заметны были седые волоски, вскочил с режиссерского места в третьем ряду пустого зала. Он поднял руки, замахал ими, словно отбивался от стаи невидимых птиц. – Полный свет! Где наша главная нимфа?! Помреж, ты спишь?! Вы все заснули, да?!
Сцена ярко осветилась. Стал виден подвешенный холст с изображением зеленой рощи и ручья с голубой водой. Возле декорации расположились полулежа две нимфы в обтягивающих трико телесного цвета, с венками из цветов на головах.
– Владлен Николаевич! – На сцене появился полный паренек в джинсах, держа в руке сколотые скрепкой листы бумаги. – Лары здесь нет. За кулисами она точно была, а на сцену не вышла. Не знаю, куда она делась.
– А ты должен знать! Как такое возможно, чтобы актера не оказалось на сцене во время генеральной репетиции?! Быстро ее найди!
– Может, она на горшок побежала? – Кто-то хихикнул из-за кулис.
– Кто у нас там такой остроумный? Петя, ты? – громогласно вопросил Владлен Николаевич и посмотрел на застывшего помрежа, стоявшего с растерянным видом. – Юра, ты еще здесь?!
– Сейчас все выясню! – и паренек скрылся за кулисами.
– А нам что делать? – недовольно спросила нимфа с темными распущенными волосами, сев на корточки. – Холодно лежать.
– Ира, иди ко мне, согрею! – послышался задорный мальчишеский голос из-за кулис.
– Костя, дурак! – отреагировала нимфа и обменялась взглядами со светловолосой нимфой Леной.
– Десять минут перерыв! – скомандовал Владлен Николаевич. – Никуда не уходить, не расходиться!