Лав-тур на Бора-Бора
Шрифт:
– Спасибо. А куда вы уезжаете? Расследование же еще не закончилось?
– Позавчера я съездила в жандармерию и побеседовала с начальником на предмет «доколе нам тут сидеть?». Он согласился с приведенными мною доводами в пользу нашего с Гансом отбытия, и вот теперь мы пакуем чемоданы.
– А остальные? – ошарашенно спросила Юля, силясь понять, как такое могло случиться, что она до сих пор не в курсе.
– Остальные остаются, – довольно сообщила Элла.
– Почему? – не отставала дотошная госпожа Ползунова.
– Потому что у них нет алиби на время убийств или потому, что им нравится сидеть на острове и ждать следующих
Юле она отчего-то становилась все более и более несимпатична. Элла даже не скрывает своего злорадства по отношению к друзьям, которые остаются сидеть на острове в такой малоприятной атмосфере на неопределенно долгий срок. С другой стороны, а что Юля от нее ожидала? Любой на ее месте с радостью убрался бы отсюда подальше. Особенно с яхты. Наверное, Юля просто бессознательно старается приписать ей пороки, чтобы оправдать свое резко изменившееся к Элле отношение.
– И кто у жандармов теперь главный подозреваемый? – спросила она, стараясь отогнать глупые неуместные мысли.
– Не знаю. Да и какая тебе разница? У них сегодня один подозреваемый, завтра другой. Ты лучше расскажи, кто тебя по голове приложил, – перевела Элла разговор в нейтральное русло.
Но обсудить волнительную тему им не дали. Шульман притащил Юле в подарок живую морскую звезду в мешочке с водой, которая вытекала на пол тонкой струйкой, и жаждал выпустить свою пленницу поскорее в какую-нибудь посудину. Мужики суетились, тыкались по углам, хотели выпустить ее в ванну, но тут Юля встала стеной, и наконец, пробегав по бунгало минут пятнадцать, все залив морской водой, в том числе и кровать, они выпустили несчастное создание обратно в море. И смотрели через окошечко в полу гостиной, как бедняжка улепетывает подальше от своих мучителей.
Потом Игорь красочно рассказывал, как он ее ловил, потом уплыли Крюгеры, потом явился инспектор, и Шульман с Веселовым тут же отбыли.
Глава 31
Элла возвращалась из Ваитапе, испытывая чувство глубокого внутреннего удовлетворения. Цель достигнута – они с Гансом отбывают.
Начальник местной жандармерии, как и предполагалось, первейшей своей задачей считал обеспечение спокойствия и комфортного отдыха для гостей Бора-Бора. Элла была гостем, причем испытывающим постоянный дискомфорт и волнения, и вызваны были эти неподобающие отдыхающим на их чудесном острове гостям чувства не чем иным, как работой жандармерии! С этим месье Пикар мириться не желал, не имел права!
Этот полный, смуглый, улыбчивый полинезиец в свои пятьдесят лет считал, что Господь даровал миру Бора-Бора, чтобы утешить в трудах и страданиях живущих в этом бренном мире людей. Тот, кто ни разу в жизни не побывал на Бора-Бора, напрасно тратил свои пот и кровь, проживал зря отпущенную ему жизнь. А еще он считал, что Господь назначил его, Пикара, беречь радость и покой на счастливом острове, не позволяя никому омрачать вечный праздник весны и жизни. Каждый раз, видя на улице или в кафе грустное, печальное лицо, Жан-Жак Пикар ужасно страдал. Он всегда подсаживался к несчастному, стараясь помочь, утешить, развеселить. Наверное, во всем мире не было более чуткого, сентиментального, болеющего за дело служителя правопорядка, чем он.
Узнав о первом убийстве на острове, месье Пикар едва не заболел, когда случилось второе, он надел траур. О недавнем покушении подчиненные ему просто не сообщили, дабы
После беседы с мадам Крюгер был немедленно вызван инспектор Бальзак, и в присутствии гостьи ему был учинен строжайший разнос, в результате чего инспектор после долгого и упорного сопротивления согласился отпустить на родину тех из фигурантов дела, кто может предоставить стопроцентное алиби на время обоих убийств. Но с условием, что данные лица обязуются не покидать территорию Евросоюза до окончания следствия, а также обязуются находиться по месту своего постоянного жительства, а в случае отъезда информировать о своей поездке местное отделение жандармерии.
Начальника жандармерии такие условия ужаснули своей варварской жестокостью, но инспектор Бальзак был тверд как гранит: или так, или никого не выпустит с острова до полного разбирательства. А если месье Пикар не удовлетворен работой инспектора, то последний немедленно подает в отставку. Пришлось согласиться. Ибо, во-первых, месье Пикар был удовлетворен, а во-вторых, в случае увольнения инспектора Бальзака поручить ведение этого сложного, запутанного дела было абсолютно некому.
Элла была довольна. Они с Гансом могут собирать чемоданы.
На яхте ее возвращения ждали с нетерпением, всем порядком надоело сидеть на Бора-Бора, и, что уж греха таить, общество друг друга им тоже опротивело.
Узнав об условиях получения индульгенции, все крепко задумались, и на лицах большинства из присутствующих появился явный и откровенный кисляк.
По здравом размышлении оказалось, что беспрепятственно покинуть яхту могут лишь Крюгеры, Ирина Яковлевна и Елена Сомова, но тут были некоторые сомнения.
– Не волнуйся, Игорек, – протрубила Ирина Яковлевна после подведения неутешительных итогов. – Я не брошу своего мальчика! – Она самоотверженно сверкнула глазами, отчего у Шульмана окончательно испортилось настроение, ибо перспектива отъезда любимой мамочки была для него компенсацией за необходимость сидеть здесь самому. Шансов отговорить ее от этой великой жертвы не было никаких. Уж он-то это знал. Чтобы легче было проглотить эту пилюлю, он плеснул себе изрядную порцию виски, которую тут же залпом и выпил.
Сомов и Веселов последовали примеру хозяина, поскольку легкомысленное поведение в ночь убийства злосчастного матроса лишило их шанса покинуть яхту немедленно. Беднягам не оставалось ничего другого, как оплакать эту потерю и мучиться дальше, изводя себя купаниями в прозрачно-голубом океане, ныряниями среди сказочно красивых рифов, вечеринками, гольфом и прочими ужасами богатой, сытой жизни. Татьяна, страдальчески закатив глаза, приняла двойную дозу успокоительного, а Инна с Семой отправились к себе бороться со стрессом привычным способом. Надо отметить, что Семен за время круиза здорово сбросил вес. Его округлая фигура лишилась своих плавных контуров, приобретя несвойственную ей угловатость.
Только Елена сидела в углу дивана, совершенно никак не реагируя на принесенное Эллой известие. Причина была исключительно проста: пока тянулось долгое ожидание фрау Крюгер, она успела так набраться, что уже минут двадцать, как тихо сопела в своем углу, заслонившись от мира огромными темными очками. Если бы кому-то на яхте было до несчастной хоть какое-то дело, ей давно уже поставили бы капельницу, чтобы вывести из запоя, ибо шансов, что Елена сможет самостоятельно справиться с зеленым змием, не было никаких.