Lastfata
Шрифт:
Эта тварь входила в перечень смертельно опасных, поэтому за боем все наблюдали, затаив дыхание.
– Марк – сильный заклинатель, – обеспокоенно сказал Томас, когда живое одеяло спеленало парня.
– У него черный сектор! Ну же, Марк, ты сможешь!
– ищники сегодня яростнее, чем обычно, - тихо произнесла незнакомая мне девушка позади. Кажется, она изучала зверей.
– Ведут себя нехарактерно. Тряпичники боятся яркого света.
Я посмотрела на многочисленные зачарованные светильники. И снова вниз. Марк бился в тисках тряпичника. Но потом вывернулся, швырнул
Аодхэна по–прежнему нет среди преподавателей.
– Победа засчитана! Рэндальф Томпсон и пятнистый склизирс!
Внизу менялись студенты и хищники, кипел белый песок, вызывая новые всплески аплодисментов.
Появление Эдди тоже встретили овациями. Он уверенно вышел прoтив зубодыха. Нечто косматое, ядовитое и скользкое вертелось ужом и вызывало ужас, пытаясь сожрать не только парня, но и всех окружающих. Ярость зверя произвела впечатление даже на королевскую ложу, Его Величество нахмурился.
– Может, этим тварям налили с утра настойку злости?
– протянул Эрик. – Нет, вы видели, как он бился?
Внизу Эдди швырнул нугаты и, наконец, погрузил хищника в стазис. На лбу парня темнела кровавая полоса, но студент улыбался. Победа!
Публика взорвалась восторженными аплодисментами.
– Ривз Клиффорд против игольчатой красной виверны!
Арена загудела, на песок выходил один из главных фаворитов ВСА. Я смяла опустевший картонный стаканчик. Профессора разрушения по-прежнему не было.
– Где же Аодхэн? – пробормотала я.
– Там же, где и мой отец. У Гряды, – вдруг негромко произнес Эрик. Я удивленно подняла брови. И парень добавил:
– Всех военных вызвали этой ночью.
– Твой папа военный заклинатель?
Кто бы мог подумать! Рыжий балбес мрачно кивнул. И добавил с кривой усмешкой.
– Похоже, собратья этих тварей тоже рвутся на арену.
– Что случилось? Прорыв?
– Тряпичники и ядовитые слизни, - прошептал мне на ухо парень.
– Есть пострадавшие?
– встревожилась я.
Эрик пожал плечами, мол, мне откуда знать.
Я снова повернулась к арене, переваривая новые сведения. Беспокойство усилилось. Без жесткого, но пристального наблюдения Аодхэна было неспокойно.
На арене Ривз окинул трибуны ленивым взглядом, отвесил шутливый поклон. Зрители, особенно девушки, восторженно завопили, и Ривз пoслал трибунам воздушный поцелуй. Я поморщилась. Вот позер…
– Сзади! – заорал, не сдержавшись, Эрик.
Игольчатая виверна, бесшумно выбравшаяся из-за решетки, выглядела устрашающе. Ее чешуя отливала багрянцем, а шипы были в разы длиннее, чем у выращенных в неволе «родичей». Оскаленная пасть демонстрировала жуткие клыки.
– Укус такой твари парализует на несколько дней, - с придыханием пояснил Томас.
– Правда, у ее жертв никаких дней не будет, виверна сожрет и не подавится!
Словно не замечая опасности, Ривз продолжал прохаживаться по арене. Некоторые зрители
Но когда виверна приблизилась на расстояние прыжка, обернулся и молниеноснo швырнул нугаты, разрывая структуру стекла.
– Laqueum bestia! – рявкнул Ривз,и хищника накрыла зачарованная сеть. Концы ее впились в песо арены, пригвождая зверя. Виверна встала на дыбы, раскрывая крылья и разбрызгивая ядовитую слюну. Сеть дрогнула, разорвалась с одного края. Но тут же в зверя полетело второе заклинание, и виверна рухнула как подкошенная.
Клиффорд ухмыльнулся и шутливо поклонился в ответ на рев трибун.
– Быстро управился! – восхитился Эрик, его друзья загудели трубками. Я прижала ладони к вискам, от шума разболелась голова.
Или это от беспокойства? Может, зря я себя извожу и Эша просто не допустили к соревнованиям?..
– Эш Вандерфилд и черный грядной аспид!
– Нет… – простонала я, но мой голос утонул в воплях восторженной публики.
– Да! – орали сотни глоток.
– Эш! Эш! Эш!
На трибуны парень не смотрел. детый в традиционный костюм Отбора, он казался совсем иным, словно на песок вышел молодой бог – древний, бесстрастный и бессмертный. Белые волосы серебрились в свете солнца. Вандерфилд стоял ко мне спиной, я не видела его лица.
– Эш, Эш, Эш, - надрывались зрители. Мариус Вандерфилд довольно улыбался и что-то говорил королю. Монарх благосклонно кивал.
На куполе Рантриума замерцало увеличенное изображение. Эш повернул голову, скользнул взглядом по рядам зрителей, вызывая новую бурю оваций и криков. Зеленые глаза словно искали кого-то, и на миг даже показалось – меня.
Но крики разом стихли, когда решетка открылась, выпуская аспида.
– Мамочки, – по-девчоночьи пробормотал Эрик.
Глянцево-черное тело аспида казалось текучим, словно под лоснящейся шурой были не кости, а вода. У него не было шерсти, лишь чешуя, которую не способны пробить ни железо, ни огонь. Грудную клетку охватывали выступы каменных ребер, броней защищающие внутренности твари. Перепончатые крылья оканчивались смертоносными шипами. Их аспид использовал как костыли, бзвддгй рывками пoдтягивая тело ближе к жертве. Три глаза – два желтых по бокам узкой морды и один черный на лбу смотрели на противника.
Аспид дернул головой, словно принюхиваясь. И арену оглушил дикий, потусторонний рев зверя.
В одно мгновение распахнув крылья,тварь бросилась на Эша. И тут же получила нугат в центр груди, над пластиной. Заклинание заставило тварь упасть на крылья. Еще один нугат,и в воздухе мелькнула зачарованная веревка, обвивая шею аспида.
Получилось? У Эша получилось? Кажется, я забыла, что надо дышать…
Трибуны замeрли. В полнейшей тишине аспид поднял голову. Три глаза уставились на Эша, в разинутой пасти мелькнул черый язык. И веревка треснула, освобождая зверя. Аспид медленно, словно насмехаясь, выпрямился во весь рост.