Лавина (сборник)
Шрифт:
— Вам надо к Круглову. — Губернатор вернул Надьке письмо.
— Он меня не примет, — проговорила Надька упавшим голосом.
Шубин подумал и сказал:
— Ну ладно, пойдемте…
Надька устремилась за губернатором.
Перед тем как войти в кабинет, он обернулся и спросил:
— А разве Плисецкая не в Мюнхене живет?
— И в Мюнхене тоже, — подтвердила Надька.
Круглов оказался седым человеком с печальным лицом.
Губернатор сел напротив, они стали
Надька сидела возле, но не вместе. Она была вне стаи. Ее туда не пустят. Она была из тех, что просят. А они — из тех, что дают. Или не дают.
— Людей валят, а тут дерево пожалели, — заметил Круглов, глядя в Надькин документ.
— Если деревья начнем жалеть, может, и до людей дойдем, — отозвался губернатор.
Круглов отложил в сторону письмо. Сказал:
— Вопрос непростой. Спущены деньги. Кому-то наступаем на хвост.
— Я даже знаю кому, — сказал губернатор. — Но общественность… С общественностью надо считаться. Не те времена…
Они снова заговорили на своем языке и сугубо о своих делах. Надька поняла, что губернатор зарулил к Круглову не из-за нее. Не из любезности. Ему самому что-то было нужно, может быть, собственный дом в черте города.
Решив свой вопрос, губернатор попрощался и ушел. Выкатился, как колобок. Надька и Круглов остались с глазу на глаз.
Надька вытащила заготовленный конверт и брякнула на стол. Круглов растерянно посмотрел на конверт. Все это делалось иначе, не напрямую. Но видимо, гражданка Варламова не знала тонкостей. Ее привел губернатор — значит, работают не деньги, а связи.
— Уберите сию секунду, — приказал Круглов. — Вы это не делали, я не видел.
Надька смутилась и послушно вернула конверт обратно в сумку. Нависла неловкая пауза.
— Если перед моими окнами будет стоянка, я устрою самосожжение, — сказала Надька, чтобы что-то сказать.
— И очень глупо, — отреагировал Круглов. — Никто не оценит. Вон Листьева убили, и ничего. Пошумели и забыли. А вас тем более…
«Дурак, — подумала Надька. — Неужели он думает, что я себя подожгу из-за стоянки? Я лучше стоянку подожгу. А еще лучше — продам квартиру втридорога и куплю в другом месте…»
То, что для нормальных людей составляло неподъемную трудность, а именно: продажа квартиры, покупка новой, переезд — для Надьки не составляло ничего. Единственное, что она не смогла преодолеть — Светлану. Все остальное — на раз. Как расщелкнуть орех…
Через неделю Надьке позвонили из канцелярии Круглова и сообщили, что вопрос решен.
А еще через
Надька испытала настоящее торжество. Она победила целое государство.
Жильцы дома звонили по телефону, благодарили красивыми словами. Надька принимала комплименты, как актриса после спектакля. И оказывается, ей очень нужны были красивые человеческие слова. Андрей своим поведением постоянно унижал Надьку. Идеал «я» был затоптан в землю. Надька чувствовала себя тем, что валяется на земле. А сейчас ее самоуважение поднималось с земли и росло, росло… Хотелось позвонить Андрею и выкрикнуть торжествующие слова. Но зачем? Он скажет: «Давай увидимся». Придет. И уйдет. Нет.
Деньги, собранные для взятки, Надька оставила себе. Это был гонорар за проделанную работу. Круглов денег не взял, но мог бы и взять.
Надька поменяла себе машину. Это оказалось очень кстати, поскольку старая постоянно ломалась и сосала деньги.
Ночью раздался звонок. Надька решила, что это звонит очередной сосед по дому с очередной благодарностью, но в трубке молчали. Надька тоже молчала. Выжидала. Это мог быть Лева Рубинчик.
— Ладно, — произнес голос Андрея. — Я согласен. Ты меня дожала.
— Ты пьяный? — проверила Надька.
— Да, — сказал Андрей. — Но это не зависит. Я устал бороться с собой и тобой. Я сдаюсь.
Андрей положил трубку. Надька сидела оглушенная. Она так долго бежала к этим словам, протянув руки, как к горизонту. Но горизонт все время отодвигался, и получалось, что Надька бежит на одном месте. И вдруг — на тебе! Вбежала в розовый горизонт.
Надька не могла обрадоваться. В ней стояло недоумение.
Набрала Нэлю.
— Он сказал: «Я согласен. Ты меня дожала…» Что это значит?
— Значит, он делает тебе предложение, — расшифровала Нэля.
— А еще он сказал: я устал, я сдаюсь…
— Значит, он разводится с женой и женится на тебе…
Нэля замолчала. Надькин напор всегда казался ей позорным. Она всегда ругала Надьку: так себя не ведут. А оказывается, Надька была права. Она победила. А воз Нэли и ныне там. Скромные стесняются и остаются в тени, где холодно и темно. А место под солнцем занимают наглые и напористые.
— Поздравляю, — печально сказала Нэля и положила трубку.
«Расстроилась», — поняла Надька и набрала Нину.
— Ты спишь? — проверила Надька.
— У меня пирог в духовке. А что?
— Ты стоишь или сидишь? — снова проверила Надька.
— Стою. А что?
— Сядь. Андрей сделал мне предложение.
— А я тебе что говорила?
— А что ты мне говорила?
— Что он тебя любит. А иначе зачем ему было искать приключения на свою жопу? Сейчас! — крикнула она в сторону. — Когда свадьба?