Ларт Многодобрый
Шрифт:
И я заметил, как из шатров выбежали какие-то люди. Двое столкнулись. Один из них упал. Второй даже не оглянулся на него. Перепрыгнул и помчался себе дальше. Упавший поднялся и поковылял, куда и все остальные.
– Блин, чего это с ними такое?
И у меня хватило сил дождаться ответа. Я словно впихнул свое нетерпение в лифт и отправил его на пару этажей ниже.
– Храм принял первого гостя и зовет остальных.
Сервус дрожал, обхватив себя за плечи. Ночь теплая, а замерзнуть в таком халате – это надо очень постараться. Вот только заботиться о подмерзшем рабе мне некогда.
Внезапно вспомнился давний разговор с Крантом. О Зове и Храме. Крант, кстати, вел себя так, будто никакой Зов его не касается.
– Сервус, тебе в Храм идти не надо! – И собеседник в богатом халате тут же перестал дрожать.
– Спасибо, господин! – радостно так.
А меня опять подхлестнуло нетерпение.
– Малек! – крикнул я уже на бегу. – В Храм не входить! Ждать меня снаружи!
Слушать ответ мне было некогда.
Давно я так не бегал. Даже в армии.
Через лежащего мужика я тоже перепрыгнул. Потом остановился и вернулся к нему. Мне пришлось заставить себя сделать это. Точно я против ветра шел. Или против течения.
Лежащий оказался мертвым. Истек кровью. Проникающее ранение брюшной полости. Обычно с таким ранами не ходят. Но этот шел. Пока мог. И умер на пороге Храма.
Я переступил через тело и вошел.
Вообще-то этот Храм считается волшебным – ну очень волшебным! – местом. Но ничего сверхъестественного в темной узкой пещере я не заметил. На секунду даже показалось, что я не туда попал. Потом под ногу подвернулся какой-то камень. Я споткнулся, выругался, а когда поднялся и огляделся, понял, что попал-таки куда надо.
Интересно, Асс свой поход по Храму тоже начал с этого проклятого камня? Или коротышку в паланкине несут? И в сопровождении личного усула. Вход, конечно, узковат, но вдруг наше рыжее величие умеет уменьшать предметы? Жаль, не узнал у Сервуса, чему он успел научить своего «гениального» ученика.
Внутри Храм тоже не выглядел слишком уж волшебно. Хотя… если средневекового рыцаря пустить в подземный гаражный комплекс, тот, что с современными наворотами… этот рыцарь, пожалуй, примет его за нечто необыкновенное. Еще и штаны обмочит от впечатлительности.
Но не удивлюсь, если весь этот интерьерчик сработан исключительно под меня. Для моего личного, так сказать, комфорта. А другие видят то, чего хотят они. Пусть даже ряд атлантов со своей собственной физиономией.
Я хихикнул, представив эту картинку. И на миг – только на миг! – увидел…
Слева и справа от меня стояли ряды белокаменных статуй. Метров десяти ростом. У всех была до боли знакомая морда, исполненная неземного величия, а поза… обычно в такой и с таким выражением на морде лица Асс вещал нечто выспренно-героическое.
Интерьер Храма давно вернулся к привычному виду, а я все не мог отделаться от странного воспоминания. Точнее, от тени воспоминания. Когда-то, может быть, в прошлой жизни или во сне, я уже шел между рядами чего-то величественного. И был я этому величественному абсолютно по фигу.
Мне даже легче стало, когда вспомнилось стихотворение. Пусть не мое, а Снежаны, но на душе сразу стало спокойнее. Будто наткнулся на что-то в темноте,
Пять коротких строчек крымского розлива. А за ними… два года воспоминаний и три – сожалений.
Но все эти мысли о прошлом не помешали мне заметить мелькнувшую впереди фигуру. Человеческую. Не иначе как из нашего каравана. Почему я так решил? Элементарно, Ватсон: другого каравана возле Храма нет.
Шел я быстро, но так и не смог никого догнать. Почему-то все, кого я видел, сворачивали направо. Может, потому, что коридор этого «гаража» закручивался против часовой стрелки, а по правой его стороне имелись темные провалы в стене. Неширокие. «Мерс» бы там не прошел. Кстати, на «мерсах» здесь никто не ездил. Своими двумя обходились. Направо тоже на своих двоих топали. И будто исчезали во тьме.
Лично я не боюсь темноты, но заглядывать в один из этих проемов желания не возникало. Не стало мое желание возникать и когда Первоидущий свернул направо. Не дернулся я и за Марлой. А вот проход, где исчез Меченый, ощущался странным холодком. Вроде я засунул голову в морозильную камеру, а волосы у меня еще мокрые. Дурацкое, понятно, сравнение, но верное в ощущениях. До озноба.
Идти за Меченым я тоже не стал. Только на миг задержался, так сказать, у «порога», и двинул дальше. Это потом, на обратном пути, можно будет и заглянуть к Меченому. Он вроде как моим слугой считается. Вот и нечего мужику по разным странным местам шататься. У него жена молодая. Силы и здоровье ему еще понадобятся.
Я искал Асса. Почему-то мне казалось, что я обязательно найду его. Даже если он уже свернул. Вряд ли этот «гений» вот так сразу получит все, чего хочет. Нет уж, пусть сначала ножки натрудит, время потеряет и дядю Лешу дождется, а вот потом…
А если все-таки получил, и сразу, то это такое западло будет, что ни матом сказать, ни по факсу послать!
Потом я остановился возле очередного, может, сотого по счету проема и понял, что все, финиш. Дальше искать не надо.
Я попал-таки в Храм Асгара Многоликого. А то, что было раньше, – пародия на подземный гараж или каменные болваны с мордой Асса – все это прелюдия. Как бумажка на конфете. Или упаковка на подарке. Настоящий Храм спрятан внутри. Будто семечки в яблоке. Кому не нужны эти семечки, то откусит кусок яблока и свалит на фиг. А уж кто пришел за «семечками», самый стойкий, так сказать, тот дойдет до низа коридора и попадет в расписную комнату.
Не знаю, что там за темными провалами, мимо которых я шел не останавливаясь, но эта комната выглядит внушительно. Большая, круглая. Скорее зал, чем комната. Стены украшены колоннами и картинами. Колонн много. И все наполовину утоплены в стене. Между ними нарисованы картины. Сплошной героизм и реализм.