Ласточка с дождем на крыльях
Шрифт:
Ярослав Петрович шагнул в кусты. Голоса сразу стали глухими, словно доносились из-под земли.
– Прогрессивный…
– Любую идею на лету, как та жаба воробья.
– Посмотрите, лауреата отхватит.
– Жена вот только стерва… Из грязи, да в князи.
– А как ее узнаешь? Все девушки – ангелы.
– Хорошую жену найти – все равно что в клубке гремучих змей отыскать ужа.
– Не ценить такого великого человека! Я бы дал ей под зад коленкой!
Дальше Красин не слышал. Чего они взялись за его жену? У самих, что ли, лучше?
Он быстро шел по каменистой тропинке, которая петляла возле водопада, поднимаясь все выше и выше. Ярослав
Темно. Камни. Ели. Звезды. Ничего лишнего. Он бы почувствовал, если бы здесь таилось что-нибудь лишнее, противоестественное. У Красина был такой дар – чувствовать, если среди однородного появлялось что-то из иного мира. Поэтому он очень удивился и даже испугался, когда из-за заросшего мхом и мелкими березами выступа появился монах. На монахе был длинный балахон с наброшенным на голову капюшоном. В одной руке монах держал какой-то узел, в другой – посох.
«Монастырь здесь, что ли, рядом? Вроде бы никто не говорил», – с недоумением подумал Красин.
Монах остановился поодаль и молчал.
– Эй, старче, ты из монастыря? Разве здесь есть монастырь? – спросил Ярослав Петрович.
– Ешть, голубчик, ешть, – прошепелявил монах и отбросил капюшон. – Здравствуй, странник. Однако тебе довольно быстро удалось удрать.
Он взял ее лицо в ладони. Лицо было холодным и влажным. На черных волосах бусинками переливались капельки росы, в капельках отражались звезды, и они были похожи на шевелящихся светлячков.
– Ты как сказочная принцесса. Долго ждала?
– Я смотрела, как садилось солнце. Это не скучно. А потом приехали вы. Я сразу узнала тебя. По тому, как они вокруг тебя суетились. Честно говоря, я думала, что ты заведешься и забудешь про меня.
– Ты мудра не по годам, но на этот раз ошиблась.
– Тебе просто захотелось романтического приключения, а то бы ты с великим удовольствием пропьянствовал всю ночь.
– Ну, ну, расфантазировалась. Какие планы?
– Во-первых, оденься. – Зоя развернула узел, и Гордеев увидел такой же балахон, какой был на ней. –
– Ты хочешь сбросить меня со скалы и разом решить все проблемы?
– Мы пойдем к моему деду. Ему сто три года. Он живет один в сакле, разводит пчел и выращивает виноград.
– Что же я потом скажу своим? Поднимется страшный переполох. Гордеев ужасно инициативный. Он вызовет альпинистов, собак, вертолеты.
Зоя сдержанно рассмеялась.
– Ты все-таки считаешь меня дурой. Я все предусмотрела. К ним подойдет мой верный человек и скажет, что ты пошел гулять, заблудился и попал к пастухам в Змеиное ущелье. Это очень труднодоступный район. Конечно, никто из них туда не потащится и уж конечно не станут тревожить сон вертолетчиков и собак. Они примут самое мудрое решение: пьянствовать до утра. А человеку скажут, чтоб он доставил тебя на рассвете живым или мертвым. Но лучше, конечно, живым. Как ты считаешь, я права?
– Мудро, – не мог не согласиться Красин.
Он надел одежду пастуха, которая оказалась удобной и теплой. Зоя подала ему палку.
– Это я для тебя. Ты же новичок в горах. Будешь отбиваться от горных духов.
– Умница. – Он распахнул ее накидку и обнял. Тело Зои было горячим. Одежда скользкой, белой. – Ты надела то платье? – с изумлением спросил он.
– Конечно. Ты же просил. Я просидела над ним два месяца, а ты даже не смог как следует рассмотреть его.
– Однако… в макси по горам…
– Я подпояшусь… Отвернись…
Они шли по горным тропам около часа. Вернее, она скользила между камней, как белая ящерица, – верхнюю одежду Зоя несла в руках. Он же тяжело топал за ней, спотыкаясь о камни, нащупывая палкой дорогу впереди, так как насмотрелся фильмов об альпинистах и боялся провалиться в расщелину или оступиться и покатиться в туманную пропасть, постепенно превращаясь в мешок, набитый костями и мясом. (Ух! Как же они тогда его будут хоронить? В цинковом гробу? А смотреть через окошко? Довольно мерзкое зрелище. Хоронить его, Красина, надо красиво: в новом финском костюме, немецких разноцветных носках, английских лаковых туфлях: седой, подстриженный, побритый, освеженный французской туалетной водой «Даккар», и все будут шептаться: «Ах, какой молодой, красивый, а умер». – «В горах разбился». – «Чего его туда понесло?» – «На пик восхождение делал». – «Дурак он, что ли? Плохо ему жилось в Москве?» – «Спортсмены, они все чокнутые».)
Размышляя таким образом, Красин действительно споткнулся и чуть не загремел под откос, правда, тот был пологим и зарос густой травой, так что ничего бы не случилось и не пришлось бы лежать в гробу в финском костюме, немецких разноцветных носках, лаковых туфлях, освеженным французской туалетной водой «Даккар».
Он удивился, как испугалась Зоя. Испугалась, но не растерялась. Она шла впереди и сделала лишь одно движение. Неуловимое движение хищного зверя в минуту опасности. Ее холодные цепкие руки скользнули сначала по голове, груди, потом ощупали ноги и руки.
Ярослав Петрович поднялся. Голова слегка кружилась. Видно, он все-таки ударился затылком при падении.
– Жив курилка, – сказал Красин преувеличенна бодрым голосом. – Двинем дальше.
– Ну нет, теперь я тебя понесу на руках. – Она в самом деле попыталась приподнять его от земли, но, конечно, у нее из этого ничего не получилось. Тогда он поднял ее на руки и, прижав к себе, двинулся вверх по тропинке. Палку он зашвырнул в кусты.
– Сумасшедший, – шептала она. – Мы же улетим в пропасть.